— Ну, надеюсь. А ты значит, дождался, когда начнется заваруха, и решил, что настало твое время. — я покачал головой. — Даже не знаю, чего в тебе больше, тупой упертости или упертой тупизны.

— Скорее всего, тупой тупизны. — ухмыльнулся Медведь. — Но согласись же, было весело!

— Весело? — я вскинул брови, осматривая с ног до головы человека, который пять минут назад крошил тех, кто еще пару дней назад был ему союзниками и сослуживцами. — Да уж, веселее некуда.

Да уж, в Аномалионе точно никогда нельзя ничего с уверенностью утверждать. Даже моя уверенность в том, что я уже никогда ничему не смогу удивляться только что разбилась на крошечные осколки. Аномалион снова нашел, чем пробудить это чувство.

В Аномалионе неправильными были не только ландшафт, погода, звери, аномалии и читы.

В Аномалионе неправильность начиналась прямо с людей.

— А вот сейчас, по ходу, будет еще веселее. — довольно произнес Медведь, глядя в сторону. — Как думаешь, пора уже ствол доставать?

Я повернулся туда, куда он смотрел, и увидел, как к нам подходит Лион. На сей раз один, и без оружия. Или, вернее, с оружием, но винтовка покоилась у него за спиной и он явно не намеревался ею тыкать в чужие лица.

— Идем. — коротко бросил он, смерив нас обоих взглядами. — Есть разговор.

Идти пришлось недалеко — не дальше административного здания, которое почти не пострадало в процессе боя. Разве что пара мешков с песком, которыми обложили снайперское гнездо на крыше, сорвало оттуда взрывом и сбросило вниз, засыпав бетон песком.

Мы поднялись в кабинет Лиона, и расселись по креслам. Лион — по одну сторону стола, мы с Медведем — по другую.

Глава Ассамблеи поставил локти на стол, сцепил все пальцы, кроме оттопыренных больших, положил на них подбородок и долго смотрел на нас, словно составлял в голове досье на каждого.

— Как же получилось, что центурион ушел из Центурии? — наконец спросил он у Медведя спустя несколько напряженных секунд.

— Пути разошлись. — коротко ответил ему Медведь. — И все из-за вот этого вот… Человека.

И он кивнул на меня.

— Ему приказали убить меня. — я решил не скрывать произошедшее. — Сам Земекис.

— Зёма? — брови Лиона поползли вверх. — Что ты ему сделал⁈

— В том-то и дело. — я развел руками. — Я понятия не имею. Причем за час до этого этот же Земекис самолично пригласил меня к себе в гости, вроде как на правах особо важной персоны. Так что теперь за такую подставу я бы с удовольствием вынул ему селезенку через нос.

— Значит, вот чего ты не поделил с Центурией? — усмехнулся Лион, расцепляя пальцы. — А ты типа рыцарь в белых доспехах? Который не согласен с такой несправедливостью и скорее уйдет из ордена, чем будет подчиняться таким приказам?

— Не, я громила в мультикаме. — прогудел Медведь в ответ. — И приказ я выполнил. Но в остальном ты совершенно прав. Мне эта херня совершенно никуда не уперлась, и я тоже с радостью спросил бы с Земекиса за все то, что делал по его указаниям.

— Ну так и спросил бы, пока был в рядах Центурии. — Лион пожал плечом.

— Ага, и оказался бы на губе на пару месяцев. — усмехнулся Медведь. — Или сослали бы меня в какие-нибудь болота охранять аистов. Нет, спасибо, я знаю как это работает и даже рад, что тогда у меня не возникало желания ничего спрашивать. Пусть уж лучше так, как сейчас. Это хотя бы честно.

— Ладно! — Лион хлопнул ладонью по столу. — Крот! Я обещал тебе, что мы поможем, если ты притащишь козырь в рукаве. Я свое слово держу — мы тебе поможем. Тем более, после того, что сегодня произошло, парни и сами рады будут накрутить хвост Легиону и попетушить центурионов. У тебя есть какой-то план?

— Есть. — я кивнул. — И он тебе не понравится. Мы выступим на рассвете.

Лион секунду молчал, подняв брови, словно ожидал от меня продолжения, но я специально тянул театральную паузу, так же выразительно глядя на него.

— Ты прав. — согласился Лион. — Мне уже этот план не нравится. Мы не можем выдвинуться на рассвете. У нас полно раненых, мало БК.

— Раненых средних и тяжелых оставляем, легких берем с собой. — на ходу сориентировался я. — БК… Когда обновятся арсеналы?

— Ты и про это в курсе? — Лион усмехнулся. — Ладно, убедил. Но к чему такая спешка⁈

— Центурия уверена, что мы сейчас останемся зализывать раны. — пояснил я. — Им эта передышка нужна нисколько не меньше, чем нам. Они тоже будут перегруппировываться и перевооружаться. И представь их удивление, когда они увидят наши машины под ногами Легиона. А следом представь их удивление, когда их хваленый Легион, на который они возлагают надежды как на непробиваемую линию обороны, рухнет с небес на землю. Два таких мощных удара по боевому духу разом… Я бы не хотел оказаться на их месте.

— Дело говорит. — прогудел Медведь. — В отличие от вас, бывших голубых, Центурия это наследница красного сектора. А красный сектор это армия. А армия это огромный, очень сильный и очень неповоротливый слон, который пока раскачается — уже половина года пройдет. Так что после сегодняшнего провала пройдет не меньше суток, прежде чем Земекис примет решение о дальнейших действиях. Но то, что эти действия будут — уж не сомневайтесь. Я даже не удивлюсь, если он решит погнать весь Легион сюда. Чтобы наверняка.

— Больной ублюдок… — пробормотал Лион, и непонятно было, кого именно он имеет в виду — Земекиса, Медведя, меня, или самого себя. — Ладно! У нас есть люди, чтобы штурмовать Легион! У нас есть оружие, которым его можно заставить опуститься на землю! А внутри мы что будем делать? Там же говорят настоящие казематы, только из стали, а не камня!

— А это, детектив, правильный вопрос. — широко улыбнулся Медведь. — И, казалось бы, при чем тут я, да?..

Только теперь я всерьез поверил в то, что Медведь не ломает комедию и не пытается меня, и не только меня, обмануть. Даже когда он стрелял по «своим» — у меня не было в этом уверенности, но теперь… Теперь иного варианта просто не оставалось.

Напрягая память, бывший центурион нарисовал поэтажный план Легиона, с указанием основных точек интереса, на которые следовало обратить особенное внимание.

— Не надо думать, что вся оборона Легиона строится на том, что он высоко и оттуда хорошая обзорность. — вещал Медведь, тыкая толстым пальцем в перчатке в свои же рисунки. — Это, конечно, основная линия защиты, но далеко не единственная. Упавший Легион все еще будет огромным железным гробом, прошитым коридорами и переходами. К моменту, когда задумались о постройке Легиона, инженеры уже хорошо представляли себе, что такое Аномалион и что в нем может приключиться. Поэтому многие коридоры и переходы специально устроены так, чтобы можно было остановить проникнувшего внутрь противника. Если провернем все быстро, то вряд ли все из них успеют привести в боевую готовность, но какие-то — успеют точно. Поэтому запоминайте.

И Медведь, взяв красный маркер, начал помечать коридоры, которые могут представлять опасность. Какие-то из них можно было обойти, какие-то нет, и вот они-то и вызвали у нас особый интерес.

— Внутри само собой твои баг-гранаты использовать нельзя. — упорно отказываясь выучить сложное слово «багтрекер», продолжал Медведь. — Иначе весь Легион может просто сложиться нам на головы, или там хрен знает чего еще может произойти. Реактор заденешь, и гейм овер.

— Реактор? — заинтересовался Лион. — Что за реактор?

— Ну, реактор. — Медведь повел руками. — Ядерный. Легион жрет уйму энергии, где ее взять, кроме как из реактора, как думаешь?

— Без понятия, я об этом не думаю. — кровожадно улыбнулся Лион. — Вот бы этот реактор…

— Ты вроде только что не думал. Вот и не думай. — серьезно предупредил я.

— Да, ты прав. — тут же передумал Лион. — Легион было бы хорошо оставить максимально целым, насколько это возможно. Да и нас самих тоже…

У меня, конечно, была своя мотивация оставить Легион целым, но о ней говорить я не стал. Я и так уже рассказал этому человеку больше, чем следовало.