Не останавливаюсь, вбегаю в лабиринт. Усилие — и глаза начинают видеть. Бегу, огибая гоблинов, и они присоединяются к процессии. Первый этаж, второй. Третий, ныряю в червоточину. Двенадцатый. Догонят.

Комната босса.

Замираю на пороге и смотрю на Короля Кобольдов. Умом понимаю, что сейчас мне ничего не грозит, но все равно легкая опаска присутствует. Тот неторопливо, переваливаясь, направляется мою сторону. Доходит, разворачивается по ходу моего движения и замирает. Болванчик. Появляется детское желание его пнуть, но я только встряхиваю головой и бегу дальше.

Ноги не устают. Как тогда у Юи, в подземелье. Да и, наверное, никогда не уставали. Иллюзия. Всё — иллюзия. Мы одинаковые. Я и они и Юи. Возможно, я даже могу бежать быстрее? Пытаюсь ускориться еще, и понимаю — могу. Скорость около двадцати пяти километров в час. Вполне достаточно.

Второй уровень пролетаю за полчаса.

Третий. Четвертый. Бросаю взгляд в сторону Кайры — зрение послушно приближает и детализирует картинку. На стенах люди — стоят и смотрят. Выхватываю взглядом Ламберта. Тот стоит прищурившись, в побелевшем кулаке — рукоять шестопера.

Мне становится весело. Отстегиваю сумку, и она улетает в сторону.

Бегу. Вокруг — толпа. Земли не видно, только шевелящийся покров. Стая. Рой. Я — Керриган, Королева Зергов. Хотя, нет — Король Зергов.

Бог-император.

На бегу начинаю смеяться.

На то чтобы достичь лабиринта сорок шестого уровня потребовались сутки. Двадцать три с небольшим часа. Дальше стало не так весело — начались бои.

Впрочем, их сложно было так назвать — я хоть и достал оружие, применить его не удалось — рой сметал всё. Босса быстро разобрали боссы предыдущих уровней. Погибшие тут же поднимались и присоединялись к армии. Но продвижение все равно существенно замедлилось, пришлось перейти на шаг. Хотя — какая разница при такой-то скорости? Два дня или шесть — для срока в тридцать это несущественно.

И глядя на все это, я все больше терзался одним любопытным вопросом.

«Почему?»

Она опять выдержала секундную паузу, потом отозвалась.

«Точнее, битер».

Я дернул щекой.

«Почему ты не пронесла все уровни за сутки?»

«Возможность автоматического восстановления не предусмотрена изначально. Тестирование завершилось за несколько часов до вашего нападения».

Я хмыкнул. Вот как. Получается, нам сильно повезло. Будь у нее сразу такая мощь как сейчас — у нас бы и шанса не было, Юи просто сровняла бы города с землей. И еще повезло, что она все-таки успела закончить работу. Я зачем-то заметил.

«Это называется респаун».

В ответ, естественно, тишина.

На следующие десять уровней ушло примерно по два часа. Дальше — чуть больше, где-то по целых четыре, где-то я управлялся быстрее.

Мимо проплывал калейдоскоп пейзажей. Замороженный пятьдесят пятый, цветущий семьдесят второй — здесь всё же отыскались эльфы. Классические лесные. Остроухие попрятались на деревьях и проводили орду шокированными взглядами. Нападать, к счастью, не стали, убивать их было бы жалко. Потом обязательно приду сюда. Поболтать с настоящим эльфом — это сильно. Я всё это обойду, у меня будет много времени.

Возле Грандума ненадолго остановился. Этот момент из аниме отложился в памяти очень хорошо — уж больно эпично был нарисован. Киригая и Асуна держатся за руки и в унисон командуют «Телепорт Грандум!». И красивая голубая вспышка. Кстати, перед самым боем с Каябой, на который я сейчас так спешу.

Слабо улыбаюсь и бегу дальше. Не судьба.

Через двести сорок восемь часов после первого шага я стоял перед лестницей, ведущей на последний, сотый уровень. Примерно тысяча километров. Десять суток без пищи, сна, в непрерывном движении.

«Десять и три в периоде» — поправило моё альтер-эго.

Я мысленно отмахнулся. Как там Рэй, интересно? Сидит на табуретке, жует пряник и ждет? Дикая мысль, совершенно неестественная. Где-то есть табуретки. И пряники. И кто-то их применяет… использует? В общем, кому-то они нужны.

«Выключай».

Секунда, и весь рой без единого звука растворяется в воздухе. Забавно — а ведь Айнкрад теперь совершенно чист. Если игроки наберутся храбрости — могут даже успеть на него посмотреть, хотя бы частично. А если я проиграю, то и… хотя, нет, до конца им все равно не добраться.

Я прикрыл глаза, несколько раз глубоко вздохнул и сделал шаг на первую ступеньку. Поехали. Меня ждал последний космос.

Лестница оказалась совсем короткой и окончилась площадкой десять на десять метров. Серая плитка, в щелях — мелкая молодая травка, по краям — узорчатый чугунный заборчик мне по колено. Всё. Никаких дворцов, никаких лабиринтов — каменный квадрат в небе. Арена.

В противоположном конце на перилах сидел Хитклифф. Завидев меня, помахал рукой как хорошему приятелю.

Я махнул в ответ и, сделав несколько шагов в сторону, глянул через заборчик. Пустота, одно небо вокруг. И только далеко внизу — совсем маленькие отсюда уровни. То здесь, то там — разноцветные кляксы. Я нашел взглядом Грандум — его центральный дворец был виден даже отсюда. Самый зеленый — или двадцать второй или эльфийский. Черно-красный — пятнадцатый.

Где-то там сейчас были все остальные. Те, с кем я прошел всю эту дорогу. Живые и мертвые. И совсем не их вина, что в конце они ни не могут составить мне компанию. Дурное веселье окончательно отступило, вид отрезвил. На ум снова пришел Ламберт, и стало стыдно. Я пришел сюда не потому что могу, а потому что захотел. И это то, о чем следовало помнить.

— Согласись, Кирито, это завораживает?

— Есть такое — согласился я, имея в виду несколько другое, и, отвернувшись, направился в центр арены.

— Ты можешь посмотреть, — заметил Каяба, безмятежно пялясь куда-то в небо. — У нас пока есть время.

— Еще насмотрюсь. — Я дернул плечом и вытащил мечи. — Начнем.

— Секунду, один небольшой момент.

Он улыбнулся и прикрыл глаза. Секунду ничего не происходило, а потом над ним появилась желтая надпись.

Статус изменен: Условно смертный объект.

По моему мечу тоже пробежал желтый блик, и я поднял голову.

Статус изменен: Смертный объект.

Я хмыкнул.

— Слегка нечестно, ты не находишь?

Хитклифф изобразил опечаленное лицо.

— Мне тоже так кажется, но ты, Кирито, для Системы — инородная часть. Тебя просто не получится восстановить в случае смерти. При всем моем сожалении.

Он легко поднялся и скинул со спины щит.

— Ты готов?

Я повел мечом.

— Нападай уже.

И время лопнуло.

Я даже не понял, как он очутился рядом. Только что стоял у парапета в десяти шагах, и уже вот мне в лицо летит ребро щита. Блокирую грубо, луплю правым мечом в щит как топором в бревно, разворачиваюсь вокруг него, бью вторым Каябе под колено.

Он меняет руки. Каким-то совершенно невероятным образом перебрасывает щит, на который я все еще давлю, в правую руку, а меч — в левую. Клинки звякают.

Как и в бою с Юи — никаких правил.

Расходимся.

Миг спокойствия — и новая сшибка. На этот раз атакую я. Нет правил — значит, нет правил. Бью обоими клинками с прыжка, он выставляет свой крест, и следует колющий мне в живот. Меня там уже нет, обрываю свой прыжок на половине и плашмя падаю вниз. У самой земли толкаюсь вперед, встаю позади него, скрестный взмах.

Лязг, и широкий ответ. Отшатываюсь, но все равно получаю поперек груди. Рубаха рассечена как бритвой, из царапины выступает кровь.

Через минуту — у меня уже четыре пореза. У него ни одного. Я с самой первой атаки нахожусь в сжатом времени, но результат — нулевой. Старого Хитклиффа я бы сейчас даже не заметил. Но эта копия — цифра. Такая же, как и я сам, только с куда большей мощностью — в его распоряжении весь Айнкрад. В отличие от меня — он не прыгает и не вертится ужом, просто спокойно идет вперед. Каяба — атакует. Я — пока выживаю.