Грейс подошла к ней и спросила:

— Что вы сказали?

Наида положила руку на ствол дерева.

— Ты ничего не увидишь, дорогуша. Но я чувствую, что она гниет изнутри, там словно разрастается большое черное пятно.

Дерево. Она имела в виду дерево.

Наида вздохнула, затем отвернулась от дерева и вытянула перед собой руки.

— Мы должны попрощаться с нашей милой подругой, сестрички. Это ее последнее лето.

— Извините, — снова хмурясь, заговорила Грейс. — Но вы все время повторяете слово «сестрички». Вы к кому обращаетесь?

На морщинистом лице расцвела улыбка.

— К ним, разумеется. Они же мои сестры.

Наконец Грейс поняла. Наида разговаривает с растениями в саду. Может, она все-таки не в своем уме? Нет, в ней было что-то такое — спокойствие и внутренняя сила, — что убеждало как раз в обратном. Грейс подошла к дереву, положила руку на ствол и закрыла глаза. Сначала ее охватил страх, потом она заставила себя успокоиться и заглянуть в душу дерева.

И она увидела: черное пятно в сверкающей паутине из переплетенных нитей, которые опутывали сердцевину дерева. Грейс в ужасе прижала руку к груди. Значит, вот что с ней происходит? Неужели она тоже гниет изнутри?

Наида наблюдала за ней несколько мгновений, а потом кивнула.

— Да, у тебя сильный Дар.

— Откуда вы? — смущенно спросила Грейс.

— Как же, я приехала в Кейлавер вместе со своей королевой. — Наида провела рукой по цветку, и ее взгляд устремился вдаль. — Я еще помню, как в последний раз смотрела на родной Кейлаван, хотя тогда мне едва исполнилось двенадцать. Однажды в поместье моего отца приехал знатный мужчина. До тех пор я его никогда не видела. Он сидел верхом на белом коне, а позади него шла кобыла без всадника. Я никак не могла понять, что ему у нас нужно. Вечером он остался обедать. Мне он казался стариком, хотя ему тогда было двадцать четыре года. Двадцать четыре! Посмотри на меня, посмотри, во что я превратилась!

Она вытянула вперед руки, и Грейс показалось, что сквозь них просвечивает солнце, такими они были хрупкими и тонкими.

— На следующее утро меня посадили на кобылу и отправили с мужчиной, имени которого я не успела запомнить. Я долго махала рукой своим родным — больше я их никогда не видела. Мы прибыли в его владения в герцогстве Артаннон, где я и прожила с ним много лет. Потом он умер, а я поступила на службу к своей госпоже, которая тогда еще не стала королевой.

Она окинула взглядом сад.

— Я всегда хотела сюда вернуться. А когда моя королева решила направиться в Ар-Толор, я упросила ее оставить меня здесь. Король милостиво пригласил меня погостить в его замке. Боюсь, путешествия для меня остались в прошлом — если не считать одного, самого последнего.

Вряд ли Грейс смогла бы сказать, в какой момент она все поняла, увидела то, что скрывали от нее тени, окутывающие ее собственную душу.

— Лирит хотела, чтобы я встретилась с вами.

— Сестру Лирит порой посещают очень необычные идеи, — пожав плечами, заявила Наида. — Но она такая милая. Ей следует выйти замуж за сильного, красивого мужчину. И тебе тоже, дорогуша. — Она с хитрым видом подмигнула Грейс. — Сад становится еще красивее, если за ним старательно ухаживать.

Краска залила щеки Грейс, и она смущенно пролепетала:

— Не думаю… вряд ли я буду настолько близка с кем-нибудь.

— А чего ты боишься? — удивленно поинтересовалась Наида. — Что, приглядевшись к тебе повнимательнее, мужчина заметит все твои бородавки и морщины и отвернется от тебя? Так, дорогуша?

Грейс сделала шаг назад. Нет, она не хочет это обсуждать. Наида никогда не поймет, почему Грейс не позволит ни одному мужчине к себе прикоснуться — вообще никому не позволит.

— Ты загрустила! Тебе не о чем беспокоиться. Ведь ты такая красивая.

Наида протянула к ней руку, но Грейс быстро повернулась к умирающему дереву и сложила на груди руки, словно хотела скрыть черное пятно, которое разъедало ее душу.

— Неужели ее нельзя спасти?

Наида смотрела некоторое время, а потом покачала головой:

— Боюсь, нельзя, дорогуша. Если бы мы раньше узнали о том, что ее пожирает мрак, мы могли бы что-нибудь для нее сделать. Но сейчас уже поздно.

Грейс кивнула. Жестокий прогноз, но она и сама много раз произносила страшные слова, лишавшие надежды родных пациента.

— Ну, — сказала она, снова повернувшись к Наиде. — Полагаю, Лирит отправила меня сюда, чтобы я вам помогла. Что мне делать?

Наида поджала губы, посмотрела на Грейс, а потом показала на клумбу с цветами.

— Поганый чертополох пробрался сюда и прячется среди фонариков.

— Я им займусь, — пообещала Грейс и занялась делом.

Целую неделю Грейс приходила в сад, чтобы встретиться там с Зеленой Матерью.

Растения не люди. Однако оказалось, что общаться с ними не так трудно, как думала Грейс. Травы и кусты это тоже жизнь — только другая, отличная от той, с которой она привыкла иметь дело. В прошлом она несколько раз заводила дома цветы, но они всегда умирали, потому что Грейс вела себя с ними, как с пациентами в отделении неотложной помощи, считая, что главное — обеспечить их надлежащим уходом. Но выяснилось, что все немного сложнее.

— Ты должна захотеть, чтобы они росли, — сказала ей как-то раз Наида.

Грейс замерла на месте, так поразили ее слова старой колдуньи.

— Как вы сказали?

Наида убрала выбившуюся прядь с лица.

— Ну, если просто засунуть что-то в землю, вылить ведро воды и ждать чуда — ничего не получится. Подумай хорошенько, дорогуша, и поймешь, что я права.

Грейс посмотрела на несколько фонариков, которые она только что пересадила. Они печально клонились к земле и, казалось, уже готовились к смерти.

— А что такого? Они же всего лишь растения.

Наида покачала головой:

— Простите ее, сестрички. Она не понимает, что говорит.

Грейс оглянулась и вдруг страшно обрадовалась, что растения не умеют ходить. Ей почему-то вдруг показалось, что они с радостью обвили бы свои тонкие зеленые щупальца вокруг ее шеи и без сожалений задушили нахалку.

— Смотри, — сказала Наида и подошла к фонарикам, с которыми возилась Грейс. — Видишь, как они склонились набок? А им бы хотелось подставить свои головки к солнцу, разве нет? О, этот цветочек едва держится на ножках. По-моему, он бы гораздо лучше себя чувствовал, если бы его корни надежно сидели в земле, а он мог выпрямить спинку и вытянуться во весь рост. И еще: почему бы не сделать вокруг него небольшую ямку, чтобы задерживалась дождевая вода, и он не страдал от жажды? Вот, так-то будет лучше, верно?

У Грейс возникло ощущение, будто Наида обращается вовсе не к ней, но она все равно кивнула. Затем провела рукой по головке фонарика.

— А что он умеет?

— Чай помогает против расстройства желудка и является отличным снотворным. Настойка из корня снимает сыпь. В этом волшебство фонариков.

Грейс посмотрела на нежный белый цветок и заявила:

— При чем здесь волшебство? Необходимое действие оказывают химические вещества — танины, алкалоиды и другие составляющие растения.

— Если ты так думаешь, леди Грейс, — вздохнув, сказала Наида, — ничего другого ты в них и не увидишь.

Грейс подняла голову и собралась возразить, но Зеленая Мать уже отвернулась и занялась другим цветком.

Вечером Грейс нашла Лирит в ее комнате в западном крыле замка и спросила, зачем та отправила ее к Наиде.

— Твои занятия с Духом Природы продвигались не так хорошо, как мне хотелось бы, — ответила Лирит, не поднимая головы от вышивки.

За открытым окном весело стрекотали насекомые.

— Наида ни словом не обмолвилась о Духе Природы, — сложив на груди руки, заметила Грейс.

— У Зеленой Матери очень слабый Дар.

— В таком случае, зачем ты меня к ней отправила? — не сдержав стона, поинтересовалась Грейс.

Лирит подняла голову и спросила:

— А ты сама как думаешь, сестра?