— Тебе лучше уходить, — нашёл в себе силы сказать только это. После — быстро подхватил полотенце и закрыл дверь.

Жаль, тогда я не знал, что всё это видел мой брат…

Захлопнув дверь, прижался к ней спиной, а потом с силой ударил кулаком. Черт возьми! На сегодня с меня этого было достаточно. Я чувствовал, как штаны давят на мой крепкий стояк. Эта девчонка слишком сильно влияла для меня, как для простой человечки. Слишком сильно! И пора было признать, дядюшка пытался избавить нас от одной проблемы, но вместо этого мы получили другую. По крайней мере, я получил.

Я не собирался и не собираюсь впускать никаких девиц, особенно человеческих, в свою жизнь! Лидия была оборотнем! Гордой, сильной, прекрасной волчицей. Неудивительно, что нас с братом вело, как мальчишек, от её сладкого запаха. Всё было, как обычно у оборотней. Мы сумели рассмотреть её характер только после того, как поняли, что она создана для нас природой и предназначена нам Луной. Но эта человечка…

Нос всё ещё ощущал её запах. Я повертел головой, не понимая в чём дело. В комнате стоял мерзкий спертый воздух. Я шагнул к окну и распахнул его. Взгляд упал на полотенце, валяющееся на полу. Подобрал его машинально, не понимая, что делаю. Запах Лины стал сильнее. Она прикасалась к этой тряпке! И мой стояк, начавший было успокаиваться, вновь стал твердеть.

Злобно зарычав, я вышвырнул тряпку в окно и шагнул к шкафу. Там за стеклом у меня стоял мой личный запас антидепрессантов, а заодно и всего остального, куда лучше всяких микстур, которые используют мозгоправы в своём арсенале для избавления клиентов от лишних мыслей. Бренди, виски и хорошая дорогая водка.

Схватил одну бутылку не глядя, только бегло поискал маркировку. Увидев вожделенные сорок градусов, содрал пробку с мясом и жадно припал к горлышку.

Мне нужно было надраться. Как можно сильнее! Чтобы не вспоминать ничего и не думать ни о чём! Чтобы, как всегда, отключиться, а ночью снова увидеть во сне Лидию и вернуть душевное равновесие. К чёртовой матери всех мозгоправов и драгоценного дядюшку. С меня хватит всего этого!

Если моя берлога стала уязвима к вторжениям, нужно менять логово. Решено! Завтра же уеду туда, где Лина больше не потревожит мой покой. Буду иметь там всех доступных девок, но не задумываться ни об одной дольше, чем на пять минут.

Я осушил ещё полбутылки. В это время кто-то забарабанил в дверь.

«Лина!» — была первая мысль. Но это не могла быть Лина, она бы не стучала так громко и напористо. А затем дверь дернули, и она распахнулась, потому что я, как последний идиот, забыл её запереть.

— Что, братик, — прошипел Вячеслав, врываясь, отталкивая меня к стене и силой захлопывая дверь. — Уже снюхался с госпожой психотерапевтом? Уже принимаешь её у себя? Договорились о свидании?

— Какое твоё собачье дело? — прорычал я. — Что, решил устроить сцену ревности? Такая куколка нужна самому?

Я пошел в атаку. Злость Вячеслава упала на благодатную почву. Я был только рад выплеснуть свое напряжение, сцепившись с кем-нибудь, пусть даже это будет мой родной брат. А если причиной напряжения служила чёртова мозгоправша, тем лучше! Мне есть что сказать по этому поводу драгоценному братцу.

— Какие у тебя ко мне вопросы? Ты первый начал липнуть к ней как только увидел! — продолжал я. — Разливался соловьем! «Солнышко», «кошечка», «Линочка»! Слюнявый идиот! Скажи, ты её уже любишь? Втрескался по уши? Тебе уже плевать на Лидию? Штрафные поцелуи и прочая херь! Да ты только и мечтаешь затащить её в постель!

— Да, мечтаю, — вздернул брови Вячеслав. — Я, кажется, этого и не скрывал. Мы же давно решили — любая баба, тем более человеческая, всего лишь подстилка, которую можно использовать и выбросить. Не понимаю, с чего ты взъелся. Если бы ты не втрескался в неё, мы могли бы хорошо развлечься, а потом выкинуть её за дверь и сказать дядюшке, что она не справляется со своими обязанностями. Тем более что она и не справляется. Более бездарного врача еще поискать.

Эти слова почему-то неприятно царапнули. Хотя с чего бы мне обижаться за какую-то девицу?

— Следи за языком, — прорычал я. — Меня тошнит от неё. Меня бесит, что она ходит по нашему дому и сует свой нос в наши дела. Можешь сказать дядюшке хоть сейчас, что она не подходит. Можешь даже трахнуть её, я в этом участвовать не буду!

Из открытого окна донесся раскат грома. Приближалась гроза, а с ней нарастала моя злоба. Она требовала выхода. Перепалки с братом было недостаточно.

— Иди к чёрту, Мирослав, — рыкнул брат. — Ты просто слепой идиот, если не видишь очевидного. Ты не можешь отвести от нее взгляда, постоянно пытаешься зацепить, привлечь внимание! Ты даже выполнял все её чёртовы идиотские задания на индивидуальных тренингах! А сейчас я иду мимо и вижу, как вы страстно целуетесь и как ты облизываешь её, будто хочешь сожрать. Ты, влюблён дорогой братец! Жаль, что некому выбить из твоей головы эту дурь. Из нас двоих это ты предатель, а не я. Ты предаешь Лидию!

— Пошёл нахер, — ответил я тем же. — Если я влюблён, то какого чёрта это ты стоишь здесь и устраиваешь мне сцену ревности? Беги за своей кралей, можешь быть уверен, она мне на хрен не сдалась.

Я залпом допил бутылку, швырнул пустую емкость об пол и проследил, как разлетаются осколки. Их звон я слышал уже обостренным волчьим слухом. В следующий момент начал преображаться. С наслаждением ощутил, как выкручиваются и хрустят кости, как растягивается и рвется кожа, чтобы уже за доли секунды срастись снова, обрасти мехом и обтянуть тело крупного тёмно-серого волка.

Я яростно взвыл и выпрыгнул прямо в открытое окно. Рама больно царапнула бок, но мне было уже наплевать.

Приземлился на клумбу, на которой Никитична выращивала свои обожаемые цветы. Что ж придется ей меня извинить. Стебли хрустнули, в нос ударил острый резкий запах растительного сока. В воздухе пахло надвигающимся дождём. Я ещё раз взревел и помчался подальше в горы, туда, где темнел лес.

Как только очутился среди деревьев, на нос упали первые капли дождя. Я продирался по лесу, стараясь забыть о своей человеческой ипостаси и обо всех мыслях. Остались только волчьи ощущения. Запах влажной земли и листьев, далёкий аромат добычи — скорее всего, какие-то зайцы или кролики, которые меня сейчас не интересовали. Звук капель дождя, стучащих по листьям. Кажется, я слышал, как они барабанят по каждому отдельному листку.

Я специально отбежал как можно дальше от дома, чтобы даже обостренным волчьим слухом не услышать, что там сейчас происходит. Забившись в глубину леса, рухнул на подстилку из мха и отдался во власть ощущений.

Волк был неспособен связно мыслить и вспоминать. Но он помнил запах, своё желание любить, беречь и защищать, свою бесконечную страсть и обожание к истинной. И этого было достаточно.

Лина

Выскочила из комнаты Мирослава с бешено колотящимся сердцем и побежала к себе на подгибающихся ногах. Что это сейчас было? Что я сделала и что со мной произошло?

Я действительно хотела отнести ему полотенце. Всего лишь! И ничего больше! А вместо этого снова показала, что не способна контролировать себя рядом с этими мужчинами. Причём моё тело, кажется, не делает между ними различий. Это пугало больше всего. Я не волчица! Поэтому меня не может тянуть к обоим одновременно! Наверное, это значит, что я ужасно распущенная и не могу следить за своими мыслями. А может быть, я вообще схожу с ума. Я не могу их хотеть! Я ведь даже не знаю, какие они в постели, и не должна знать! Я всегда думала, что моим первым мужчиной будет кто-то серьезный и относящийся ко мне как минимум с симпатией. Он не будет бросаться на меня с какими-то яростными фразами, огрызаться, доводить до белого каления себя и меня…

Но сопротивляться получалось всё хуже.

Сгоряча я бросилась в ванную и включила холодный душ. Ледяные струи моментально успокоили разгоряченное тело. Я вылезала оттуда, дрожа от холода. Закуталась в халат и тёплый плед и постаралась уснуть.