Воображение рисовала трясущегося с пистолетом в руках Труновского. Как мужчина подносит ко рту дуло, как пытается пальцами надавить на спусковой крючок, а оно у него не выходит и тот в отчаянии едва ли не воет, представляя, что случится, если он все же не сможет покончить с собой.

«Сколько ему еще дать: минуту, две?» — мысленно спросил себя Булыгин.

— Гена, еб*ни по газу, а, — дал он команду водителю и тот надавил на педаль.

Заведенная машина издала низкий протяжный рев. За ним следующий.

На третьем прозвучал выстрел.

— Трогай, — скомандовал Булыгин.

Автомобиль резко сорвался с места и начал быстро набирать скорость. Лишь теперь Федор Николаевич ощутил облегчение.

В мире нет ничего приносящего большего удовлетворения, чем месть. Это желание сильнее любого другого.

Что-то наш с Юлей вечер плотской любви не задался.

Вот абсолютно.

С первым подходом понятно, как-никак такое у меня в первый раз. Я думал потом будет лучше. Однако после неприятного разговора о прошлом девушки, на второй раз тоже пошло как-то не так. Вместо страсти мы ударились в чистый спорт.

Но я конечно же не сдавался. Подошел к вопросу, с другой стороны. Попытался исправить положение, устроив перерыв на сладкое.

Вкусные пирожные из второго лотка, которые не успели подсохнуть, таки сделали благое дело, подняли настроение и мне, и Юли. К тому же мы специально больше не затрагивали болезненные темы. Вот только я переборщил. Съев больше дюжины пирожных, меня потянуло в сон. С мыслью, что немного вздремну и тогда ринусь в бой, я, по-моему, уснул прямо на девушке.

Ну а когда проснулся было уже не до удовольствий. В половине шестого утра Юля меня растолкала и полусонного отправила к себе, где я еще полчаса просыпался.

Прохладный душ и крепкий кофе вернули бодрость. Правда, судя по ощущениям, едва ли на половину. Все-таки я практически полностью себя исчерпал, а поспать удалось немногим больше трех часов.

В качестве завтрака я приготовил себе яичницу и горячие бутерброды. Пока ел, вспомнился вчерашний кипишь, касающийся нововведений по осветленным. Достав смартфон, я тут же полез в сеть.

Нет, все-таки зря Эмили развела панику. Законопроект ничерта не приняли. Несмотря на все потуги Его Императорского Величества, большая часть Законодательного собрания оказалась категорически против выдвинутой инициативы. И это в то время как аналитики пытались утверждать обратное.

Также вспомнилось о том, что вчера я должен был заехать к ребятам в Подмосковный Егорьевск, где меня ожидал неприятный сюрприз. В ответ от меня им должен был прилететь другой сюрприз. И тоже неприятный.

Вот только вчерашний день получился слишком насыщенным. Мне было не до поездок. А потом я завертелся с Юлей и вообще забылся. Теперь же звонить было поздно. Обычно ребята всю ночь занимались прокачкой Света и засыпали лишь под утро.

Впрочем, одним звонком отделаться было бы неправильно. Сегодня мне обязательно требовалось с ними встретиться и объясниться. Идея с банком изначально была провальной. Теперь я понимал это предельно ясно.

Уже хотел отложить смартфон и в ленте с пометкой «экстренная новость» вспыхнуло новое сообщение. Оказалось, сегодня ночью в Костромской колонии строгого режима случилось грандиозное ЧП. Заключенные перебили охрану и сбежали. В результате на свободе оказалось около трех тысяч лиц, отбывавших наказание за совершение тяжких и особо тяжких преступлений. Почти все они были осветленными.

Пока читал, всплыли другие подробности по данной теме.

За весь август со всех исправительных учреждений империи совершили побег более десяти тысяч человек. Это был абсолютный антирекорд, потому как по статистике за целый год побегов случалось вдвое меньше.

Вообще же заключенных в Империи сейчас насчитывалось чуть больше полутора миллионов. А ведь еще десятилетие назад в местах заключения содержалось меньше миллиона.

Звонок отца вырвал меня от изучения тревожной статистики. Он звонил из аэропорта, откуда они с дедом собирались вылететь обратно в Пермь.

Встреча с Высшими состоялась. На ней был достигнут компромисс. Теперь они вроде как намеревались жить в университете своей жизнью и больше ни к кому не цепляться.

— Никаких больше дуэлей. Ты слышишь? Никаких! — строго заявил отец. — Высшие дали слово не нарушать обещание. Мы не должны их провоцировать.

— Это кто кого еще провоцирует, — в ответ буркнул я и задумался. — Ну хорошо, а если…

— Если что-то случится, сразу звони мне или Олегу Павловичу, — перебил отец. — Никаких «если» не должно быть. Иначе следующая стычка может привести к непоправимым последствиям. Надеюсь, ты это понимаешь?

— Угу… Понимаешь.

— И еще. С тобой в Москве остается Василий. В университете ты будешь под наблюдением университетской охраны, а все остальное время он должен постоянно быть с тобой. Выделишь ему место у себя в гостиной.

А вот это уже было попадалово.

— Ну и зачем он мне сдался?! — возмутился я.

— Это не обсуждается, — тут же отрезал мой порыв отец. — Ну и последнее. Я увеличиваю тебе лимит расходов до пяти тысяч в месяц. Также даю тебе в постоянное пользование водителя с машиной.

— Так теперь со мной будет жить еще и водитель?!

— Водители будут работать посменно, с утра до вечера. Ночью сиди дома. Нечего по городу таскаться.

На этой новости отец закончил разговор, чем на несколько секунд отправил меня в задумчивое состояние.

Увеличение расходов, охрана, автомобиль с личным водителем… А жизнь-то понемногу налаживается!

Оказалось, не только я позитивно отнесся к отцовской щедрости.

— Так-то в Москве мне лучше, — принялся рассуждать вслух Василий. — Тут вон сколько красотулек ходит. И каждая, вот зуб даю, каждая хочет мужского внимания. Они тут не то, что наши пермские. Все боятся, что о них за спиной скажут. Здесь столица. Крути романы с кем хочешь. Такое тут никто не осудит. Здесь свобода!

Стоя вместе с Василием около автомобиля, я ждал, когда выйдет Юля. Мне хотелось также как вчера подвезти ее до академии. Но девушка что-то задерживалась.

Сегодня я нарядился попроще. Надел серенький костюм, неброский узкий галстук. Не забыл и о Игле Падина. Договоренности договоренностями, но мало ли что. С Голосом Высших пока непонятно, а с артефактом на груди оно куда спокойнее.

— Андрей Викторович, уже половина восьмого. Пора. Иначе опоздаете, — напомнил мне о времени Василий.

Заглянул обратно в дом. Вдруг пока мы ждем, домоправительница задержалась у консьержки.

— А Юлия Сергеевна не спускалась? — поинтересовался на всякий случай.

— Ушла! Еще в начале восьмого ушла! Хотела перед занятиями успеть сделать какие-то наброски!

Тьфу ты… Ну что за человек. Даже с утра поухаживать за собой не позволила.

Пока ехали, Василий продолжал размышлять вслух по поводу его затянувшейся поездки в столицу:

— Виктор Федорович сказал, мне тут с вами куковать до Нового года. Я так подумал, нам вдвоем без баб не выжить. Нам нужна хотя бы одна!

— ЧЕГО?

— Так вы сами посудите. А кто будет ваши эти вот беленькие рубашечки стирать, когда они закончатся? Кто гладить? Кто в квартире прибираться? Кто будет готовить завтраки, обеды, ужины?

— Как кто? А мы?!

— Андрей Викторович, не смешите. Не будет бабы, мы через неделю погрязнем в грязище. И потом, жить в Москве и вечерами заниматься уборками, да готовками? Я вас умоляю! Доверьтесь мне. Пока вы будете заседать в университете, я решу этот вопрос. У меня уже есть на примете кое-какие кандидатки.

В принципе я разделял озвученные взгляды Василия.

Но оставались кое-какие нюансы.

— А из каких средств платить служанке? Будем на нее скидываться?

— Этого еще не хватало! Выставим счет Виктору Федоровичу. За него же он платит, — с недоумением указал Василий на наемного водителя, молча перебиравшего баранку.