– Есть только одна, и весьма непростая, проблема: мне нужен коммерческий директор. Свой человек, которому можно стопудово доверять! Один я не справляюсь уже, нужна команда. А ее нет! Вчера уволил своего зама, проворовался сучонок. Пока я, как таран, строил, прокладывая и просчитывая направления, некогда было коллектив подбирать. Взял наших, Сашку Пономарева и Вовку Исаева. От зарплат, что я им положил, они офигели – таких денег отродясь в руках не держали, и что удивительно – работай, деньги достойные, перспектива есть, проценты со сделок получаешь – так нет, стали подворовывать на свой карман. Тянули все подряд, ничем не брезговали, а мне и проверять-то некогда, вычислять их грошовые аферы. Но, как известно, курочка по зернышку клюет, а засирает весь двор. И аппетит приходит во время еды. Я поначалу внимания не обращал, знал, что воруют, ну, думал, ладно, ерунду всякую, что ж теперь, а когда спохватился да поднял документацию и посчитал!.. А, – он махнул с досадой рукой, взял бутылку и налил в рюмки водку. – Давай!
Они выпили без всяких тостов, за несправедливость жизни.
– Нет, ты представляешь, жаловались, что я их недооценил и все-то неправильно делаю, а вот они знают, как нужно! Смех. Такое по фирме несли, и не перескажешь! Выгнал, какая уж тут дружба! Нельзя своих брать к себе на работу – они же первые и подставят, закон бизнеса! И спросить с них труднее.
– О чем ты со мной-то поговорить хотел? – поинтересовался Илья.
– Иди ко мне коммерческим директором.
– Ты же только сказал, что своих брать нельзя! – удивился Илья.
– Да. Но, во-первых, я тебя хорошо знаю и уважаю, у тебя мозги по-другому устроены, и ты не будешь тырить ни по мелочам, ни по-крупному. А во-вторых, я предлагаю тебе другую схему работы – предлагаю работать не просто на меня, как наемный рабочий, а постепенно вкладывать бабки в дело и становиться партнером.
– Какие бабки, Лешка? У меня, кроме четырех нахлебников, ни черта нет!
– Заработаешь! – уверенно произнес Лешка. – Подпишем контракт, будешь иметь с каждой проведенной тобой сделки хороший процент помимо основной зарплаты, вот эти деньги и начнешь вкладывать. А когда освоишь нашу кухню, что и как, станешь вкладывать свои мозги, идеи. Бизнес, Илья, это та же наука, только законы в ней немного другие, здесь гораздо трудней эксперименты ставить, тут надо лишь положительный результат, на отрицательный может не хватить ни денег, ни пороху! Все гораздо жестче и конкретнее. А дел у меня сейчас много, очень много, я влез в один проект весьма перспективный, есть еще несколько идей. Но один не справляюсь. Давай, Адорин, соглашайся. Ты мне нужен! Позарез!
– Мне надо подумать.
– Некогда думать, Илья, ты мне нужен уже вчера!
– Да я ведь ни хрена не знаю про бизнес, какие, к черту, контракты и сделки?!
– Научишься, все-таки доктор наук!
– Я подумаю. Завтра дам ответ.
– Нет, Ильюшенька, завтра в десять утра ты должен быть у меня в кабинете. Так что думать можешь сегодняшнюю ночь.
Следующим утром, ровно в десять, Илья вошел в кабинет Алексея Федоровича Морозова. Многообещающая фамилия, не правда ли?
Работать меньше Илья не стал, те же двадцать часов в сутки, а вот зарабатывать начал на порядок больше.
Первое время он по многолетней привычке еще изучал специальную литературу, просматривал научную периодику, стараясь быть в курсе новых открытий и направлений в своей научной области. Но постепенно отошел от этого.
Дефицит времени и все тех же пресловутых человеческих сил. Кроме того, каждый раз это вызывало непреодолимую тоску по любимому и уже утраченному навсегда делу.
«Закурить бы!» – подумал Илья.
Скоро год, как он бросил курить, занявшись спортом. Ходил в тренажерный зал и в бассейн три раза в неделю. Встал на горные лыжи, открыв для себя новое захватывающее удовольствие от этого вида спорта, а в нынешнем году поставил на лыжи и Темку.
Илья поднялся с дивана и медленно прошелся по квартире, включая и выключая свет. Заглянул в детскую, потрогал старого, но самого любимого плюшевого медведя сынишки, взял с книжной полки любимую Тимкину книжку, «Сказки народов мира», полистал, поставил на место. Поднял с пола брошенный свитерок и носки, положил на стул, чувствуя привычный комок в горле от любви и нежности к своему ребенку.
Тимка сейчас с бабушкой и дедушкой в гостях за городом, не у тех друзей, на чью дачу когда-то так и не доехали родители Ильи, а у других. Он скучал по сыну, начал скучать, уже когда вез их в машине, и хотя Адорин мог в любой момент приехать туда или забрать Тимку домой и вроде бы они недалеко, но он скучал. Так было всегда.
Илья погасил свет в Тимкиной комнате, вышел, закрыл за собой дверь и вернулся в гостиную, взял в руки фотографию сына в рамке, стоявшую на декоративном камине. Тимку сняли на пикнике, куда выезжала вся их фирма первого мая. С фотографии смотрел пятилетний улыбавшийся сынишка, демонстрируя миру отсутствие переднего зуба.
Лучше думать о Тимошке, чем вспоминать, как прошли первые годы в бизнесе и чем Илья платил за это.
Адорин вкалывал, благосостояние семьи росло. Леночка расцвела, похорошела, старалась быть внимательной и преувеличено заботливой к нему. Он снова стал заниматься с женой сексом, на любовницу времени не хватало, а естество, знаете ли, требует свое. Да и ушло как-то острое, больное ощущение от Лениного предательства и непонимания. Не забылось, сохранилось где-то в глубине, но притупилось, перестало быть осознанным и значимым.
Родители благодаря его заботе быстро пошли на поправку, взбодрились. Илья отправил их в специализированный санаторий, потом настоял, чтобы они проходили курс физиотерапии и восстанавливающей зарядки в дорогой клинике, а уж летом по рекомендации врачей отправил их к морю.
Вскоре после того, как Илья начал новую карьеру, Леночка нашла интересную работу, с помощью все той же подруги Ирочки, – устроилась в крупную туристическую фирму и снова стала сопровождать группы в турах. Выйдя на работу, изменилась, у нее появились командные нотки в голосе, и изменялись, набирая силу, требования к Илье.
Лена стала предъявлять претензии совсем иного рода, чем год назад: он слишком мало уделяет внимания ей и ребенку, они никуда не ездят вместе, нигде не бывают, он работает даже в выходные, она всегда одна, словно мужа у нее нет!
И, конечно, отдельная тема – секс!
– Ты раз в неделю занимаешься со мной сексом и тут же засыпаешь! Так, дежурный трах! Я женщина, а не резиновая кукла, мне необходимо внимание!
– Ты сама настаивала, плакала и требовала, чтобы я ушел из науки в бизнес. Ну вот, я ушел. Чего ты теперь хочешь?
– Не надо валить с больной головы на здоровую! Ты сам все решил, тебя никто не заставлял!
– Либо деньги зарабатывать, либо гулять с семьей и беззаботно трахаться, как кролики! – заводился Илья.
Эти скандалы ни к чему не приводили, само собой, и повторялись чаще и чаще. В один из вечеров Илья вернулся домой в обычное для него время, после десяти. Леночка кормила его легким поздним ужином, пребывала в хорошем настроении и, накрывая стол, что-то весело рассказывала о своей недавней поездке, из которой вернулась позавчера.
Илья слушал, не вслушиваясь, смотрел на жену и вдруг, в одно мгновение, понял очевидное. Словно открылись какие-то ворота в мозгу, и он получил иные знания.
Илья понял, что Ленка хорошая баба, по большому счету добрая, интересная женщина и, наверное, неплохая жена.
Но она не его! Не его женщина, не его жена, не его любимая!
Он никогда ее не любил, да и она его, влюблена была – да. Наверное, Илья казался ей самым лучшим, надежным, но никакого безумства любви, страсти или иной, глубокой, неоспоримой, спокойной любви между ними никогда не возникало.
Они посторонние друг другу люди, единственное, что у них общее, – это Тимошка, сын.
И еще Илья понял совершенно ясно, что у нее кто-то есть: любовник, а может, и любимый человек.
