Возможно, я не прав, но лицо этой девушки внушает мне доверие.

– Внушающее доверие лицо, а фигура и того лучше, – лукаво заметила Делла.

Словно вторя ей, в комнате пронзительно захохотал попугай.

Фрэнк Нили чувствовал себя актером, в первый раз выходящим на сцену. В зале суда собралось немало народу. В деле были замешаны голливудские знаменитости, и газеты наперебой кричали о «загадке Эвелин Багби». Подходя к столику защиты, молодой адвокат видел направленные на себя со всех сторон камеры. То и дело глаза слепила вспышка, репортеры, расталкивая друг друга, старались подобраться поближе.

– Ох, мистер Мейсон, – шепотом произнес Нили, – теперь-то я понимаю, какой я был дурак, когда вообразил, что способен вместе с вами вести это дело…

– Не смущайтесь, – также шепотом ободрил его Мейсон. – Главное, не упустить ничего из показаний свидетелей и суметь обернуть их на пользу подсудимой.

– Если сержант Голкомб правильно восстановил картину преступления, боюсь, нашей клиентке придется нелегко.

– Когда полиция описывает преступление, подсудимые всегда выглядят виновными. Единственное, что мы можем сделать, еще раз внимательно изучить факты. Смотрите, вот и судья. Кажется, начинаем.

В зал вошел судья Киппен. Призвав суд к порядку, он провозгласил:

– Слушается дело Эвелин Багби.

– Обвинение готово, – сказал прокурор.

– Защита готова, – подтвердил Мейсон.

– Приглашайте свидетелей, – произнес судья, взглянув в сторону Джофри Страуна. Этот известный юрист, сравнительно недавно занявший важный пост в городской прокуратуре, не один раз высказывал желание «сойтись» в зале суда с Мейсоном, чтобы «посмотреть, кто кого». Первым был вызван Гарри Боулс.

– Вот уж кому действительно место за решеткой, – наклонившись к Мейсону, вполголоса произнес Нили.

Словно угадав чувства, обуревающие молодого адвоката, Джофри Страун язвительно улыбнулся и, дождавшись, когда свидетель присягнет и назовет себя, задал первый вопрос:

– Свидетель Боулс, были ли вы знакомы со Стивеном Меррилом?

– Да, сэр.

– Вы знаете, что с ним сейчас?

– Да, сэр. Он мертв.

– Видели ли вы тело Стивена Меррила?

– Да, сэр, видел. – Где?

– В городском морге.

– Вы опознали тело?

– Да.

– Я кончил, – повернулся к Мейсону Страун. Мейсон с улыбкой посмотрел на Боулса.

– Сколько времени вы были знакомы со Стивеном Меррилом?

– Совсем недолго. Так случилось, что мы поселились в одном доме.

– Мистер Боулс, приходилось ли вам встречаться с покойным в то время, когда тот называл себя Стонтоном Вестером Гладеном?

– Протестую: вопрос некорректный, маловажный и не относящийся к делу, – вмешался Страун.

– Это перекрестный допрос, ваша честь, – сказал Мейсон, подняв взгляд на судью.

– Хочу вам напомнить, – строго произнес судья Киппен, наклонившись вперед и поверх очков глядя на Мейсона, – что мы проводим предварительный допрос. Это не обычное судебное разбирательство. Сегодняшнее слушание имеет только одну цель: оно должно помочь нам выяснить, действительно ли совершение преступления имело место, и если да, то возможно ли считать участницей этого преступления обвиняемую. Таким образом, суд не намерен принимать протесты, касающиеся мелких и незначительных деталей, но, с другой стороны, мы не можем позволить превращать допрос в спектакль. Я всячески приветствую дискуссию, освещающую существенные вопросы разбираемого дела, но любые попытки превратить зал суда в театральные подмостки будут немедленно пресекаться, от кого бы они ни исходили. Протест отклоняется. Свидетель, отвечайте адвокату.

– Встречались ли вы с покойным в то время, когда он именовался Стонтоном Вестером Гладеном? – повторил Мейсон.

– Нет, сэр. За день до смерти он сказал мне, что когда-то называл себя так.

– У меня все, – произнес Мейсон.

– Еще вопросы? – проговорил судья, обращаясь к прокурору.

– Нет, ваша честь.

– Свидетель может идти. Кто следующий?

– Вильям Фэррон.

Фэррона привели к присяге, и, встав перед судьей, он рассказал, как разговаривал с Эвелин Багби в кафе «Джошуа» той ночью, когда предположительно было совершено преступление.

– Подсудимая сообщила вам какие-то факты?

– Да.

– Было ли это сообщение сделано свободно и по доброй воле?

– Оно было сделано в присутствии ее адвоката, – улыбнулся Фэррон.

– Мистера Перри Мейсона?

– Да.

– Что она вам сообщила?

Фэррон подробно пересказал историю, услышанную от Эвелин, а потом описал свою поездку на место происшествия и события, случившиеся после того, как были обнаружены сломанная заградительная решетка и машина с телом.

– У меня все, – произнес прокурор.

– Вопросов нет, – отозвался Мейсон.

– Вызывается сержант Голкомб, – провозгласил Страун.

Принеся присягу, сержант важно прошествовал к креслу. Всем своим видом он показывал, что ему есть что рассказать. Отвечая на вопросы Страуна, он объяснил, что является сотрудником городского полицейского управления и что по звонку шерифа он отправился осматривать тело убитого.

– Что вы увидели, когда прибыли на место?

– Шел дождь. Машина все еще валялась в ущелье. Меня встретили помощники шерифа и полицейские фотографы.

– Что вы сделали?

– Спустился и осмотрел тело. Потом, после того как убитого сфотографировали, мы вытащили его наверх. Я указал помощникам шерифа на некоторые детали, значительные по моему мнению, и объяснил, на что им следует обратить внимание.

– Что это за детали?

– Ну, например, положение выключателя, регулирующего яркость фар.

– Что вы можете сказать об этом выключателе?

– Он не был повернут.

– Вы описываете сейчас положение выключателя в машине, найденной на дне ущелья?

– Да, конечно.

– Фары не горели?

– Нет.

– И выключатель не был повернут.

– Не был.

– Имели ли вы возможность побеседовать с обвиняемой после совершения преступления?

– Да, сэр.

– Принуждали ли вы ее к даче каких-либо показаний?

– Нет, сэр.

– Вы ей угрожали?

– Нет, сэр.

– Все, что сообщила вам обвиняемая, она рассказала по доброй воле?

– Да.

– Вы просили ее описать состояние фар на автомобиле, который хотел столкнуть ее с дороги?

– Да, конечно, сэр.

– Что она сказала?

– Она сказала, что фары были включены, что свет их падал ей в зеркальце, отражался от него и очень мешал ей оценивать ситуацию на дороге.

– Получили ли вы в свое распоряжение оружие, с помощью которого было совершено преступление?

– Да.

– Кто передал его вам?

– Перри Мейсон, адвокат подсудимой.

– Где находилось оружие?

– На сиденье его автомобиля.

– Сколько было времени, когда вы получили это оружие?

– Около одиннадцати вечера.

– Где это произошло?

– Адвокат подъехал к «Горной Короне» – там работала подсудимая, и мистер Мейсон, по-видимому, хотел с ней повидаться прежде, чем…

– Нас не интересуют ваши умозаключения, – перебил его Страун, – вы как полицейский должны знать: главное – это факты. Продолжайте и расскажите нам, что произошло.

– В общем, я попросил у мистера Мейсона револьвер, который ему дала подсудимая, когда они сидели все вместе в ресторане.

– Отдал ли вам мистер Мейсон этот револьвер?

– Да, сэр. По-моему, он сказал, что оружие у него с собой, и повернулся к машине. Тогда я открыл дверцу и достал револьвер.

– Где он сейчас?

– У меня.

– В каком состоянии находилось оружие в то время, когда оно было передано вам?

– В том же состоянии, что и сейчас.

– Что касается барабана револьвера, в нем было четыре заряженных отделения и два пустых?

– Именно так, сэр.

– Таким образом, вы утверждаете, что револьвер находится сейчас в том же состоянии, в каком он был, когда вы его получили?

– Да, сэр.