– Ну конечно, – усмехнулся Мейсон. – А знаешь, пол-одиннадцатого – это какое-то заколдованное время. Ирэн Кейт велела мне ответить, согласен ли я принять тысячу долларов – компенсацию для Эвелин, – и тоже до половины одиннадцатого.

– Ты откажешься?

Мейсон взглянул на часы.

– Может быть.

– А она знает?

– Кто?

– Мисс Багби.

– Знает.

– И что она об этом думает?

– Хочет взять эти деньги.

– Я думаю, ты сильно прогадаешь, если не согласишься, Перри. Мы ведь почти ничего не знаем: кажется, в этом деле что-то не так – но это только кажется. Тысяча долларов – не такая уж маленькая сумма.

– Только не для мисс Кейт. Как ты думаешь, сколько у нее денег?

– Куча. Она унаследовала порядочное состояние, при этом и сама очень хорошо умеет делать деньги. Говорят, за последние пять лет ее доход удвоился. Настоящая деловая женщина – умна и удачлива. У нее есть помощники, но решения, кажется, принимает она одна. Насколько мне известно, мисс Кейт советуется с юристами, а потом все равно поступает по-своему.

– Вот видишь, – прервал его Мейсон, – тысяча долларов для нее не деньги.

– Зато для Эвелин Багби это целое состояние. Послушай, Перри, что это ты там говорил насчет наволочки? Это как-то нелепо. Если человек хочет закрыть лицо, он надевает маску. Наволочка – не самый удобный головной убор. Интересно, в этом есть какой-нибудь смысл?

– Какой-нибудь есть.

– Например?

– Маска скрывает часть лица, но шея и плечи все равно видны.

– Ну и что?

– Если использовать наволочку, то можно закутать не только голову, но и плечи, и волосы.

– Да, но кому это надо?

– Представь себе, вдруг это была женщина?

– Ничего себе, – изумленно проговорил Дрейк, – ты думаешь, такое может быть?

– Я не знаю. Я просто выдвигаю гипотезы. По-видимому, главной целью было навести подозрения на Эвелин. Понимаешь, наволочка оказалась с ее постели.

– Ты шутишь?

– Нет.

– Но тогда все дело принимает совершенно другой оборот.

– Ты так считаешь?

– А тебе не кажется, что она просто хотела с кем-то разделаться. Взяла револьвер и пристрелила беднягу, а потом обмотала ему голову наволочкой, столкнула машину с обрыва и прибежала к тебе с этим фантастическим рассказом о нападении.

– Уверен, что сейчас в полиции как раз занимаются этой версией, – проговорил Мейсон.

– Подожди, скоро у нас будет вся информация. Мой друг, который связан с полицией, согласился разузнать для нас все подробности.

– Спасибо, Пол.

– А где сейчас Эвелин?

– Там, где полиция ее не достанет. Надеюсь, она в безопасности.

– Что ты имеешь в виду?

– С ней случилась истерика.

– Ну и что?

– Делла повезла ее к врачу.

– А, тогда понятно, – многозначительно протянул Дрейк.

Взглянув на часы, Мейсон поднялся, потушил сигарету и начал расхаживать по небольшому и довольно узкому кабинету.

– Не понимаю, как ты можешь здесь работать, – произнес он, несколько раз пройдясь туда и обратно. – У тебя буквально негде повернуться.

– А я не понимаю, почему тебе не сидится на месте, – возмущенно отпарировал Дрейк, – думать можно и в кресле. Потренируйся как-нибудь, вот увидишь – ковры протираются меньше, и ботинки меньше изнашиваются.

– Мне удобнее думать на ходу, – проговорил Мейсон, продолжая шагать из угла в угол.

Дрейк вытер со стола крошки, убрал в ящик салфетки, вымыл и вытер чашку и снова уселся на прежнее место.

Тишину нарушил резкий звонок.

– Да-да… спасибо. – Дрейк торопливо бросил трубку. Мейсон вопросительно поднял брови.

– Дежурная сообщает, что какой-то журналист хотел во что бы то ни стало взять у тебя интервью. Она сказала, что вы заходили недавно, но где вы теперь, ей неизвестно.

Нетерпеливо посмотрев на часы, Мейсон произнес:

– Я просил Деллу приехать поскорее. Не понимаю, почему она задерживается.

– Может быть, она не может найти врача?

– Это исключено. У нас три врача – все наши клиенты. И все очень бережно относятся к больным истерией.

– Может быть, они не соглашаются предписать ей то лечение, которое устроило бы тебя?

– Вряд ли. Делла сумеет их убедить.

– А потом, после врача, куда вы ее собираетесь отправить?

– Домой, в постель.

– Ты думаешь, полиция до нее не доберется?

– Не знаю. Но в любом случае они не ворвутся в дом без специального разрешения. А врач подтвердит, что девушку нельзя беспокоить, пока она не выйдет из шока.

– Сколько времени это может продлиться?

– Двенадцать часов.

– Вряд ли у тебя получится сделать что-нибудь за двенадцать часов.

– Должно получиться. Снова зазвонил телефон.

Коротко поблагодарив дежурную, Дрейк обернулся к Мейсону.

– Делла сейчас будет здесь.

– Наконец-то, – облегченно вздохнул Мейсон, – нам давно пора ехать.

– Будь осторожен, у тебя могут быть неприятности, – начал Дрейк.

– У меня и так куча неприятностей, – прервал его адвокат.

На пороге появилась Делла Стрит.

– Все в порядке, Делла? – быстро проговорил Мейсон.

– Все в порядке, шеф.

– Где она?

– Моя соседка уехала на неделю и оставила ключ, чтобы я покормила ее попугайчика. Я пока оставила Эвелин в этой квартире.

– С врачом не было проблем?

– Никаких.

– Что он сказал?

– Осмотрел ее, сделал укол и велел не беспокоить ни при каких обстоятельствах.

– А как Эвелин?

– О, держалась отлично. Кажется, из нее выйдет очень неплохая актриса. Девушка великолепно играет – или же… или же она действительно в полном отчаянии. Пока мы ехали в машине, она все время рыдала и смеялась и даже однажды упала в обморок. Я по-настоящему испугалась.

– Хорошо. Ты засвидетельствуешь это, если потребуется.

– Шеф?..

– Да?..

– Она очень хорошо ведет роль. Может быть, даже слишком хорошо.

– Так и надо, – улыбнулся Мейсон, – как погода, Делла?

– По-прежнему. Дождь.

– Хорошо. Сбегай в нашу контору. Свет не включай, но постарайся найти плащи. Если у дверей стоят журналисты, не останавливайся. Сделай вид, что идешь звонить, или сразу возвращайся обратно.

– Бегу, шеф, – проговорила Делла уже с порога.

– Спасибо, Пол, – обернувшись к Дрейку, сказал Мейсон, – мы поехали. Я тебе еще позвоню.

– Смотри не влипни в какую-нибудь грязную историю, – предостерегающе произнес Дрейк.

– Риск – благородное дело, – засмеялся Мейсон.

– Ты, как всегда, уверен, что сможешь помочь выпутаться клиенту, Перри?

– Я, как всегда, стараюсь докопаться до истины, Пол.

Машина Мейсона свернула на аллею, ведущую к дому Элен Чейни.

– На пунктуальность Алдриха можно рассчитывать, – проговорил Мейсон, глядя на часы, – значит, первое действие нашего маленького спектакля должно закончиться к половине одиннадцатого.

– Вы уже разработали план кампании, шеф?

– Да, в общих чертах. – Что мы будем делать?

– Постараемся добиться, чтобы Мэрвилл Алдрих дал алиби Элен на случай, если против нее будут выдвинуты обвинения.

– Да он скорее согласится разрезать себя на кусочки, если только узнает, чего мы от него хотим!

– Посмотрим, – усмехнулся Мейсон. Машина остановилась перед подъездом.

– Похоже, она строит из себя важную даму, – проговорила Делла, разглядывая богато отделанный фасад.

– У нее нет выбора, – ответил Мейсон, – актриса всегда нуждается в декорациях. Ей нужен такой дом, в котором она могла бы устраивать приемы и принимать прессу.

– Вряд ли она могла мечтать об этом еще несколько лет назад.

Кивнув в ответ, Мейсон пропустил Деллу вперед, и через несколько секунд они уже поднимались по широкой парадной лестнице, ведущей ко входу. Справа от двери блестела маленькая изящная кнопка, отделанная перламутром. Мейсон решительно позвонил и приготовился ждать. Но не успел колокольчик вызвонить до конца свою мелодию, как на крыльцо уже выбежала миловидная брюнетка с сияющей улыбкой. При виде Мейсона и Деллы Стрит ее радостное выражение внезапно сменилось выражением неприступной холодности.