О секретность! Архивисты должны благословлять ее, ибо только она позволяет царским чиновникам внутри вполне благопристойного текста раскрыть то, что открывать не следует: «на туземном языке и как бы от имени туземцев».

Кто же эти, кто как бы?

В деле есть заявления, вернее, доносы, вернее, переводы доносов. Датированы они апрелем и даже августом 1909 года, то есть много позже того дня, когда пять узбекских интеллигентов были схвачены и заключены в тюрьму. То ли эти документы позже были переложены из агентурных папок в папку официальную, то ли сфабрикованы позже.

Первым лежит в папке донос без даты некоего Гаиббая Саиббаева о том, что мой двоюродный дед тайком собирал и отправлял в Турцию денежные средства для турецкого войска и даже имеет за эти заслуги турецкую медаль, полученную без разрешения русских властей. (Медали этой не было.)

Второй документ сообщает, что был обнаружен злоумышленник. Сами судите о достоверности этого вымысла.

Оказывается, еще в декабре 1908 года некий аноним, назвавшийся вымышленным именем, сообщал, что Абду-Вахид-Кары Абду-Рауф Кариев (имя полное, как в документах, а не так, как звали деда в быту) ведет противоправительственную пропаганду, направленную на отложение Туркестана от Российской империи. Затем 29 января 1909 года штатный переводчик уездного управления Дост-Магометов заявил подполковнику Н. Н. Караульщикову, что 20 января к нему на квартиру явился неизвестный старик туземец и обратился с просьбой перевести ему один (далее идет слово, которое мне не удалось разобрать) документ. В имевшемся у этого старика мешочке с разными бумагами Абдурахмат Дост-Магометов заметил «прокламацию», которую и взял себе, не спросив старика, кто дал ему эту прокламацию, и, не узнав даже, как зовут старика. Одно лишь запомнил Дост-Магометов, что по выговору этот старик туземец — кураминец и что в документе, который он перевел старику, упоминался род «теляу». Вследствие этого Дост-Магометов предполагает, что старик этот — житель кишлака Теляу или какого-либо другого кишлака Теляузской волости Ташкентского уезда.

При осмотре вышеозначенной прокламации оказалось, что она представляет собой написанное на тюркском наречии воззвание, призывающее мусульман к вооруженному восстанию для освобождения из-под русского владычества. На обратной стороне листка, на котором написано это воззвание, оказалось письмо, подписанное: «Депутат Ташкентских мусульман Кариев». В этом письме, обращенном к неизвестному лицу, названному «любезным братом», автор сообщает, что по возвращении из Петербурга у него стало много дела, что летом он уже послал этому лицу одну прокламацию, но «никакого результата не получилось», что с посланной теперь прокламации надо снять копии и распространить таковые, что он «мог уговорить» только трех лиц, но что «если Бог даст, в начале лета выступит четверо» и «еще имею несколько слов — секретных, которые скажу через Муллу-Бердияра, так как писать их нельзя: если они попадут в другие руки — будет очень плохо».

В то же время Ташкентским уездным управлением было получено по почте анонимное заявление на тюркском наречии с приложением противоправительственного воззвания на том же наречии. Автор письма, не указывая своей фамилии, но называя себя «жителем кишлака Теляу», пишет, что прилагаемое противоправительственное воззвание он нашел у своего друга, фамилию которого не называет, и что какой-то мальчик сказал ему, что такие воззвания присылаются из Ташкента мударисом Абду-Вахид Кариевым своим ученикам, которые распространяют воззвания среди населения. В этом приложенном к заявлению воззвании, составленном от имени партии социалистов-революционеров, проводится, главным образом, та мысль, что государь хочет отобрать у сартов и киргизов земли и передать таковые русским переселенцам и что в Государственной думе 3-го созыва не будет депутата от жителей Туркестана потому, что государь не желает, чтобы стало известно о недостатке земли в Туркестане для самих туземцев. Воззвание оканчивается призывом к борьбе с местными чиновниками и говорится, что туземцы всегда будут получать нужную помощь от Центрального комитета социалистов-революционеров.

«Вследствие вышеизложенного 31 января и 1 февраля были обысканы и арестованы: заподозренный уже давно в противоправительственной агитации бывший член 2-ой Государственной Думы мулла имам из мударис (священник и учитель) Абду-Вахид-Кары-Рауф Кариев, а также упомянутый в вышеозначенном письме ученик Кариева Мулла-Бердияр Мулла-Абдуль-Алиев и по агентурным указаниям мулла Мухаммед-Рахим-Ходжа Нуретдин Ходжаев и мударисы Ахмед-Ходжа-Ишан Абдул-Мумин Ходжаев и Аллаутдин-Магзум Якуб-Ходжа Ишанов. По обыскам у этих пяти лиц была обнаружена обширная переписка и литература на разных восточных языках.

По сведениям полиции и по агентурным сведениям, полученным с базаров туземного города, аресту Кариева многие туземцы были рады, так как считали его главным смутьяном, увлекшим и других вместе с ним арестованных лиц. В числе предметов, взятых по обыску у Алиева, обоих Ходжаевых и Ишанова, не оказалось ничего преступного. В переписке же, взятой по обыску у Кариева, были обнаружены следующие, написанные на разных восточных наречиях, документы:

I. Инструкция на сартовском наречии, врученная Кариеву как члену Государственной Думы выборщиками города Ташкента. В этой инструкции обращают особое внимание следующие требования:

а) Предоставить компетенции мусульманских казиев (народные судьи) „без всякого вмешательства и претеснений со стороны Начальства Русского Правительства“ разбор всяких дел, возникающих между мусульманами.

б) Избавить население Туркестанского края от разного рода денежных сборов и уменьшить наполовину Государственный налог.

в) Упразднить в Туркестанском крае Управление Земледелия и Государственных Имуществ.

г) Возвратить во владение туземцев горы, степи и кочевые места и не заселять переселенцами без разрешения туземцев земли орошаемые и богарные.

д) Устранить вмешательство учреждений Русского Правительства в шариатские духовные и светские дела.

е) Предоставить жителям туземной части гор. Ташкента право выбора лица на должность Полицмейстера этой части и сократить имеющийся в ней штат полиции.

II. Инструкция членам от Мусульман Государственной Думы „От выборщиков Аулие-Атинского и Чимкентского уездов Сыр-Дарьинской области“, которая, по объяснению Карцева, была прислана прямо в Государственную Думу и передана ему секретарем мусульманской фракции. В данной инструкции обращают на себя внимание следующие требования:

а) Расширить компетенцию народных судей по совершению сделок на недвижимое имущество.

б) Приостановить отчуждение и заселение русскими земель, принадлежащих с незапамятных времен мусульманам.

в) Приостановить прогрессивный рост Государственных податей и упразднить сбор с наследства.

г) Предоставить в полное пользование туземцев все имеющиеся в степях и горах леса и добываемую там соль.

д) Изъять производство экзаменов в туземных школах из ведения русских инспекторов, предоставить таковое исключительно туземным мударисам.

ж) Закрыть русско-туземные школы.

III. Собственноручно написанный Кариевым черновик прошения жителей гор. Ташкента Туркестанскому Генерал-Губернатору. В этом прошении обращают на себя внимание следующие просьбы:

а) Снятие чрезвычайной охраны.

б) Запрещение заселять край переселенцами.

в) Отмена чрезмерных окладов жалованья.

IV Два экземпляра прошения жителей гор. Ташкента Сенатору Графу Палену, написанного Кариевым собственноручно В этом прошении обращают на себя внимание следующие просьбы:

а) Отменить противоречащие шариату статьи Положения об управлении Туркестанским краем и расширить компетенцию казиев.

б) Возвратить по принадлежности отобранные вакуфы, т. е. имущество, принадлежащее мечетям, кладбищам и медресам, и освободить их от налогов.