— Вы хоть себя слышите? — на лице священника проступила гримаса шока и удивления, вперемешку с ярым возмущением. — Вы уже не видите людей! Вы только способны осознать «производственную необходимость», а на народ вам плевать!

— Коли же нам плевать, — выдохнул с механическим шипением через алую маску «Апостол», — не дали бы народу труд, чтобы он мог себя занять и привести цивилизацию к победам и великим свершениям, что не каждому из былых эпох не под силу.

— Труд?! — возмутился Флорентин. — Разве можно назвать трудом каторжные работы на заводах? — Флорентин указал крючком посоха куда-то в сторону развалин старого города. — Может вы обоснуете чем-то из своей инфо-философии почему там вкалывают лоботомированные рабы…. как и по всей стране. Может, вы ответите, почему люди, которые «недостаточно интеллектуальны», — раздражённо произнёс Антинори. — Должны жить на положении рабов или только умеете дурманить народ, который под дулами орудий и готов вас жадно слушать, чтобы сохранить жизнь?

— А как иначе, если не так, — пожал всеми четырьмя руками «Апостол». — Что бы воздвигнуть монументальный памятник Информократии в виде самого сильного и просвещённого государства, мы должны были одних определить повелевать, а других на заводы и поля, чтобы они могли направить свой труд на благо… да, — проскрипел «Апостол», словно найдя нужные слова. — Всё это делалось ради общего блага, и вы не посмеете сказать, что мы не достигли успехов. Ради общего блага.

— Нет, может вы хотели сказать, «благо и радости для тех немногих, кто достаточно просвещён, чтобы занять высокий пост», а остальные? Те, которые не проходят нужный отборный порог попадают в касту убогих и незащищённых и в их сторону может быть свершен любой произвол, — Флорентин примолк, поджав губы и приложил к ним сжатый кулак и спустя сущие секунды вкрадчиво обращает вопрос к сопернику. — Скажите, насколько сильна истинность ваших слов?

— Она абсолютна.

— Хах, — проронил смех Флорентин, вытянув посох в сторону «Апостола». — Вы, господин, лжёте, ибо утверждая, что вы созидаете блага для всех, между тем миллионы людей в лишены их. Я сам из тех, кто ходил среди голодных и нищих… жил «за кругом интеллекта» и пожинал все плоды той лжи, которые вы распространяете, — на этот раз Антинори описал дугу посохом перед собой. — Достопочтенный народ, скажите, вы живёте в настолько просвещённом и развитом обществе, что сами отказались от тёплых домов и хороших дорог, предпочтя их холодным руинам и оврагам? — В ответ те простые люди, что ещё секундой раньше с особым голодом внимали словам «Апостола», ошарашенно осмотрелись и с новым взглядом посмотрели на действительность и единым молчанием поддержали священника, выступившего против системного владыки.

Тем, кто наблюдает за спором, их дискурс не кажется унылым и монотонным по причине накалённой обстановки и с особым напряжением они ждут развязки дуэли. Нет того, кто бы сейчас мог отдать приказ помочь собратьям в здании Информационного Узла, а поэтому гвардия Апостола смиренно стоит рядом с ним и ждёт его личных приказаний взором безжизненных электронных глаз осматривая площадь, залитую кровью и занесённую угольками от жжённой плоти.

Хельга сверяется по времени, посмотрев на часы и понимает, что штурм затянулся и ещё пара минут станет опасным промедлением. Флорентин пытается оспорить «Код» «Апостола», но получается это слабо и не слишком убедительно, напоминая скорее обычную перепалку двух политиков за которой нет силы, но всё же нужно ещё немного подождать.

— «Альфа», — аккуратно, вполголоса взывает по рации девушка. — Как обстановка?

— Осталось пара минут, и мы сбросим информацию в общественное пользование… коды защиты тут больно мудрёные.

Тем временем спор продолжался, медленно подходя к концу:

— Ваша инфо-философия полная ложь, — с толикой упорства проронил слова Флорентин. — Вы говорите о благе для всех, но их получает только мелкая кучка програманн высокого статуса, а остальные должны подыхать от холода и голода. Ваша инфо-философия говорит, что мы должны искать истинное просвещение и счастье в её сути, но вместо этого она миллионы людей заставляет сидеть на таблетках, чтобы не сойти с ума. Вы говорите о справедливости, но большая часть того народа, которым вы правите как собственностью, ничем не лучше рабов или подневольных, — Антинори взял театральную паузу. — Такой ли порядок нам нужен? Такое ли правление достойно называться справедливым?

Как только последнее слово слетело с губ Флорентина каждому устройству, способному воспринимать информацию пришли файлы общем весом в тридцать мегабайт, что содержат самые «прекрасные» сведения, которые открывают истину — что есть Информократия. По всем экранам, что есть в городе и по всей стране, пронеслась трансляция видео, которое заставило впасть в шок мёртвую подругу Маритону и, видя крайнее беспутство власти обычные люди подались из укрытия, ибо из страх перекрылся чувством злобы — с такой мерзостью они мириться не готовы.

— Что! — вскрикнул в лязганье гортанных механизмов «Апостол», поняв, что каждому пришло на устройства и что транслируется на экранах — Как!? Этого же не может быть!

В ответ Флорентин молчит, внимая сладкой музыке народного недовольства — крики и лозунги, призывы к свержению правления Директорис Апостолис и вскоре, за считаные секунды вся площадь заполнилась недовольными людьми, что не ликуют каждому слову Эархо-АД-2, а готовы его разорвать, разобрать на детали. «Апостол» окинул взглядом недовольный народ, и Антинори показалось, что страх, первобытный ужас и боязнь потерять власть ударила в голову и отразилась странным светом в жёлтых очах существа, и они сверкнули ещё ярче. Эархо-АД-2 понял, что проиграл, и последней попыткой его отыграться стало банальное спасение шкуры — он выставил вперёд посох и спустил с него яркую белую молнию и сгусток энергии ударил прямо в толпе, испепелив человек двадцать, а остальных отбросила ударная волна. Откинуло и Флорентина, мужчина успел только увидеть, как «Апостол» сиганул с яркой и переливающейся сотнями цветов сцены и побежал прочь, как обычный смертный. Антинори сильно приложился, и всё поплыло перед глазами и в его поле видения только Хельга, которую так же отбросило, причём сильно опалив бок, изжарив куски брони.

Внезапно на всю площадь раздались звуки хруста камня и строительного материала — через станинные постройки, прямо сквозь дома на площадь вышли три бойца в продвинутых костюмах, больше походя на рыцарей в броне, и накрыли плотным огнём из крупнокалиберных орудий единственный участок Площади Республики. Бесславная смерть настигла «Апостола» — снаряды крупнокалиберных пулемётов мстительной рукой достали его, обратив в кучу мяса и металла, вкупе с экзотической тканью, и ничего больше, лишь куча самого обычного мусора.

— «Нуккеры»! «Нуккеры»! — услышал восторженный голос Джона священник, прежде чем упасть в обморок.

Глава девятнадцатая. Пешка Бога и ферзь дьявола

Тем временем. Роэй-129.

Клинок лихой и сиятельной дугой прошёл перед могущественным воином в продвинутом высокотехнологичном доспехе и оросил его красную юбку непонятной жидкостью, испачкав белоснежный крест на ней. Ещё удар и Киберарий разрывается надвое под давлением заточенного прочнейшего клинка, сияющего светом начищенного серебра. Пинок сапогом и мёртвый боец отлетает в сторону, с лязгом падая на стекло-плитку, пополнив ковёр трупов, усеявших площадь.

Клинок игриво заплясал, сталкиваясь с посохом противника, выбивая при каждом ударе сноп ярких искр. Человек в балахоне, сияющим вкраплением неоновых ниток, и сверкающим медными проволоками, отчаянно атакует могучего исполина, но что его оружие и умение против неудержимой мощи костюма и мастерства воина? Внезапно откуда-то из-за угла высокого здания выскакивает отделение бойцов-дронов, покрашенных в чёрный цвет и общим обстрелом пытается подавить могучего воина в высокотехнологичных доспехах рыцарской тематики. Но пистолет-пулемёт ничего не может сделать могучей броне, поэтому этот обстрел не более чем жужжание мошки перед слоном. Гудящий от напряжения меч пришёлся инфо-священнику в голову, проткнув её от горла и выйдя из подбородка, разорвав и капюшон. По мечу обильно потекла кровь вместе с жидкостью для смазки гортанных механизмов, смешавшись в единую бурую зловонную смесь.