– Ива... Знаешь, я может тебя обижу, но твои силы не настолько нужны нашему королевству и моей семье. А врагов нам не надо точно. Врагов, ты уж прости, обычно уничтожают. Чтобы королевство могло жить спокойно.

Она молча сверлила меня своими холодными, как лезвия глазами. Девочка с душой раненного дракона. Сноходец, в котором пробудилась слишком большая сила. И слишком большая опасность.

– Ты мне не указ. И не пугай меня, королевский сын! Я тоже найду, чем тебя напугать.

– Не надо, Ива. Не трогай моего брата.

– Не трону. Он слишком хорош. Но у него есть эта глупая степная девка... которая не заслужила такого подарочка. Поворачивай назад, или я приснюсь ей... и она после этого уже не проснется.

С этими словами Ива снова выбросила вперед пальцы обеих рук, и на сей раз с их кончиков сорвались тонкие мелкие листья, которые друг за другом вонзились мне в грудь.

3

Я проснулся с неистово стучащим сердцем и в насквозь мокрой от крови рубахе, но разбираться, насколько там глубокие порезы, у меня времени не было – едва только сознание вернулось в обычный мир, я всем своим существом устремился в Солнечный Чертог.

Айна. Шуна. Отец. Все живы, здоровы и видят свои сны. Хвала богам.

Я не стал задерживаться в их видениях и стремительно скользнул в сон дяди. Там было тревожно, но не более. Прикасаясь к его сознанию, я всегда боялся увидеть что-то лишнее, что-то слишком личное... и потому заглядывал в них с большой осторожностью. Но в этот раз, как, впрочем, и всегда, не увидел ничего такого, от чего должен был бы отвести глаза. Но я удивился...

Дядя гулял в степи.

Там было пасмурно и дул сильный ветер, отчего седые травы казались настоящим морем.

Услышав мой окрик, он обернулся тотчас и посмотрел на меня с беспокойством.

– Что случилось?

– Ива. Она опасней, чем мы думали. И... хуже. Намного хуже. Она напугана, обижена и готова творить большие глупости. Дядя, пожалуйста! Ты должен сделать защиту для девочек! Для Шуны особенно. Айна всегда под моим щитом... но еще немного прикрыть ее не будет лишним. А вот Шуна в большой опасности. Я боялся этого, но надеялся, что мне мерещится... Оказалось – нет, не померещилось. Ива решила, что ей Лиан нужней.

– Клятые вонючие демоны! – дядя выглядел не столько огорченным, сколь рассерженным и негодующим. – Одна проблема за другой! Да когда же это кончится?! Боги... я наплодил своих четверых, а мне сверху навесили еще в два раза больше. И каждый норовит или вляпаться в неприятности, или устроить их! – в сердцах он переломил пополам какую-то сухую былинку и отбросил ее в сторону. – Я услышал тебя, парень. Что ж... приму меры. Думаю, в ближайшие дни у девочки не будет времени на пакости...

– Что ты сделаешь?

– Не важно. Просто немного осложню ей жизнь. Знаешь, с человеком всегда могут случиться неприятности... Например, он может съесть негодную пищу и несколько дней не слезать с горшка.

– Она настолько у тебя под контролем?

– Полагаю, что да. Донесителю, который следит за ней, будет несложно подкинуть немного дряни в горшок с маслом, который купит эта поганка. Она, конечно не приходит в деревню каждый день... но все же заявляется туда довольно часто. То одно кончится, то другое. Сам понимаешь, в кладовых Эймурдина не завалялось свежих окорочков и парного молока, а есть хочется всегда. Эта девочка получила немного больше силы, чем то было для нее привычно, и возомнила себя великой колдуньей, но такая самонадеянность выйдет ей боком.

– Не надо, дядя. Не трави ее. Пожалуйста. Просто сделай оберег для Шуны. Мы движемся очень быстро, через неделю уже будем на месте. Я сам разберусь с ней, обещаю.

Какое-то время он молчал, обдумывая мои слова, потом покачал головой.

– Нет, Фарр. Дело заходит слишком далеко. Я с самого начала опасался, что от девчонки будет больше бед, чем пользы, но сейчас уже нет никаких сомнений – она не на нашей стороне, и изменить что-либо мы не в силах. Пора признать – Ива представляет собой прямую угрозу для всех, кто оказывается в поле ее зрения. Сейчас я приму срочные меры, но по большому счету такими угрозами она не оставила нам выбора. Мы должны найти способ, как нейтрализовать ее.

– Ты имеешь в виду убить?

– Не знаю. Убийство мага – скверная штука... Как и убийство вообще. Не хотелось бы доходить до этого... Однако покушение на особ, приближенных к королевскому двору испокон веков карается смертной казнью. Уже не говоря о покушении на самих членов королевской семьи. У тебя идет кровь, Фарр. Это она сделала? Можешь не отвечать... и так понятно. Она перешла рубеж, мой мальчик. Мы или должны лишить ее магической силы, или запереть в безопасном месте, или... сам понимаешь...

Я видел, как тяжело дяде дается одна только мысль об убийстве. Это было нечто, разрушающее целостность его мира, его души.

– Пожалуйста, – снова повторил я, – дай мне шанс. Ты всегда успеешь сделать непоправимое.

– Главное, чтобы непоправимое не сделала она. Эта девочка разрушена так сильно... Фаре, я знаю, ты любишь бросать вызов судьбе и переделывать все по своему желанию... ты даже смог помочь Вереску... Но я не знаю, что способно развернуть к свету душу его сестры. Она... когда я смотрю на нее, мне кажется, я снова падаю в прошлое, снова вижу лица людей, которые так старались уничтожить всю нашу семью. Она внутри такая же. Почти... И знаешь, чего я боюсь больше всего? Подобное притягивается к подобному. Если с ней не разберемся мы, найдутся другие...

Даже во сне я почувствовал, как похолодели кончики моих пальцев.

– Как ты думаешь, дядя... где они все же?

– Не знаю, – он отвел взгляд, проводив глазами быструю змейку, скользнувшую в зарослях травы. – Кабы знал, эти люди уже были бы мертвы. Возвращайся, Фарр. Твое тело ранено, несильно, но тебе нужно позаботиться о нем. Ступай, мой мальчик. И не тревожься – я завтра же сделаю оберег для Шуны. А остальные... ты правда думаешь, что на них у ж е не лежит вся возможная защита, которую я только могу дать?

Дядя улыбнулся и легонько толкнул меня в плечо.

Этого было достаточно, чтобы я стремительно выпал из его сна обратно в реальный мир.

Звезды все так же мерцали над моей головой. Была уже совсем глубокая ночь, самый темный час. Костер давно прогорел, и только угли тихо тлели, не давя света.

Я раздул огонь, снял мокрую рубаху и провел рукой по груди.

Порезы были узкими, но глубокими, как будто кто-то разом воткнул в меня десяток игрушечных ножей размером с полпальца.

Неприятно, но не страшно.

Я взял у огня немного Силы и быстро скрутил небольшой теплый шарик, прокатил его по груди, останавливая кровь, которая все еще понемногу сочилась. Я хуже владел магией исцеления, чем Лиан, но в отличие от него, умел помогать сам себе. Впрочем, едва только мне удалось пригасить боль, мой братец, вздрогнув распахнул глаза. Перекатившись через плечо, он вскочил и уставился на меня широко распахнутыми глазами.

– Что происходит? – его голос звучал тревожно и немного странно, словно он только что увидел дурной сон и не до конца от него избавился.

– Ничего, – мне не хотелось пускаться в объяснения и пересказывать все, что наговорила Ива. – Ничего особенного. Спи дальше.

Но Лиан уже сделал шаг вперед, вытянул руку и прикоснулся к моей груди.

В точности, как тогда, в Предгорье.

– Кто это сделал?! – тревога обернулась страхом, но он уж точно проснулся до конца и теперь смотрел на мои порезы так, будто они были по меньшей мере раза в два серьезней.

Я вздохнул, потер лицо рукой, свободной от исцеляющего шара и признался:

– Это Ива. Она не рада, что я еду с тобой.

– Твою ж налево... – Лиан уронил руку и отступил назад. – Но... почему?! Зачем она сделала т а к?

– Похоже, очень боится чего-то. Может, ты мне скажешь, чего?

4

Я подождал пару минут, но братец так и не ответил. Он стоял с совершенно убитым видом и словно пытался заново собрать разбившийся на осколки мир.