— Позже, — зловеще пообещал он и исчез, унося с собой тело. На полу рядом с огромным пятном крови осталась лежать синяя маска.

Ясра и Шару все еще стояли лицом к лицу, опустившись на колени, тяжело дыша, залитые потом, и их жизненные силы извивались вокруг них, словно спаривающиеся змеи. Затем, точно всплывшая рыба, появился Юрт в слиянии сил за Ключом. И еще когда Мондор швырнул два своих шарика, которые, казалось, увеличились в размерах, пока летели через палату, и потом врезались в Ключ и превратили его в руины, я увидел то, что, казалось, не увижу уже никогда. Пока раскатывалось эхо от обвала Ключа, а стоны и скрежет стен сменялись колебаниями и вокруг стали падать пыль, щебень и балки, я ступил вперед, обогнул обломки, обходя новые гейзеры и ручьи пылающих сил, поднял плащ, чтобы защитить лицо, и вытянул перед собой меч. Я продвигался, а Юрт, кляня меня последними словами, прокричал:

— Доволен, брат? Доволен? Да будет меж нами только смерть.

Но я проигнорировал это предсказуемое желание, так как мне хотелось получше разглядеть то, что я заметил несколько мгновений назад. Я перепрыгнул через кусок отслоившейся каменной кладки и увидел в пламени лицо павшего колдуна, голова которого покоилась на левом плече Юрта.

— Джулия!!! — воскликнул я.

Но они исчезли, пока я еще двигался вперед, и я понял, что настало время и мне проделать, то же самое.

Повернувшись, я прыгнул в огонь.

Ее звали Джулия. И я был уверен, что в тот день, тридцатого апреля, она погибла. Я увидел ее обезображенный труп и уничтожил существо, похожее на собаку, которое разорвало девушку. А началось все это намного раньше того злополучного дня. Началось все с того, что мы любили друг друга. Потом я ломал себе голову над тем, что же я сделал тогда не так. Наверное, Джулия заслуживала большего доверия, и надо было ей все рассказать. А может, просто не следовало вести ее на прогулку в Отражения. Ведь именно после нее она отдалилась от меня и попыталась во всем разобраться сама. Тут-то Джулия и попала в студию этого отвратительного оккультиста Виктора Мелмана, которого мне пришлось потом убить, хотя, как выяснилось впоследствии, его самого одурачили Ясра и Люк. Я раскаивался. Но вины моей в том, что случилось, по сути, не было. Все происходило само собой, и от меня не зависело. Сейчас я совершенно точно убедился, что вряд ли отвечаю за свои тогдашние действия. Так, пырнув ножом колдуна, который пытался навредить мне, я позже узнал, что на самом деле это была Джулия, бывшая под его маской. И что ее увел от меня мой сводный, брат Юрт. Долгое время он пытался убить меня. А когда это не удалось, превратился в нечто вроде Козыря, и они оба исчезли. И вот теперь в Замке Четырех Миров я оказался в пылающей, готовой обрушиться Крепости. Когда я попытался из нее выбраться, падающая балка заставила меня отпрыгнуть в сторону. Тут-то я и попал в ловушку. Впереди с грохотом обвалилась стена, а сзади рухнули охваченные пламенем стропила. И вдруг мимо меня молнией пронесся темный металлический шар. Двигаясь, он все рос, увеличивался, а ударившись о стену, легко прошел сквозь нее, оставив дыру, сквозь которую можно было протиснуться наружу. Это был шанс, и я не замедлил им воспользоваться. Выбравшись из Крепости, я перепрыгнул ров с водой, с помощью Логрусовых отростков снес изгородь и сбил с ног несколько воинов. И только потом позвал:

— Мондор!

— Вот он я, — донесся его тихий голос.

Я обернулся и успел увидеть, как он поймал металлический шар, который, прежде чем упасть в его протянутую ладонь, подскочил перед нами еще разок. Мондор стряхнул пепел со своего черного одеяния, пригладил волосы, потом, улыбнувшись, обернулся к горящей Крепости.

— Слово, данное Королеве, ты сдержал, — заметил он, — и, как мне кажется, больше тебе здесь делать нечего. Пошли?

— Ясра все еще там, внутри, — ответил я, — воюет с Шару.

— Я думал, ты разделался с ней.

Я покачал головой.

— Дело в том, что ей известно многое, чего не знаю я и что могло бы мне очень пригодиться.

Над Крепостью взметнулся столб пламени, на мгновение он замер и потом поднялся еще выше.

— Об этом я не подумал, — глянул на меня Мондор. — Кажется, ей очень хочется подчинить этот огненный фонтан себе. Если мы сейчас вытащим ее из Крепости, его приберет к рукам этот парень, Шару. Что важней?

— Но если мы не поможем ей выбраться оттуда, Шару убьет ее!

Мондор пожал плечами.

— По-моему, она с ним справится. Хочешь пари?

— Может, ты и прав, — сказал я, наблюдая, как взлетает в небо пламя. — Похоже на нефтяной фонтан. Надеюсь, победитель знает, как его перекрыть… если в этот раз, конечно, будет победитель. Боюсь, что им обоим несдобровать. Вон как рушится Крепость!

Мондор рассмеялся.

— Ты недооцениваешь силы, вызванные ими для защиты, — сказал он, — И, знаешь, одному колдуну не так-то легко прикончить другого колдовскими средствами. Однако, когда дело доходит до инерции бытия, ты не так уж и ошибаешься. С твоего разрешения…?

Я кивнул. Незаметным толчком он перебросил металлический шар через ров к горящему зданию. Тот ударился оземь, запрыгал, с каждым скачком все увеличиваясь. При каждом его ударе о землю раздавался звук, напоминающий звон цимбал. Он совершенно не соответствовал ни видимой массе шара, ни его скорости, но звук этот все усиливался и ширился всякий раз, как шар ударялся о землю. Потом он направился в пылающие, грозящие рухнуть развалины в конце Крепости. И на несколько мгновений исчез из виду. Я совсем уже было собирался спросить у Мондора, что происходит, когда увидел, как позади, пролома, через который я сбежал из горящей Крепости, мелькнула тень большого шара. Пламя стало утихать, оставался только огненный столб в самом центре, бивший из прорвавшегося источника. Оттуда до нас донесся низкий грохочущий звук. Немного погодя мелькнула круглая тень, ставшая еще шире прежней, и я ощутил сквозь подошвы сапог, как дрожит от грохота земля. Однако стена рухнула. Вскоре обвалилась и часть другой. Теперь стало отлично видно, что происходит внутри Крепости. В дыму и пыли опять пронесся огромный шар. Языки пламени были придавлены им. Логрусово зрение позволяло мне видеть движущиеся линии силы, плавно перетекающей от Ясры к Шару. Мондор поднял руку, и вскоре металлический шар, подпрыгивая, вернулся к нам. Мондор подставил ему раскрытую ладонь..

— Пошли туда, — предложил он мне. — Стыдно было бы пропустить финал.

Сквозь пролом в ограде мы прошли ко рву, туда, где было довольно много булыжников, и по ним легко перебрались на другую сторону. Я произнес ограждающее заклинание, чтобы хоть какое-то время удержать вновь подходящих воинов как можно дальше от нас и от Крепости. Пройдя сквозь разрушенную стену внутрь, я увидел, что Ясра с поднятыми вверх руками стоит спиной к бьющему в небо пламени. Ее лоб и щеки черной маской покрывала сажа. Струйки пота, проделав в ней светлые бороздки, раскрасили таким образом лицо Ясры под зебру. Мне удалось ощутить, как пульсируют, изливаясь из ее тела, силы. Футах в десяти над ней, в воздухе, висел Шару с багровым лицом и головой, свернутой в сторону так, словно у него была сломана шея. Непосвященному могло показаться, что он волшебным образом левитирует. Но Логрусово зрение показало мне силовую линию, на которой был подвешен Шару. То, что проделали с ним, можно было определить, как «линчевание» с помощью магии.

— Браво, — засмеялся Мондор, медленно сводя ладони. — Видишь, Мерлин? Я бы выиграл пари.

— Ты всегда лучше оценивал обстановку, чем я, — признал я.

— … и клянись служить мне, — донеслись до нас слова Ясры.

Губы Шару зашевелились.

— И клянусь служить тебе, — выдохнул он.

Ясра медленно опустила руки, и силовая линия, державшая Шару, стала удлиняться. Пока он опускался на расколотый пол Крепости, она сделала левой рукой жест, напомнивший мне знак, которым дирижер повелевает вступать в игру оркестра деревянным инструментам. От Фонтана отделился большой сгусток пламени, упал на Шару, стек по нему вниз и ушел в землю. Все это случилось мгновенно, но смысла этого действия я не уловил. Шару продолжал медленно спускаться, словно был наживкой, на которую кто-то, сидевший на небесах, ловил крокодилов. Когда его ноги коснулись земли, я обнаружил, что затаил дыхание, сочувственно ожидая, что силовая петля на его шее ослабеет. Однако этому не суждено было случиться. Коснувшись земли, его ступни вошли в нее, и он продолжал опускаться дальше, словно был голограммой. Шару погрузился вначале по щиколотку, потом до колен, он все глубже и глубже уходил в землю. Теперь уже трудно было сказать, дышит ли он. Губы Ясры шевелились, она отдавала команды, а от Фонтана то и дело отделялись огненные полотнища, которые расплескивались по Шару. Тот погрузился уже до пояса, потом до плеч. Когда на поверхности осталась только голова с широко раскрытыми, но ничего не видящими глазами, Ясра сделала еще одно движение рукой, и путешествие под землю было остановлено.