Вот озорник! Женщина рядом со стариком оказалась Ясрой, так что уже не было необходимости ее разыскивать внизу среди крыс. Руки ее так же были вытянуты, словно она от чего-то защищалась, и кто-то повесил голубой зонтик на левую и светло-серый плащ-дождевик на правую, а на голову нацепил набекрень такую же непромокаемую шляпу. Лицо ее разрисовали, что сделало ее похожей на клоуна, и кто-то пришпилил на грудь зеленой блузки пару желтых кисточек. Свет за моей спиной вспыхнул еще раз, и я оглянулся посмотреть, что там происходит. Оказывается, фонтан теперь извергал похожий на жидкость огонь на двадцать футов. Он опускался, переполняя чашу, и выплескивался на каменные плиты пола. В моем направлении тек один крупный ручеек. И в этот момент меня заставил взглянуть наверх тяжелый смешок. Одетый в темный балахон и перчатки, чародей в кобальтово-синей маске стоял на лестничной площадке вверху, положив одну руку на перила, а другую напротив на фонтан. Так как я предвидел нашу встречу, она не оказалась для меня неожиданностью. Когда пламя взмыло еще выше, образуя большую яркую башню, начавшую почти сразу же гнуться, а потом повалившуюся на меня, я широким жестом поднял руки и произнес слово для самого подходящего из трех подготовленных мною ранее защитных заклинаний. Зашевелились подпитанные энергией Логруса воздушные потоки, почти сразу же достигнув силы шквала и отшвырнув пламя прочь от меня. Затем я переместился так, чтобы оно направилось на стоящего наверху чародея. Тот мгновенно проделал пасс и пламя упало обратно в фонтан, уменьшившись до едва светящейся струйки. Ладно. Пат. Я здесь не для разборок с этим ретивым парнем.

Я пришел перехитрить Люка и выручить Ясру своими силами. Коль скоро она окажется моей пленницей, Амбер наверняка будет обезопасен от всего, что задумал Люк. Однако когда мои ветры стихли, и снова раздался смешок, я осознал, что гадаю, применяет ли этот чародей заклинания такие же, как и я. Или живя в присутствии подобного источника мощи, он сумел, добиться прямого управления силами и придавать им любую избранную форму. Если мое предположение верно, то у него в рукаве практически неистощимый источник фокусов, и пожинать его плоды придется мне. И поэтому в любом состязании на его поле мой выбор практически сводится к бегству или вызову бомбардировщиков с атомными бомбами — то есть призванию самого Хаоса на помощь для уничтожения всего, что тут есть. А именно это-то я и не собирался делать — уничтожать все эти тайны, включая и тайну личности самого чародея, вместо поисков их раскрытия, могущего оказаться очень важным для благополучия Амбера. Перед чародеем в воздухе материализовалось металлическое копье, повисело с миг, а затем молниеносно устремилось ко мне. Я применил свое второе оборонительное заклинание, вызвав щит, отбивший его в сторону. Единственной альтернативой в данной ситуации я считал попытку научиться управлять здешними силами и попытаться обыграть этого парня. Но времени для тренировки сейчас не было. Мне требовалось выполнить свою задачу, как только я смогу выиграть для этого несколько секунд. Однако рано или поздно мне все же придется повозиться с ним на полную катушку, поскольку он, кажется, имел на меня зуб и вполне возможно, даже был инициатором нападения на меня в лесу. В настоящий момент я не горел желанием заниматься исследованием местной мощи. Да и не удивительно, ведь Ясра оказалась достаточно умелой, чтобы обставить первоначально хозяина Крепости, Шару Гаррула, а этот парень в маске побил Ясру. Многое я дал бы за возможность узнать, почему у него на меня зуб…

— Что ты собственно хочешь? — крикнул я ему.

И сразу же знакомый металлический голос ответил:

— Твою кровь, твою душу, твой разум и твое тело.

— А как насчет моей коллекции марок? Можно мне оставить конверты первого дня гашения?

Я подобрался поближе к Ясре и обхватил ее правой рукой за плечи.

— Зачем тебе нужна эта женщина, странный ты человек? — спросил чародей. — Она — самый никчемный предмет в этой Крепости.

— Так почему же ты возражаешь против избавления от нее?

— Ты коллекционируешь марки, а я коллекционирую колдунов. Она моя, а ты следующий.

Я ощутил, как против меня снова поднимается мощь, и крикнул:

— Ты что-то имеешь против твоих братьев и сестер по Искусству?

Ответа не последовало, но воздух вокруг меня внезапно заполнился острыми, сверкающими предметами — ножами, топорами, метательными звездами, битыми бутылками. Я произнес слово для создания последней защиты. Завеса Хаоса, поднявшаяся вокруг меня, стрекочущая, дымовая завеса, защитила меня. Летевшие на меня предметы, попав в нее, мгновенно измельчались в космическую пыль.

Стараясь перекричать возникающий от этого грохот, я крикнул:

— Каким именем тебя называть?

— Маска! — громко отозвался чародей.

Не очень-то оригинально, подумал я, может, ожидая обращения к Джону Д. Макдональду — что-нибудь типа «кошмар в лиловом» или «кобальтовая маска»[6]. Ну Да ладно…

Я только что использовал последнее защитное заклинание, а также поднял левую руку, чтобы рукав с Козырем Амбера оказался в поле зрения. Я провернул дело почти в обрез, но еще не разыграл все свои карты. Пока я только оборонялся и, кроме того, очень гордился тем заклинанием, которое находилось в резерве.

— Тебе не будет от нее никакого проку, — заявила Маска, когда оба наших заклинания нейтрализовались, и он приготовился к новому удару.

— С приветом, — буркнул я и завращал запястьями, нацелив пальцы, направляющие потоки, и произнес слово для нанесения ему упреждающего удара. — Око за око! — гордо воскликнул я, когда на Маску обрушилось содержимое целого цветочного магазина, похоронив его под самым большим букетом, который я когда-либо видел. В воздухе разнесся, приятный аромат. Наступила тишина. Я ощутил затухание враждебных сил и посмотрел на Козырь, устанавливая контакт, и когда мне это удалось, в груде цветов возникло шевеление, и Маска поднялась из, них, как Аллегория Венеры. Вероятно, мое изображение уже таяло, потому что он пригрозил:

— Я еще доберусь до тебя!

— Сладость за сладость, — откликнулся я, произнес хулиганское слово, завершающее заклинание, и на Маску обрушилась гора свежего навоза. Затем я шагнул в холл Амбера, неся с собой Ясру. Возле буфета стоял Мартин со стаканом вина в руке и разговаривал с сокольничим Борсом. Он смолк, когда Борс уставился на меня, а потом повернулся и сам. Я поставил Ясру на ноги около дверей, так как не собирался возиться с наложенным на нее заклятием, потому что не знал, что с ней делать при оживлении. Поэтому я повесил на нее свой плащ, прошел к буфету и налил стакан вина, кивнув мимоходом Борсу и Мартину. Осушив стакан, я поставил его и предупредил их:

— Делайте все, что угодно, но не вырезайте на ее левой груди свои инициалы.

Потом я отыскал свободный диван, растянулся на нем и закрыл глаза.

— Что-то будет… — пробормотал я.

Было, полно дыма, гигантских червяков и множество вспышек разноцветных огней. Каждый звук рождался в виде образа, разгорался до максимума и мерк, слабея. Эти подобное молниям уколы существования, вызываемые из Теней и возвращаемые туда же видения. Червяк растягивался до бесконечности. Собакоголовые цветы норовили цапнуть меня, но позже виляли листьями. Столб дыма остановился перед зависшим в небе светофором. Червяк, нет, это была гусеница, улыбнулась. Начался медленный слепящий дождь и все проплывающие капли искрились… Что-то не так в этой картине. У меня возникли смутные подозрения. Поэтому я оделся, ибо не мог сказать наверняка. Хотя у меня оставалась ощущение, что этот редкий ландшафт не должен был течь так, как он тек.

— О, черт! Мерль…

«Чего еще надо Люку? Почему он не отцепился от меня? Всегда с ним проблемы!»

— Посмотри на это, а?

Я смотрел, как несколько ярких прыгающих мячиков или, может быть, комет, ткали гобелен из света. Он падал на лес из зонтиков.