Язур пошел по мокрой траве туда, где его терпеливо ждала Искальда. В последний раз взглянув на Эйлин, он вскочил на спину белой кобылы, но долго там не просидел. Искальда взвилась на дыбы, принялась вскидывать круп, отчаянно прыгать — и Язур, хоть и был наездником опытным, не смог удержаться. Меньше чем через минуту он валялся на земле, щедро осыпая Искальду отборнейшей бранью.

— Я думаю, она кое-что хотела тебе сообщить, — сухо сказал Паррик.

— И это «кое-что» ты без нее должен знать! — с улыбкой подхватил Д'Арван.

Язур поднялся на ноги и повернулся к Искальде, но она только прижала уши и оскалила зубы в лошадиной ухмылке.

— Если мне хотя бы на минуту покажется, что Ориэлле без тебя не справиться, я дам тебе знать, — сказал Паррик. — Клянусь штанами Чатака! Оставайся здесь, воин, и будь счастлив.

Язур кивнул, улыбаясь.

— Сердце подсказывало мне, что мне нужно остаться, но разум говорил, что мой долг — быть с вами. — На душе у пего опять стало легко. — Я принимаю ваш совет, чего уж там! Ступайте, друзья мои, удачи вам. И поцелуйте за меня Ориэллу.

Язур протянул руки к Эйлин, и она бросилась ему в объятия. В Долине по-прежнему гулял холодный ветер и накрапывал дождь, но в эту минуту им обоим казалось, что выглянуло солнце.

Ориэлла открыла глаза. Еще мгновение назад она была Меж Двух Миров и сражалась с Владыкой Мертвых. Потом она начала узнавать обстановку и сообразила, что вновь находится у контрабандистов — только не в своей комнате. Каждая клеточка тела, исколотого обломками взорвавшегося Камня, невыносимо болела. В ногах у нее лежало что-то теплое и тяжелое — это оказалась Шиа. Хану тоже был рядом. Повернув голову, она увидела, что на соседней кровати сидит Форрал, а с другой стороны — Гринц. «Почетный караул, — подумала она. — Прекрасно!» Волшебница посмотрела вверх и убедилась, что ястреб, ради которого она рисковала жизнью, тоже здесь, на спинке кровати. В тот же миг подспудное напряжение покинуло ее, и она снова заснула, успокоенная.

Когда Ориэлла проснулась опять, рядом сидела Занна. — Ну наконец-то! — воскликнула она, улыбаясь. — Я уже думала, что ты будешь спать лет сто. Даже твои верные кошки не выдержали и отправились на охоту. — Занна помолчала, и на лице ее появилось хорошо знакомое Ориэлле выражение «умру, но сделаю». — А теперь, — твердо сказала она, — я хочу услышать обо всем, начиная с твоего возвращения и кончая тем, что произошло вчера у Камня. Я поверила тебе на слово, когда ты сказала мне, что тебе необходимо туда пойти, но сейчас ты вернулась и будь добра рассказать поподробнее. Мне нужно знать все. Почему Финбарр такой молчаливый? Что случилось с Анваром, который сам на себя не похож? Почему у вас такие странные отношения? — Она наморщила лоб. — Насколько мне известно, Камень стоял здесь еще до катаклизма — и вот являешься ты и стираешь с лица земли не только его, но и весь холм. — Занна м молчала, ожидая ответа.

Ориэлла вздохнула:

— Ох, Занна, даже не знаю, с чего начать… Больше часа потребовалось ей, чтобы рассказать обо всех событиях. Занна слушала молча, хотя Ориэлла видела, что иногда ей ужасно хочется ее перебить. Выслушав волшебницу до конца, пиратка задумчиво присвистнула.

— Невероятно! Ориэлла… — Она наклонилась ближе и, положив руку ей на плечо, тихо спросила:

— Эта история с Анваром и Форралом… как ты думаешь, не могло ли и с моим отцом произойти нечто похожее?

— А почему ты спрашиваешь?

— Понимаешь… — И Занна рассказала Ориэлле, как был отравлен Ваннор и как потом его каким-то таинственным способом вылечила эта загадочная старуха. — А после этого он изменился, — с горечью добавила она, — Мне трудно это объяснить, только он перестал быть прежним. — Занна помолчала и осторожно спросила:

— Ориэлла, может быть, этой старухой была Элизеф? И если да, то что, по-твоему, она сделала с отцом?

Ориэлла нахмурилась:

— Может быть, Занна. Во всяком случае, это весьма вероятно. А вот что она сделала с Ваннором, не могу тебе сказать, потому что не знаю. Судя по твоему описанию, какая-то замена произошла, но не так, как с Анваром. Тут что-то другое. Но что бы ни случилось, все это очень скверно.

— Если он еще жив, — пробормотала Занна, — мне, пожалуй, придется рискнуть…

Наверное, насчет ястреба она ошибалась. Когда Ориэлла проснулась в третий раз и обнаружила, что птицы нет, она испытала горькое разочарование. Она была так уверена… «А с чего собственно? — язвительно спросила себя волшебница. — Просто это было единственное живое существо поблизости, а Анвар вернулся с тобой. И ястреб, казалось, умер, а потом снова ожил… Нет, ты все-таки дура! Разве возможно, чтобы человеческий дух занял тело птицы?» Но потом Ориэлла подумала о ксандимцах, о Вульфе, о Маре в обличье Единорога… А чем хуже ястреб?

— Ты не знаешь, куда подевался сокол? — спросила Ориэлла у Эмми, когда та пришла ее будить. Гринц с Форралом уже проснулись.

Эмми помрачнела.

— Прости, — сказала она. — Я решила отнести его на кухню, чтобы покормить, а он вдруг вырвался и улетел. Он полетел в сторону моря.

Ориэлла отвернулась, чтобы Эмми не видела ее лица. Ну что ж, значит, не судьба. Значит, это был не Анвар. Ориэлла выдавила из себя кривую улыбку и вновь повернулась к девушке.

— Не расстраивайся, Эмми, наверное, ему лучше на свободе.

В комнате ее уже ждал Форрал. Холодные голубые глаза Анвара гневно сверкали, и, увидев их, Ориэлла на мгновение пожалела, что не осталась в загробном мире.

— Хотелось бы знать, что за идиотские штучки ты то и дело выкидываешь? — Форрал расхаживал по комнате, не в силах скрыть свою злость. Да он и не собирался ее скрывать. — Ты чуть нас всех не угробила!

— По-моему, — возразила Ориэлла, — совершенно очевидно, что ты сам во всем виноват. Я тебя туда не звала. А если тебе так уж хочется знать, что я там делала, так вот: я пыталась выяснить, где сейчас Элизеф — И для этого надо было впадать в транс и лежать трупом? Неужели нельзя было просто заглянуть в волшебный кристалл, как это принято у вас, чародеев?

— Нельзя! — неожиданно для себя самой заорала Ориэлла. — Это было невозможно по многим причинам! Ты не чародей и понятия не имеешь о таких вещах, так что не лезь со своими советами! Анвар бы на твоем месте понял…

Эти слова легли между ними словно обоюдоострый меч.

— А, так вот о чем ты все время терзаешься — опять этот проклятый Анвар! — прорычал Форрал. — Может быть, ты просто хотела отправиться за ним на тот свет?

— Может быть, — спокойно ответила Ориэлла. — Когда ты умер, я тоже не хотела жить.

— Что? — Форрал перестал расхаживать по комнате и уставился на нее.

— Это правда, — сказала Ориэлла. — Я едва не утопилась в тот день, а потом все время шла навстречу любой опасности в надежде погибнуть. Меня остановил Анвар — и он охранял меня и берег, пока я не пришла в себя.

— Что ж, я надеюсь, ты не орала на него так, как орешь на меня, когда я делаю то же самое.

Ориэлла уставилась на него с разинутым ртом и долго молчала. Гнев ее постепенно угас.

— Проклятие! — сказала она угрюмо. — Ты угадал. На самом деле ему от меня здорово доставалось.

— Одно утешение, — пробормотал меченосец и отвернулся, чтобы она не могла видеть его лица.

— Что? — Ориэлла подумала, что она ослышалась. — Какого дьявола ты такое несешь?

Форрал резко обернулся, и глаза его сверкнули.

— Да такого, что я тебя к нему смертельно ревную! Этот сукин сын с тобой спал, ты его любила… — В три шага преодолев разделявшее их расстояние, он крепко обхватил волшебницу за плечи и закрыл ей рот долгим поцелуем.

Первое мгновение Ориэлла пыталась сопротивляться, а потом перестала. Форрал подхватил ее на руки и понес на кровать. С торжествующим смехом она притянула его к себе, и стена, все это время стоявшая между ними, наконец рухнула. Не успели стихнуть отголоски первого бурного порыва, как они снова занялись любовью — на этот раз нежно и трепетно.