— Не очень-то ты ему доверяешь. Или я ошибаюсь? — спросила Синтия.

— Доверял вполне... Как-никак я знаю Билла больше десяти лет. Но сейчас... Не знаю, не знаю... У меня нет оснований его подозревать, но не сомневаюсь, что он что-то скрывает. Впрочем, как почти все.

— У меня такое же впечатление. Мы как будто приехали с тобой в маленький городок, где все знают друг о друге все, и v каждого — свои маленькие и большие тайны, но мы не можем их разгадать.

— Очень похоже.

Я положил мешок в багажник, мы заняли свои места, Синтия включила стартер, потом смахнула что-то со своего плеча.

— Руки-ноги целы, солдатик? Может, в госпиталь, подлечить?

— Нет, но голову мне надо проверить. Давай в Учебный центр.

Мы прибыли в учебный центр около двадцати трех. Синтия припарковала «мустанг» у главного здания.

Учебный центр в Форт-Хадли представлял комплекс из трех десятков панельных зданий убийственного темно-свинцового цвета. Несколько чахлых рощиц, немного травяного покрова и скудное наружное освещение, которого не потерпели бы на гражданке, но в армии мордобития, ограбления и судебные иски не превратились пока в большую проблему.

Большинство зданий было погружено в темноту, кроме двух — вероятно, казарм или общежитий. В главном здании, в одном-единственном окне на первом этаже, горел свет. Мы пошли к парадному входу.

— Что здесь, собственно говоря, делают?

— Формально это филиал Учебного центра войск специального назначения Джона Ф. Кеннеди в Форт-Брэгге. В действительности же это всего лишь крыша.

— Крыша чего?

— Здесь своего рода исследовательский центр. Здесь не учат, а изучают.

— Что изучают?

— Как работает человеческий организм и как прекратить эту работу без применения огнестрельного оружия... Исследования у них в основном экспериментальные.

— Страшные ты вещи говоришь, Пол.

— Смелее, держись за меня. Пули тоже летают, и бомбы взрываются, но это еще не повод для паники.

Из-за угла выехала полицейская машина, ослепив нас светом фар. Из машины вылез капрал Страуд и, козырнув, как положено, произнес:

— Вы здесь по делу?

— Да, мы из УРП, — сказал я и протянул удостоверение.

Светя себе фонариком, он изучил мое удостоверение, потом Синтии и спросил:

— Кого хотите видеть, сэр?

— Дежурного сержанта. Вы нас не проводите, капрал?

— Обязательно, сэр. — Он направился вместе с нами к дверям. — Занимаетесь убийством капитана Кемпбелл?

— Боюсь, что да.

— Позорище, иначе не скажешь.

— Вы знали ее? — спросила Синтия.

— Так точно, мэм. Не то чтобы хорошо, но видел несколько раз вечером здесь. Они все больше по ночам работают. Симпатичная дама. Есть какие-нибудь зацепки?

— Пока нет, — сказал я.

— Вы, я вижу, тоже по ночам вкалываете?

Мы вошли в здание. В комнате справа от небольшого фойе сидел дежурный штаб-сержант. Увидев нас, он встал. Последовал обмен приветствиями и формальностями.

— Сержант, мне хотелось бы заглянуть в кабинет полковника Мура.

Сержант Корман — его имя значилось на нагрудной карточке — почесал в затылке, взглянул на капрала, потом произнес:

— Я не могу показать его вам, сэр.

— Вполне можете. Пойдемте.

Сержант знал свои обязанности.

— Не имею права, сэр. Нужно особое разрешение. У нас секретный объект.

Собственно говоря, в вооруженных силах не требуется ордер на обыск, но даже если он понадобится, ни один судья не выпишет бумагу, потому что его полномочия ограничиваются рамками военного трибунала. Значит, надо идти выше, по начальству.

— Полковник Мур хранит личные веши у себя в кабинете? — спросил я сержанта Кормана.

После некоторого колебания он ответил:

— Да, сэр.

— Отлично. Тогда принесите мне его расческу или щетку для волос.

— Не понял?..

— Он же должен чем-то причесываться. А мы подождем здесь. В случае чего ответим на телефонный звонок.

— Сэр, это секретный объект. Я вынужден просить вас удалиться.

— Могу я позвонить по вашему телефону?

— Разумеется, сэр.

— Я хотел бы один...

— Я не могу уйти...

— Со мной останется капрал Страуд из военной полиции. Буду вам весьма признателен.

Сержант помедлил, потом вышел.

— Все, что вы услышите, носит секретный характер, — предупредил я Страуда.

— Так точно, сэр.

В справочнике по военному городку я нашел номер телефона полковника Фаулера на Бетани-Хилл. Он взял трубку после третьего звонка.

— Полковник, говорит Бреннер. Сожалею, что вынужден побеспокоить вас в такой час. — Естественно, я ни о чем не жалел. — Мне нужно ваше разрешение изъять одну вещь из кабинета полковника Мура.

— Куда вас занесло, Бреннер? — Голос у него был сонный.

— В ваш Учебный центр, полковник.

— Так поздно?

— Я, видимо, потерял счет времени.

— Что вам нужно оттуда изъять?

— Собственно, мне хотелось бы перевезти на Джордан-Филдз все, что находится в кабинете полковника Мура.

— Я не могу дать такого разрешения. Нашим Учебным центром руководят люди из Форт-Брэгга, и он считается запретной зоной. В кабинете полковника множество засекреченных материалов. Но обещаю, что утром позвоню в Брэгг. Посмотрим, что можно будет сделать.

Я, разумеется, умолчал о том, что кабинет Энн Кемпбелл уже переехал на Джордан-Филдз. В армии всегда так, когда спрашиваешь разрешения. Тебе обязательно скажут «нет», после чего следуют длительные, нудные переговоры.

— Тогда дайте разрешение опечатать кабинет.

— Опечатать кабинет?! Что у вас там происходит?

— Расследуется убийство.

— По-моему, вы дерзите, мистер Бреннер.

— Так точно, сэр.

— Утром я звоню в Форт-Брэгг. Все, разговор окончен.

— Мне этого мало, полковник.

— Вот что, мистер Бреннер. Я ценю ваше трудолюбие и инициативу, но не нужно топать как слон в посудной лавке, бить и крушить все подряд. В этом деле один убийца, нельзя оскорблять людей вздорными подозрениями. Кроме того, следует иметь в виду устав, армейские правила и обычаи, уважение к старшим по рангу и элементарную вежливость. Вам понятно, мистер Бреннер?

— Да, сэр, но на данный момент мне нужна всего лишь короткая прядь волос с головы полковника Мура, чтобы сравнить ее с волосом, найденным на месте преступления. Конечно, вы можете позвонить полковнику домой и обязать его явиться к судебно-медицинским экспертам — они выдернут у него пару волосков. Или мы получим образец его волосяного покрова с расчески или щетки, которые возьмем здесь. Лично я предпочитаю второй вариант, поскольку время не ждет. Кроме того, мне бы не хотелось, чтобы полковник Мур сейчас знал, что он тоже подозреваемый. — Я заметил, как у капрала Страуда глаза на лоб полезли.

Наступило долгое молчание. Наконец полковник Фаулер сказал:

— Хорошо, я разрешаю взять расческу или щетку для волос. Но если вы притронетесь к чему-нибудь еще, я предъявлю вам официальное обвинение в превышении полномочий.

— Спасибо, сэр. Вы дадите указания дежурному сержанту?

— Пусть возьмет трубку.

— Хорошо, сэр. — Я подал знак Страуду. Он вышел и привел сержанта Кормана.

— С вами хочет говорить полковник Фаулер, адъютант начальника базы.

Он неохотно взял трубку. Его реплики в диалоге звучали на редкость однообразно: «Так точно, сэр. Так точно, сэр. Так точно, сэр». Повесив трубку, он сказал мне:

— Если вы посидите у телефонов, я попробую разыскать расческу или щетку для волос.

— Прекрасно. Заверните ее в носовой платок.

Он взял связку ключей. Я слышал, как удалялись его шаги в коридоре.

— Мы подождем на свежем воздухе, — сказал я капралу Страуду. — Возьмите у сержанта предмет и принесите мне.

— Хорошо, сэр.

Капрал был рад помочь в таком загадочном деле. Мы с Синтией вышли. Фары у патрульной машины были по-прежнему зажжены.

— Да, порядки тут строгие, — заметила Синтия.