В форте Нассау царило всеобщее смятение. Командующий с недоумением взирал на корабли, на мачтах которых развевались испанские флаги. У пушек с зажжёнными запалами стояли канониры, но никто так и не решился дать команду к атаке. Прибавив парусов, двадцатипушечный фрегат «Санта-Крус» отделился от остальных судов и быстро направился к гавани. Пройдя точно посередине между двумя пришвартованными в ней судами, он, вместо того, чтобы остановиться, продолжал двигаться вперёд. Видя, что происходит нечто странное, канониры зажгли фитили и уже собирались поднести к запалам, как вдруг «Санта-Крус», тяжело ударившись килем о грунт, взорвался, словно бочка, наполненная порохом. Пламя перекинулось на стоявшие в заливе корабли. Они пылали, разбрасывая вокруг себя горящие обломки рангоута и такелажа и окутывая клубами дыма городские укрепления. Взобравшись на борт не тронутого пламенем галеона, отчаянные головорезы носились по палубе, поджигая такелаж. Огонь пожирал снасти, постепенно подбираясь к трюмам, где хранились запасы пороха. Опомнившиеся матросы пытались схватить нападавших, но тщетно - глаза застилал густой дым, а языки пламени лизали одежду. Через несколько мгновений все они оказались за бортом - галеон превратился в один гигантский костёр, разбрасывающий горящие искры по всему побережью. Началась паника, солдаты побросали пушки и бросились прочь. В это время заговорили пушки «Кастильи» и «Арабеллы», и остатки укреплений превратились в груду развалин...

  Дон Эстебан фехтовал отменно. Этот тридцатипятилетний здоровяк слыл одним из лучших вояк испанского гарнизона. С лёгкостью расправившись с несколькими противниками разом, он набросился на Сильвера, пытавшегося прорваться к губернаторскому дому. Обрушив на противника целый шквал сабельных ударов, и постоянно меняя тактику, Сильвер оттеснил дона Эстебана прямо к воротам. Рядом сражался  Вольверстон. Улучив мгновение, он бросил взгляд на капитана и тотчас заметил, как в глазах Сильвера мелькнула затаённая боль.  «Тот самый дом, - подумал  Вольверстон. - И беседка всё та же...Будто и не случилось ничего. Тяжело, наверное, капитану».  Выстрел. Пуля едва не задела плечо Сильвера. Отскочив в сторону, он вновь ринулся вперёд. Дон Эстебан с лёгкостью отвёл удар и бросился в контратаку. Раздался лязг скрестившихся сабель. Прыжок, и Сильвер уже метнулся на левый фланг, но и здесь его клинок наткнулся на оборону неуязвимого испанца. Ещё... Справа... Замахнувшись что есть силы, Сильвер рубанул по надплечью противника. На рубашке испанца появилась кровь. Он выронил оружие.

  - Надеюсь, наш поединок закончен? - со всей мыслимой в подобной ситуации любезностью поинтересовался Сильвер,

  - Нет, щенок! Выхватив пистолет левой рукой, испанец разрядил его в голову капитана. Питер пригнулся. У  Вольверстона замерло сердце. Теперь... Надо не упустить свой шанс. Давай, капитан! Спускай курок! Ещё выстрел... Раненый в ногу дон Эстебан покачнулся, но, устояв, вновь выстрелил, целясь капитану в грудь. Питер отскочил и приготовился к обороне. Но лицо противника уже покрыла смертельная бледность. Чувствуя, что силы оставляют его, он наклонился, поднял лежащую на земле саблю, переломил об колено и тут же упал как подкошенный.

    Теперь путь свободен. Сильвер стремглав ринулся в ворота губернаторского дома.  Вольверстон тотчас же бросился за ним. Прошлое... Скоро оно встанет перед их глазами, как наваждение. Капитан уже был у беседки, когда воздух огласил истошный женский крик. Он доносился из окна второго этажа, из комнаты, которую когда-то занимала мисс Брэдфорд. Déjà vu...Стрелой взбежав по полуразрушенной лестнице, пираты миновали миновал коридор.  Вольверстон вышиб ногой дверь. Скрипнув, она медленно отворилась...

  На широкой кровати, где так любила нежиться мисс Брэдфорд, сидела девушка лет шестнадцати. Иссиня чёрные волосы разметались по смуглым плечам, чуть прикрытым белым домашним платьем. Чёрные миндалевидные глаза расширились от ужаса.

  Поджав под себя ноги, она сидела неподвижно и прямо, будто видела перед собой змею. Рядом с ней с вытянувшимися от страха лицами стояли две худенькие девушки-служанки. Седой мужчина с благородным лицом и бородой-эспаньолкой сидел в кресле, накрепко привязанный к нему верёвками. Во рту, словно кляп, торчали обрывки окровавленной рубахи.

  - Смотри, старый дон, - прорычал бывший портной Джеф Сайтон, - сейчас ты увидишь, что твои люди сделали с моей младшей сестрой!

  Одежда пирата была в крови, правая рука висела, подобно плети, а в левой он держал окровавленную саблю. За спиной Джефа толпилось не менее десяти вооружённых до зубов флибустьеров, вид которых не оставлял ни малейших сомнений в их намерениях. Злобно расхохотавшись, Сайтон отбросил саблю в сторону и начал медленно приближаться к девушке. Испанка отодвинулась назад, и в глазах её сверкнул гнев, смешанный со страхом.

- Не бойся, красотка! - скользнув по щеке, рука пирата сжала её плечо. Девушка рванулась прочь, но силач Сайтон уже крепко держал её в объятиях.

 Вольверстон замер. Воспоминания о прошлом мелькнули в его мозгу. Он жалел девушку, но понимал и Сайтона - судьба женщин Нассау болью отдавалась и в его сердце.

 - Ни с места, Джеф, или я убью тебя! - гневный хрипловатый голос раздался прямо за спиной  Вольверстона. Нэд обернулся. Сильвер - бледный, с перекошенным лицом, приближался к матросу, держа в вытянутой руке пистолет.

  - Ты что, капитан? - возмущённо пробасил Сайтон, - забыл, как они поступали с нашими женщинами?

  - Отпусти её или..., - Сильвер ткнул дулом в спину мятежного матроса.    Раздался звук взведённого затвора. Стоявшие в комнате пираты молча взирали на происходящее. Многие в душе поддерживали Сайтона, но играть в рулетку со смертью не желал никто.

  - Ты отпускаешь её или нет?

  - Но ты же знаешь, Питер, что они сделали...

  - Ты заключил договор, Джеф, - ледяным голосом произнёс капитан. - Всякий, причинивший зло порядочным женщинам, будет убит. К тому же, что неповиновение капитану в бою приравнивается к мятежу. Ну как, Джеф, ты её отпускаешь?

  Побеждённый, но так и не остывший флибустьер молча отшвырнул саблю и, круто развернувшись на каблуках, направился к двери. Несколько человек попытались задержать бунтовщика, но Питер остановил их.

  - Не надо, ребята, - голос капитана смягчился. - Он не успел причинить ей зло. Я прощаю его. Мы все понимаем, что он пережил.

  Сильвер грустно взглянул на сидевшую на кровати испанку. Подняв глаза к небу и сложив руки на груди, девушка благодарила Мадонну за своё чудесное спасение

  - Моя сестра убила себя, чтобы не оказаться в руках негодяя, - сухо добавил капитан, отвернувшись к окну, чтобы скрыть застилающие глаза слёзы.

  Потупившийся Сайтон, так и не решившийся покинуть комнату, молчал. Наконец, он вновь взглянул на Сильвера, но уже без прежней ненависти и злости:

  - Прости меня, капитан, - пробормотал он, - я не знал об этом.

  - Арабелла Брэдфорд была моей двоюродной сестрой, - с горечью произнёс Сильвер.

  Вытащив из-за пояса кинжал, он подошёл к старому испанцу. Тот взглянул на него из-под ощетинившихся густых бровей со смесью ненависти и благодарности.

  - Вы свободны, дон ..., - Питер замолчал, не зная, как обратиться к собеседнику

  - Дон Фернандо де ла Коса, - ответил тот, - благодарю Вас за спасение моей дочери.

  - Можете быть уверены, что никто не причинит ей зла. Тем не менее, вы оба - мои пленники. Будете пока в этой комнате, под охраной моих людей.

  - Что с нами будет? - с тревогой произнёс испанец

  - Мне придётся внести за Вас залог, чтобы Вы с дочерью и служанками перешли в мою личную собственность, - спокойно ответил Питер, - тогда я смогу доставить Вас туда, куда Вы пожелаете.

  - Что это значит? - воскликнула девушка, внезапно осознав, что становится собственностью другого флибустьера. Сильвер отвесил испанцам лёгкий поклон, всем своим видом высказывая уважение