В моих отношениях с игроками особых перемен не было. Кто я такой? Человек с улицы. Желания общаться со мной никто не демонстрировал. Первоначально многие удивились моему появлению в команде в самый последний момент. От прямого вопроса, что я здесь делаю, кого-то удержало моё крепкое телосложение, а кого-то мой возраст. Конкурента во мне никто не увидел и, как бы в подтверждение этого факта, с первой же игры я обосновался на скамейке запасных. Я не навязывался и ко мне никто не лез. Уже через неделю на меня махнули рукой. Все были уверены, что пройдёт время, и туман сам рассеется. Дело сдвинулось с мёртвой точки после кубковой игры. Вялых рукопожатий стало намного меньше и интерес к собственной персоне я буквально чувствовал своим затылком. Как ни крути, но именно я сделал подарок в виде премии всей команде. Исподтишка, но наблюдали теперь за мной все. Многие из них порасспросили обо мне, кто где смог, и убедились, что к футболу я не имел никакого отношения. В прошлом. Когда я стремился попасть в команду, я отдавал себе отчёт, что умею, по большому счету, только пробивать пенальти и штрафные удары. Я предполагал, что тренер будет выпускать меня на поле на 15-20 минут, максимум. Скорее всего, в конце тех матчей, когда судьба встречи уже решена и вероятность негативных перемен очень мала. Либо мы безнадёжно проигрываем, либо уверенно выигрываем. Это общепринятая практика в случаях с молодыми и малоопытными игроками. Чаще всего, это был последний шанс или жест отчаяния, кому как больше нравится. Не было у меня уверенности и в том, что мне удастся доиграть до конца сезона. Дело было в том, что согласно футбольной статистике, игрок забивает восемь-девять голов и удача берёт тайм-аут на неопределенное время. В моём случае, это прекрасный повод сказать мне "до свидания". Поэтому я не позволял себе надеяться стать полноправным членом футбольной команды. Я очень хотел попробовать, но к безудержным оптимистам никогда не относился.

"Полирование" скамейки запасных было малоприятным занятием, но и у него был один плюс. Оно давало мне прекрасную возможность наблюдать за игроками команды в играх. Со скамейки запасных, когда я видел не только саму игру, но и слышал реплики тренеров и игроков, сама игра воспринималась несколько иначе. Под другим углом, что ли. В итоге о многих из моих новых коллег у меня сформировалось более основательное мнение. У меня даже возникло желание записать свои впечатления в записную книжку. Это был способ быстрее запомнить своих соратников. Все-таки футбольный клуб - это большой коллектив. К тому же мне было интересно, насколько окажутся верны эти мои первые впечатления. В книжном магазине я приобрёл блокнот с буквенной нумерацией и удобную маленькую авторучку.

Я удивился слову, что подсказала мне память. Соратники. А потом подумал, что моя память-то, пожалуй, права. Футбольный матч, действительно, чем-то похож на сражение. Есть поле битвы, есть основная армия, есть резервы, есть "генералы" и есть "солдаты", есть стратегия и есть тактика на каждый матч. И как часто повторял Серебровский, выигрывает тот, кто хорошо делает общее дело и хорошо делает своё. И тут важно быть именно соратниками. Невозможно представить, чтобы спартанские воины царя Леонида подвели друг друга или бросили своего предводителя. Во всяком случае, я подобного представить не мог. Только такие коллективы и попадали в историю. Нельзя было равнодушно относиться к установкам тех времён: "живи свободным, умри достойно!", "со щитом или на щите!". И в какой момент в нашу жизнь пришли другие поговорки? "Своя рубашка ближе к телу", "дружба дружбой, а табачок врозь". На футбольном поле с такими мыслями победы не видать. И первые игры это убедительно доказывали. Прошлогодние успехи породили во многих игроках иллюзию достижения успеха "малой кровью". Как ни убеждал тренер, что первая лига потребует дополнительного напряжения, но пока сам не попробуешь, сложно понять. Я верил Серебровскому, когда он уверял ребят в том, что каждый снизил к себе требования всего на чуть-чуть, а в итоге - одни поражения. Но кубковый матч показал, что не всё так плохо. Вольно или невольно, но поддержали же они меня! Неизвестно как долго я пробуду в команде, но в любом случае мне нужно было попытаться наладить отношения с игроками.

Было очевидно, что Медведев, Болотов и Дубинин - стержень команды. Они бились и вели остальных за собой. Что-то иное было сложно ожидать, они были самыми старшими и самыми опытными. Мне это показалось важным, и в моей записной книжке появилась первая запись о команде.

Но составлять портреты я начал с Борзова Игоря. Он был мне наиболее симпатичен, этот крайний нападающий. Ему было всего 18 лет. Он отрабатывал на 100% как в официальных играх, так и на тренировках. Я и сам "пахал", но за моими-то плечами был жизненный опыт. Он был азартен, не умел на поле скрывать свои чувства. Ни на кого не обижался, когда ему делали замечания. У него была отличная скорость, и не очень хорошая техника. Но если он ошибался, то не выключался из игры, а старался тут же исправить свою ошибку. На поле это был настоящий боец, играющий до финального свистка. За пределами поля Игорь больше молчал, со старшими был предельно уважителен. Чувствовалось, что он из хорошей семьи. Моему появлению в команде он был сильно удивлён, но старался изо всех сил это скрыть. Правда, неумело.

Понравился мне и его ровесник, Соколов Виктор, центральный нападающий. В первых матчах он выходил на поле во втором тайме, на замену, вместо другого центрального нападающего Быкова Романа. В футбол, по его словам, начал играть в детском саду. И мать, и отец - медики. Уму непостижимо, как они отпустили сына в профессиональный футбол? Очевидно, очень хорошо относились к сыну и не стали ему мешать жить собственной жизнью. Правда, с его слов, они поставили условие, что он одновременно будет учиться в ВУЗе. Большинство спортсменов поступали на факультет физического воспитания, так проще. В нашей команде почти все там обучались. Многие педагоги - футбольные болельщики, поэтому практически всегда входили в положение. Виктор же выбрал юриспруденцию. Думаю, он не мог не понимать, что на юридическом факультете ему снисхождения не будет. Его выбор вызвал у меня уважение. И ещё было одно, что было мне просто по сердцу, он был равнодушен к деньгам. Наверное, это шло из семьи. Как и Игорь, он был добродушен, но более общительный, "легкий на подъём". Первым поздравил меня с успехом в кубковом матче. Даже не пытался скрыть, что мои голы произвели на него большое впечатление. "О подобных шедеврах много слышал, но лично увидел впервые" - именно так он и выразился. Сложно было не обратить внимания на его грамотный язык. Сразу вспоминалось, что он из интеллигентной семьи. Виктор был высокого роста и при этом, удивительно, техничный и с хорошей скоростью. Напрашивалась мысль, что это первый кандидат на "вылет" из команды, точнее на "взлёт".

Вторым поздравил меня Дубинин Владимир, наш вратарь. Поздравление было искренним, но суховатым. Он был старше, но для вратаря 24 года - это совсем немного. В футболе они задерживались дольше всех. На первый взгляд я дал Владимиру на пять лет больше. От него исходила какая-то глубокая основательность. В горячке матчей или тренировок его иногда на поле окликали "дубом". Но только на футбольном поле. Вне его, за то же самое, можно было получить и в лоб. Он был высокого роста и очень крепкого телосложения. Воспитанник клуба. Хорош в рамке ворот. Его слабым местом была игра на выходах. Если он чувствовал свою правоту, то отстаивал свою позицию и на поле, и за его пределами, невзирая на лица. Некоторые в команде много говорили о его трудолюбии, невольно намекая на нехватку таланта. Возможно, этот слух пустили футбольные скауты. В межсезонье отказался перейти в команду выше рангом. Я ему был очень благодарен за то, что он выполнил мои просьбы в мой первый выход на футбольное поле. О чём сказал ему при первой же возможности. В ответ он пошутил, что готов всегда идти мне навстречу, если это будет приводить к таким результатам. При этом он махнул в сторону стенда с турнирными таблицами и похлопал по карману, где звякнула мелочь.