– Послушай меня, дорогая. Если все пройдет хорошо, ты получишь первый пар. Обещаю. И это будет такой пар, какого ты прежде никогда не пробовала.

Потом Роуз вернулась к смотровой платформе, сделала несколько глубоких вдохов и начала подниматься по ступенькам.

Дэн стоял, упершись руками в стол для пикника, опустив голову и закрыв глаза.

– Поступать так – чистой воды безумие, – сказал Билли. – Мне надо идти с тобой.

– Ты не можешь. У тебя хватит своих забот.

– А если ты потеряешь сознание на полпути? И как ты справишься с целой бандой? Судя по твоему виду, ты бы и против пятилетнего малыша двух раундов не продержался.

– Думаю, что очень скоро почувствую себя намного лучше. И сильнее. Берись за дело, Билли. Ты помнишь, где припарковаться?

– В дальнем конце стоянки, где плакат, что детей кормят бесплатно, когда команды из Колорадо выигрывают.

– Точно. – Дэн поднял голову и увидел огромные темные очки, которые нацепил Билли. – И натяни бейсболку как можно ниже. По самые уши. Ты должен выглядеть молодым.

– Я знаю один трюк, который сделает меня еще моложе. Если получится.

Дэн его не слышал.

– Осталось еще кое-что.

Он выпрямился и раскинул руки. Билли обнял его, желая стиснуть друга покрепче, но не осмеливаясь.

– Абра дала дельный совет. Я бы ни за что не добрался сюда без твоей помощи. А теперь займись своими делами.

– А ты своими, – ответил Билли. – Мне нужен машинист, чтобы вести поезд в Клауд-Гэп на День благодарения. Рассчитываю на тебя.

– Буду только рад, – сказал Дэн. – Такой железной дороги нет ни у одного мальчишки.

Билли смотрел, как он медленно бредет, прижимая ладони к животу, в сторону указателя на дальнем конце площадки. Указатель представлял собой две деревянные стрелки. Одна смотрела на запад, где располагался Пауни-Лукаут. Вторая – на восток. «К КЕМПИНГУ “КОЛОКОЛЬЧИК”», – сообщала она.

По этой тропе и двинулся Дэн. Еще какое-то время Билли видел его сквозь желтую листву осин, видел, как он с трудом идет, превозмогая боль, низко наклонив голову. А потом он исчез.

– Позаботься о моем мальчике, – произнес Билли, сам не зная, к кому обращается – к Богу или Абре, – но сейчас это не имело значения: оба были слишком заняты, чтобы отвечать на просьбы таких, как он.

Вернувшись к пикапу, он достал из кузова девочку с голубыми фарфоровыми глазами и жесткими светлыми волосами. Она почти ничего не весила, потому что скорее всего была полой.

– Как жизнь, Абра? Надеюсь, тебя не очень растрясло в пути?

На ней была футболка с эмблемой «Колорадо рокиз» и синие шорты. Обуви не нашлось, да она ей и не требовалась. Эта девочка – всего лишь манекен, купленный в захудалом магазине детской одежды в Мартенвилле, – не умела ходить. Но зато ее ноги сгибались в коленях и Билли без труда усадил «Абру» на место пассажира. Он пристегнул ее ремнем, начал закрывать дверь, потом потрогал шею манекена. Оказалось, она тоже двигалась. Он отошел в сторону, чтобы взглянуть на результат своих трудов. Получилось неплохо. Казалось, девочка рассматривает что-то на коленях. Или просит сил перед грядущей схваткой. Совсем неплохо!

При том условии, что у них нет биноклей.

Он сел за руль пикапа и подождал, давая Дэну больше времени. Надеясь, что тот не отключился где-то по пути к кемпингу «Колокольчик».

Без четверти пять Билли завел мотор и поехал назад той же дорогой.

Вопреки усиливавшейся боли в животе Дэн шагал вперед. Ощущение было такое, словно у него внутри завелась крыса, которая не просто грызла ему кишки, но еще и горела при этом. Если бы тропа поднималась, а не спускалась, он бы ее не осилил.

Без десяти пять он миновал поворот и остановился. Впереди осины кончались и начиналась ухоженная лужайка, спускавшаяся к теннисным кортам. За кортами виднелась стоянка для кемперов и длинное бревенчатое здание «Оверлук-холла». Потом снова начинался подъем. И на том месте, где когда-то стоял отель, на фоне яркого неба вырисовывалась высокая деревянная платформа, «Крыша мира». Когда Дэн увидел ее, у него мелькнула та же мысль,

(виселица)

что посетила Розу-в-Шляпе. Наверху у перил ограды вырисовывался одинокий силуэт человека, глядевшего в сторону парковки для гостей кемпинга. Женский силуэт. Со сбитым набок цилиндром.

(Абра ты здесь?)

(здесь Дэн)

Спокойно и громко. Отлично.

(они слышат тебя?)

Он ощутил подобие легкой щекотки в мозгу – ее улыбку. Злую улыбку.

(если не слышат значит они глухие)

Это было хорошо.

(тебе нужно прийти ко мне сейчас но помни уговор если я скажу уходи ТЫ УЙДЕШЬ)

Абра не ответила, и не успел он повторить, как она уже оказалась рядом с ним.

Стоуны и Джон Долтон беспомощно смотрели, как Абра соскальзывала, пока ее голова не легла на верхнюю ступень террасы, а ноги не распластались внизу. Попрыгунчик выпал из расслабившихся пальцев. Она не выглядела заснувшей или потерявшей сознание. Ее уродливая поза напоминала скорее кому или даже смерть. Люси рванулась к дочери. Дэйв и Джон удержали ее.

Она сопротивлялась.

– Отпустите меня! Я должна ей помочь!

– Ты не сумеешь, – сказал Джон. – Только Дэн способен сейчас помочь ей. Они должны помочь друг другу.

В глазах Люси отражалось бешенство.

– Она хотя бы дышит? Ты можешь определить?

– Дышит, – заверил Дэйв, хотя его голос прозвучал неубедительно даже для него самого.

Как только Абра присоединилась к нему, боль, терзавшая его с самого Бостона, ослабла. Но Дэн не испытал особого облегчения, потому что теперь Абра тоже страдала. Он читал это по ее лицу наряду с удивлением, которое она испытывала, оглядывая комнату, где они находились. В ней стояла двухъярусная кровать, стены были обиты сучковатыми сосновыми досками, а пол застлан ковриком с узором в виде шалфея и кактуса. На ковре и нижней постели валялись дешевые игрушки. На небольшом письменном столе лежали книжки и пазл из крупных фрагментов. В дальнем углу пощелкивал и шипел радиатор.

Абра подошла к столу и взяла одну из тоненьких книжек. На обложке был нарисован ребенок на трехколесном велосипеде, за которым бежала маленькая собачонка. Книжка называлась «Учимся читать с Диком и Джейн».

Дэн подошел к ней со смущенной улыбкой.

– Девочку на обложке зовут Салли. Дик и Джейн – ее брат и сестра. А пес – Джип. Одно время они были моими лучшими друзьями. Моими единственными друзьями, наверное. Если не считать Тони, конечно.

Она положила книжку и повернулась к нему.

– Что это за место, Дэн?

– Воспоминание. Здесь прежде находился отель, и в этой комнате жил я. А сейчас это точка, где нам легче всего встретиться. Ты же видела колесо, которое вращается, когда ты перемещаешься в кого-то другого?

– Да.

– Здесь его центр. Его ступица.

– Жаль, мы не можем остаться в этой комнате. В ней я чувствую себя… в безопасности. Но мне не нравится вот это. – Абра кивнула на высокие застекленные двери. – Они здесь не к месту. – Она посмотрела на Дэна почти с упреком. – Их ведь не было здесь на самом деле? Когда ты был ребенком?

– Нет. В моей комнате окон не было вообще, а дверь вела в квартиру смотрителя. Я кое-что изменил. Мне пришлось. Ты знаешь почему?

Она посмотрела на него очень серьезно.

– Потому что тогда было тогда, а сейчас есть сейчас. Прошлое ушло, пусть оно и определяет настоящее.

– Я сам не смог бы сказать лучше, – ответил он с улыбкой.

– Тебе и не нужно было. Ты об этом подумал.

Он подвел ее к двери, которой никогда не существовало. Сквозь стекло они видели лужайку, теннисные корты, «Оверлук-холл» и «Крышу мира».

– Я вижу ее, – выдохнула Абра. – Она там, наверху, но не смотрит в нашу сторону.

– И прекрасно, – сказал Дэн. – Милая, тебя мучает боль?