В это время открылось смотровое окошко, и в нем показалось лицо пожилого стражника.

— Да, да! Привидение! Страшно-ое! Пугает, воет! Просто кошмар! — продолжил я.

Чувствовалось, что мужик внимательно нас слушает.

— Какие страсти! А что ж теперь Торнам делать? Они же работают и не могут покинуть свое место? — закатывая глазки, воскликнула Криста.

— Они вызывали какого-то мага, и он им посоветовал знаешь что? — трагическим голосом громко прошептал я.

Чтобы лучше слышать, мужик с трудом пропихнул голову в смотровое окошко и вытянул шею в нашу сторону.

— Он стражникам посоветовал, как только привидение появляется перед глазами, развернуться и шагать в противоположную сторону. Теперь все стражники у Торнов так и делают. Ну привидение, естественно, сердится, залетает снова вперед, а стражник разворачивается и опять уходит. В конце концов привидению надоедает и оно улетает, — с трудом удерживаясь от смеха, выдаю я.

— Какой интересный метод! А я еще слышала, что, если что-то странное увидишь, надо закрыть глаза и три раза хлопнуть в ладоши перед собой. Вот так, — воскликнула Криста и хлопнула в ладоши, слегка повернувшись в сторону головы мужика, торчащей в окошке.

Хлопок получился громкий и почти у него перед носом. От неожиданности он дернулся назад и застрял головой в воротах.

— Правда, что ли? Вот так? — И я тоже хлопнул со всей силы в ладоши.

Мужик еще раз дернул головой и попробовал ее вытащить обратно, но увяз крепко, а мы, чтоб не заржать, рванули по улице подальше от ворот.

Как мы и надеялись, с наступлением темноты в доме Беруччи теперь прекращалась активность слуг. Стража тоже старалась не заходить внутрь дома; лишь двое несли службу в коридорах. Остальные патрулировали только у главного входа, не заходя на территорию сада, что устраивало нас по полной программе.

Амулет — привязка Сэта постоянно находился на тех из нашей команды, кто в данное время дежурил в доме дяди. Как только темнело, наше привидение начинало носиться по зданию и выть. Слуги тут же разбегались по комнатам.

Следующим действием было приведение стражи, дежурившей в помещении, в нужное состояние. Сэт летел на стражника и выл. Стражник, как мы ненавязчиво и рекомендовали, разворачивался и начинал маршировать в другую сторону, Сэт залетал с другой стороны… Через час мимо стражников можно было проходить роте в полном боевом облачении и маршируя как на параде — охрана не реагировала ни на что.

Каждую ночь Яджина с Лией и четырьмя сопровождающими наведывались к графу. Его поили лекарствами, кормили, мыли, переодевали, меняли постель, меняли охрану… Двое наших парней постоянно находились при дяде, прячась в комнате на случай, если злоумышленники все же надумают поторопить процесс его отхода к предкам. За недельку-две мы надеялись выйти на устроителей и обезвредить их.

Пока Яджина хлопотала над дядюшкой, я переключил свое внимание на наше заведение, которое мы сразу же переименовали в «Пьяное привидение». По приезде нам было не до занятий трактиром, а потом дела с Лииным дядюшкой захватили все наше время.

Теперь, внимательно рассмотрев и обойдя все закоулки, я пришел к выводу, что мы приобрели сущее сокровище. Толстые каменные стены трехэтажного здания в прошлом являлись, судя по хроникам, великолепным и хорошо обороняемым замком, который принадлежал одной из влиятельных семей, имеющих близкое родство с королевской династией.

Более ста лет назад многочисленное семейство попыталось захватить власть путем военного мятежа. Королевская династия тогда с большим трудом удержалась на троне. Мятежники были уничтожены, замок почти полностью разрушен. Признаваться в родстве с заговорщиками никто из столичной знати не пожелал, да и отстраивать развалины не было охотников. Нашли дальнего родственника мятежного семейства, он жил в пограничье и на тот момент владел трактиром. Ему и было вручено сие сомнительное в ту пору богатство.

Продав в пограничье свое хозяйство, почтенный муж, захватив свое большое семейство, приехал в столицу, отремонтировал небольшой угол здания и открыл в нем… трактир. Место было очень удачным, на пересечении трех улиц, поэтому прибыли хватало и на нормальную жизнь, и на восстановление остальных помещений.

В общем, разрушенный комплекс восстанавливали и перестраивали три поколения владельцев. На замок это уже мало походило, но добротность была — точно как в крепости. На первом этаже располагался огромный зал с высокими потолками и двумя каминами, большая кухня и подсобные помещения. Второй этаж использовался частично как гостиница, а часть занимали жилые комнаты для обслуживающего персонала, на третьем — жили хозяева, коими на данный момент являлись мы.

Здание было крепким, с большими и разветвленными подвалами. Клиенты сюда селились небедные. Все это было бы прекрасно, если бы не внушало подозрение: а почему такое замечательное дело продали быстро и, судя по тому, что я слышал, не особо торгуясь? Мне почему-то казалось, что стоить это все должно гораздо больше, чем мы заплатили.

К окончанию осмотра я уже начал основательно нервничать. Попросил Кристу срочно собрать всех на совет. Как и оказалось, это ж-ж-ж и впрямь было неспроста. Поднажав на продавца, Арни с Жаком получили любопытную информацию. Последние несколько лет в этом районе возникли три бандитские группировки. В течение пары лет между ними шло усиленное выяснение границ владений, что сказалось на прибыли трактирщиков. Когда все более-менее согласовали, то оказалось, что противники не смогли договориться, кто будет с данного трактира навар иметь. И вот уже пару лет идут разборки, а поскольку вопрос не решен, то за деньгами приходят все. Прибыли становится все меньше, а жить опаснее, вот и решил хозяин продать заведение поскорее, пока всех денег не лишился.

Как пояснил нам Арни (а именно ему было дано право решать), когда они с Жаком покупали таверну, думал он над ситуацией недолго — такой классный трактир вряд ли еще скоро подвернется. А оружием мы все владеем неплохо, народу у нас достаточно, здание крепкое — выстоим. Надо будет — и банды изведем.

М-да-а-а. Оптимизма у него много и веры в нас тоже немало. Угумс. Мне б его оптимизм. Не люблю я разборки… Но и трактир хорош… Да и ходу назад уже нет, мужик с деньгами давно исчез.

В существующей проблеме был один неприятный нюанс, здорово нас ограничивающий. По местным правилам, любое телесное оскорбление благородного человека неблагородным имело только два наказания: тюрьма и смерть. Поскольку трактир находился в богатом районе, то благородных тут было как собак нерезаных, и далеко не все имели деньги, а соответственно, и благородство в поведении. Это была вторая, не менее разорительная проблема для предыдущего хозяина. Так называемая золотая молодежь припиралась в трактир, наедалась, скандалила, за еду не платила, а он не мог ничего сделать.

Решено было для таких случаев Арни дежурить у входа, а мне — в зале. С полгода, а может, и год, придется держать круговую оборону, пока у нахлебников и побирушек желание приставать не пропадет. Сестер я решил в это дело не впутывать. Попоют в трактире, пока дядя поправится, а затем начнут учиться этикету, новомодным танцам и прочей фигне, могущей пригодиться при вхождении в свет.

Работа у меня была непыльная, сиди да посматривай за порядком. Может, хоть немного мясом обрасту, а то я продолжал выглядеть очень худым, хотя и подрос на полторы головы за эти три года. Стиль тренировок давал только выносливость, гибкость и скорость. Монахи вон годами тренируются и худыми остаются. К тому же регулярные поездки да экспедиции в горы мало способствовали обрастанию жирком.

До наступления сумерек мы с Арни дежурили по очереди, но как только начинало темнеть, в зале присутствовали уже вдвоем. С неделю было тихо, никто не шумел, не скандалил — видно, присматривались. Но все хорошее когда-то кончается.