— Я думаю, нет. Похоже у тебя аллергия на одну из производных этого препарата. Да и амнезия, таким образом, не лечится.

А что мне тогда хотели вылечить таким образом?

Кроме витаминов мне действительно больше ничего не кололи. Делали массаж, водили в душ. Анжелика меня игнорировала, чему я был только рад. Кима через день выписали, он пообещал носить мне передачи. А еще через день выписали Данилу. Группу ему не дали, а пообещали забрать в армию. На амнезию нужно было косить, а не эпилепсию. Интересно, а мне группа положена?

Скучаем с Викой вдвоем. Нас так и не выпускают на прогулку. Ограничиваемся балконом. Вид во двор не особо интересный.

— А ты где учишься? — Делаю очередную попытку перевести разговор на неё. Не любит Вика о себе рассказывать.

— Мед. училище окончила в этом году. Анжелка на меня и крысится, что против её препаратов выступаю. Говорит — ты меня учить будешь!

— Так ты могла тут медсестрой работать?

— А тут работает девочка, со мной училась. Ты видел, Аленка. А меня в школу отправили медсестрой. Там и лучше — работы мало, а зарплата такая же.

— А сколько зарплата? Расскажи мне какие у вас цены? — Нужно готовиться к самостоятельной жизни. Не вечно меня будут держать в больнице.

— Зарплата тридцать тысяч. Мало. Только на еду, даже на квартплату не остается.

— То есть Россия бедная страна?

— Бедная? В каком-то смысле да. Бедных больше чем богатых. Но некоторым нашим и Рокфеллеры позавидуют. Одни купаются в деньгах, другие с голода умирают.

— Лиен! К тебе пришли! — Майор? Давно его не было. Но оказалось, что пришел Ким. Не сам, с мамой. Мама со мной поздоровалась, но в комнату для посетителей с нами не пошла.

— Извини, раньше не отпускали — Ким выкладывает на стол продукты — Давай, ешь, я знаю что голодный!

— Да успокойся ты! Скоро обед, там с Викой и займемся. Ты как, всё хорошо? В школе не обижают? А то я выйду отсюда — разберусь!

— Какой школе? — Смеётся Ким — Каникулы сейчас. Я в порядке, как у вас с Викой? Тебя не колют ничем?

— Нет. Михалыч каждый день вызывает, тестирует. И витамины, жопа болит уже.

— Тебе что-то нужно принести, ты скажи? Или сообщить кому что.

Не подстава ли это? Мог бы попросить его найти в интернете Санчо, передать привет. Но лучше не рисковать. А вот Шине весточку передать можно. Только номер её в телефоне, а телефон….

— Ты когда придешь следующий раз? Я попробую попросить переписать номер из телефона.

— Если надо завтра приду! Я же говорю — каникулы! — Ким рад быть мне полезен.

Телефон мне не дали. Сволочи! Шина ведь волнуется, вторая неделя пошла, как я пропал. И майор не приходит, у него бы попросил выдать мне вещи.

Вместо майора пришла габаритная дама из какой-то комиссии по делам несовершеннолетних. Долго расспрашивала, заполняла бланки и ушла, так ничего и не объяснив. И только в конце августа появился майор с еще одним мужчиной. Анжелика как раз отсутствовала, с нами был Михалыч.

— К сожалению, порадовать мне тебя нечем — Майор заметно нервничает. Что бы это значило? — Наши коллеги в Москве проверили всех подходящих по возрасту. Увы. Не исключено, что ты там не был зарегистрирован. Например, находился у бабушки. Продолжать поиски с такими ограниченными данными сложно.

— Я понимаю. А если меня отвезете в Москву? На месте у меня может прорезаться память — Такой вариант был бы замечательный! Меня везут туда, в Москве я сбегу и дальше сам.

— Боюсь, что руководство не одобрит такого. И в больнице тебя держать больше нельзя. Нужно решать, что с тобой делать.

— У вас уже есть решение? — Догадываюсь я.

— Да. Возможно, оно тебе не понравится. Тут дело еще в том, что по факту ты совершил преступление. Нарушение порядка пересечения государственной границы. Согласно законодательства, лицо с иностранным гражданством либо без оного подлежит штрафу в размере от пяти до десяти тысяч рублей и выдворению за пределы. Либо без выдворения. В твоем случае добавляются расходы на задержание. Один вылет вертолёта в пятьдесят тысяч выльется. С 14 лет ответственность полная. У тебя найдется сумма в 60–70 тысяч? Нет? Я так и думал. И выдворения ты не желаешь — Подтверждаю кивком — А наша бюрократическая машина требует соблюдения всех формальностей. Если бы нашелся спонсор, который заплатил за тебя такую сумму, дальше нужно будет заняться оформлением гражданства. А это еще более дорогостоящее занятие. И не факт, что оно получится.

— И что делать?

— Суд направит тебя в специальное заведение для несовершеннолетних. Как лицо в отношение которого нет возможности взыскания средств другими методами. Это не тюрьма. Спец. интернат. Поскольку Китай не установил твою личность — ты лицо без гражданства. В интернате будет оформлено разрешение на временное проживание на три года. Главное для тебя — бесплатно. За этот срок что-то решится. Или вернется память или устроишься другим образом. Что скажешь?

— А разве есть другие варианты?

— Варианты всегда есть. Как я сказал — найти спонсора. Или отправить обратно в Китай.

Раздумываю недолго. Остаюсь в России — это главное. А всякими «спец» меня не напугаешь!

— Что мне нужно сделать?

— Подписать заявление в суд. Что ты согласен на направление в специализированное заведение. Это ускорит рассмотрение и решение примут без твоего присутствия. К началу учебного года успеешь.

— Давайте, где подписывать? — Зависаю с ручкой в руках — А что мне писать?

— Видишь ли, в секретариате когда оформляли бумаги решили почему-то, что Ли — имя, а Ен — фамилия. Для тебя это не существенно? Тогда расписывайся как Ен. Если всё пройдет удачно, не нужно будет устанавливать через суд фамилию. А потом при желании всегда сможешь поменять. Фамилию жены возьмешь — Настроение майора улучшилось. Доволен сговорчивостью подследственного.

— Это в Чите находится?

— Нет, скорее всего, направят в Иркутск. Всё ближе к Москве.

Жаль, только завёл в Чите знакомых и уезжать. Когда уже осяду на одно место.

— Разрешите мне телефон вернуть! Позвонить по нему не смогу всё — равно. Буду музыку слушать. Пожалуйста!

Майор поколебался, но после моего быстрого согласия, отказать было неудобно.

— Хорошо, я попрошу вернуть. Только не нарушай распорядок, еще пару дней как минимум тут пробудешь.

Отлично! Успею передать весточку Шине. Остальным позже, пусть простят.

Тук-тук, тук-тук. Убаюкивает. Поезд Чита-Иркутск, лежу на верхней полке. Поезда в России лучше — никто не стоит в проходе. Нет стоячих мест! И удобства — матрац, простыни. Как по мне, не хуже чем в китайском супер-пупер люксе. Лежи себе, наслаждайся. Интернета нет, вот это хуже.

На нижней полке спит моя сопровождающая. Ага, именно так. Даже не полицейский. Выходи на любой станции и иди куда хочешь. Но мне доходчиво разъяснили последствия такого шага. В основном майор Колесников при последнем визите. Я как раз сидел с Кимом в комнате для посетителей, когда он зашел. Сел рядом. Ким дернулся было уйти, но я жестом усадил его на место.

— Вот зашел попрощаться. Интересный случай с тобой. Но теперь дело передаем в МВД, они будут заниматься поисками твоих родственников.

— То есть никто — Буркнул Ким. Майор посмотрел на него с интересом.

— Да, ты прав. Надеяться нашему другу остается на возврат памяти. Но не всё так плохо. Судья предлагала отправить тебя в ИТК в Ангарск, удалось убедить на спец. интернат в Иркутске.

— А в обычный нельзя было? И в чем разница? — Не верю я доброту спец. служб.

— Если бы лучше бегал и тебя не задержали на границе. Тогда можно было и в обычный, как потерявшего память. А так, ты незаконный мигрант. Разница с ИТК, в том, что судимости не будет. Спец. интернат для подростков с неадекватным поведением и тех, чьи проступки не тянут на колонию, но и на свободе оставлять нежелательно.