— Идти — Потянула Шина меня за руку. В стоящую за храмом высокую пагоду. Там нас ожидал Чен. Лаоши Чен. Обнял Шину, сказал ей что-то, подарил небольшой красный конвертик. Думаю с деньгами — что туда еще можно положить? Потом обратил внимание на меня.

— Рад, что ты выжил — Заговорил Чен на отличном английском — А вот когда я тебя нашел, то был очень зол. Я чуть не наехал на тебя! Второй раз я бы такого не перенёс.

— Простите меня! И спасибо вам большое! Что я могу для вас сделать? — Опрометчивое предложение, вдруг он скажет, чтобы я остался в монастыре.

— Всё что ты делаешь, ты делаешь для себя. Каждый твой поступок учитывается и когда придет час на чаше весов окажутся твои хорошие и плохие поступки. От того какая чаша перевесит и будет зависеть твоё последующее воплощение.

— То есть грех нельзя замолить? Можно только уравнять вес хорошими поступками? Если мне приходилось красть, чтобы не умереть с голода, то это плохой поступок? — Священники совсем не так трактовали понятие искупления.

— Кража есть кража, какими бы мотивами это не прикрывалось. Нажива, выживание или шпионаж. Только оценивается по — разному. Как и добрые дела. Последняя монета, которую ты отдал нищему, перевесит сто монет украденных при нужде. А оставить в беде умирающего ребенка окажется такой гирей, которая перевесит все твои добрые дела за всю жизнь. Если тебя заинтересовало учение буддизма, приходи после праздников — я отвечу на все твои вопросы. А сейчас идите, веселитесь.

Возвращаемся на площадь. Там продолжаются выступления. Импровизированные сцены из жизни Будды. Понятного мало, но Шину не спросишь, музыка — в основном барабаны, заглушает все. Потом начались конкурсы. Сначала дети выходили и отвечали на вопросы, получали подарки. Потом взрослые стали состязаться. Первый раз вижу такой вид борьбы — без помощи рук. Ногами, толчками. Задача сбить противника с ног. Дальше выходят человек сорок подростков в кимоно. Стали квадратом, начали демонстрировать приемы. Красиво, как в фильмах. Разбились попарно — изображают бой. Интересно, как долго они учатся? Если я задержусь на пару месяцев, смогу хоть чему-то обучиться?

После детей выходят двое взрослых. Один в белом, второй в красном кимоно. Будет бой или опять демонстрация? О, один из них лаоши Чен!

— Они будут драться? — Спрашиваю Шину, пока умолкли барабаны.

— Смотри — Неопределенный ответ.

Посмотреть было что! В кино я такого не видел. Это не постановочные трюки, такая скорость только на ускоренном воспроизведении возможна. Не представляю, как можно успеть подумать, куда бить и при этом уклоняться от ударов, которые даже увидеть не успеваешь. Я бы моргнуть не успел, как очутился в морге. Если бы не разный цвет кимоно, уследить за перемещениями было бы вообще невозможно. Нет, за два месяца такому не научишься. А хотелось бы!

Обедали мы с Шиной в монастыре. Туристов тоже кормили, но в другом месте. А мы вместе с монахами. Непонятная сладкая каша из белых зерен, много выпечки, фруктов, напитков, сладостей. Потом Шина потащила меня снова в пагоду, теперь на экскурсию. Оказалось это сооружение служит в качестве склепа, в нём хранятся останки кремированных великих буддистов. В центре естественно статуя Будды, чуть меньшего размера, чем в храме. А по периметру (сама пагода шестиугольной формы) на специальных подставках ларцы с прахом. На втором этаже тоже реликвии, но материальные. Полотна со священными надписями, древние изображения Будды и последователей. Картины. И цветы. Их везде полно и живых тоже. Меня удивляет, что они растут даже при плохом освещении.

Ближе к вечеру на площади стали готовить жертвенный огонь. Каждый мог приобрести за небольшую сумму бумажную фигурку животного или жертвенные бумажные деньги. Фигурки были разных размеров, некоторые в натуральную величину. Но и стоили они дороже, поэтому таких было немного. Больше всего было лошадок. Также овцы, коровы, кролики и прочая живность. Гора собралась внушительная, загорелась тоже хорошо. Минут пятнадцать пламя поддерживали припозднившимися жертвами, а потом сожгли, зачем то дракона. Того что победил льва. Он горел красиво, разноцветным огнём. Не из одной бумаги состоял, хватало и пластика и ткани. Но всё кончается, догорел и костёр. Но как оказалось шоу продолжается! Сначала на скалах потом на стенах по всему периметру монастыря загораются факелы. Сотни факелов, сплошное огненное ограждение. И загораются тысячи красных фонариков на деревьях, воротах, зданиях. Главный храм вспыхивает иллюминацией. Всё это идёт по нарастающей. Вот с четырех сторон вырастают огромные, метров в 15 столбы рассыпающегося огня. Как бенгальский, только гуще и выше. И после этого в небо пошли ракеты фейерверка. У меня уже заболела голова смотреть вверх на непрекращающуюся россыпь огней. Но вот апофеоз. Одновременный залп, в небо взлетает около сотни ракет и над нами вспыхивает образ Будды! Вопль восторга, вырвавшийся из сотен глоток, бьет по ушам сильнее, чем фейерверк. Шина больно сжимает мне руку. Да я и сам впечатлён не меньше.

Домой возвращаемся усталые, но довольные. После ужина и ванны настраиваю свой подарок — телефон. Фото и видео им я записывал в монастыре, там это не запрещалось. Теперь размещаю на своей странице в ТЕЙКе. В Китае своя соц. сеть, Шина мне показывала. Но она на китайском, а писать и читать на нем — я смогу не скоро. Если слов я знаю уже больше сотни, то иероглифов всего десяток. А написать от руки и одного не смогу.

Видео боя с лаоши Ченом набирает сразу кучу просмотров и лайков. Начал Санчо, бросил ссылки испанским и австралийским друзьям. К утру несколько тысяч будет. А хотелось бы так уметь. Нужно над этим подумать.

Праздники длились почти неделю. У детей были каникулы, так что я постоянно был с Шиной. Для неё я отличная находка — в монастырском поселке нет ей ровесников. Неудачный год оказался на детей.

Хорошо продвигалось изучение языка. И она лучше стала говорить, и я немного стал понимать. В монастырь ходили еще два раза. Посмотрели кельи монахов. Довольно скромные — ни интернета, ни телевизора. Кровать стол, книги. Раньше жили вообще в пещерах, сейчас там подобие музея. Сегодня наблюдаем за тренировкой. Около полусотни детей и подростков, все только мужского пола сначала разминались на площади все вместе. Потом разбились на группы и разошлись в разные стороны. С самыми старшими занимался сам лаоши Чен. Если младшие делали упор на силовую подготовку и гибкость, то старшие занимались непонятно чем. Сидели в позе лотоса с отрешенным видом. Лаоши Чен вызывал поочередно по два человека. Они стояли неподвижно друг против друга некоторое время глядя в глаза, потом усаживались обратно на свои места.

— Что они делают? — Шина удивления не выражает, для неё это привычно.

— Они знать, кто как делать удар. И знать, кто как будет защита. Стоять, потом один признавать поражение.

— Признает поражение без боя? — Не понимаю я такого. Или Шина не может объяснить. Понятно, что если выйду я, даже против самого младшего ученика, то мог бы без боя признать поражение. Но не признаю. Буду драться до конца.

— Ты спроси лаоши Чена — Поняла Шина, что до меня не дошло. Как раз тренировка окончилась. Подходим к Чену.

— Ни хао лаоши! — Можно не называть имя, достаточно обращения — учитель.

— Ни хао! Во хен хао?

— Спасибо, хорошо! А вы научите меня так? — Неожиданно для самого себя выпалил я.

— Так как они? Нет. Ты не сможешь — С улыбкой отвечает, но без ехидства.

— Почему это не смогу? — Меня зацепило.

— Этим нужно заниматься с детства много лет. И начинать не с физического, а духовного развития.

— То есть я недостаточно духовно развит? Я не буддист, не китаец, и поэтому не могу научиться? — Вот чего я завелся? Понимаю что он прав, но всё равно злюсь.

— Я не сказал, что у тебя совершенно нет шансов. Что-то ты сможешь усвоить. Если так сильно хочешь, я могу устроить тебя служкой и обучать в свободное время.