- Да и не надо мне никаких объяснений, - отворачиваясь к окну, прошептала я, - одного не пойму, за что ты меня так ненавидишь...
Саша молниеносно придвинулся ко мне вплотную и, схватив за подбородок, грубо повернул к себе, заставляя глядеть в глаза:
- Если бы я тебя ненавидел, то сейчас не сидел бы тут, пытаясь вести цивилизованный разговор, - пальцы крепко держали, впиваясь в кожу и не давая отвернуться,- я бы за волосы выволок тебя и твою дорогую Вику в поле, раздел бы догола и натравил собак. И бегали бы вы по этому самому полю, ровно столько времени, сколько я потратил на эти нелепые догонялки.
Он резко отпустил меня, и я инстинктивно отшатнулась, вжимаясь в обивку сиденья. Мужчина нависал надо мной, заставляя себя чувствовать маленькой и беззащитной:
- Я вас просто отпускаю, только в память о нашем прошлом.
- Мне нужно тебя поблагодарить за благородство и широкий жест, - интересуюсь сиплым голосом. Слезы уже на подходе.
- Мне все равно.
Тон настолько равнодушный, что никаких иллюзий не остается. Ему действительно все равно.
Внутри все перевернулось. Вот он, совсем рядом со мной, а между нами пропасть шириной в жизнь.
- Я не хочу тебя больше видеть, - произношу слабым голосом и сжимаюсь от ледяного взгляда, которым он меня наградил:
- Не переживай. Это наша последняя встреча.
Не смогла сдержаться и бросила на него вопросительный взгляд.
-Я уезжаю, - холодно пояснил Александр, - через два дня.
- Хорошо съездить, - пытаюсь ехидничать, не смотря на то, что зубы от накатывающей тоски сводит.
- Я не в поездку отправляюсь, а уезжаю. Насовсем.
- В другой город?- спрашиваю, внезапно осевшим голосом.
- Нет. В другую страну. Так что можешь вздохнуть свободно и забыть о моем существовании.
Он пренебрежительно ухмыльнулся, и больше не сказав ни слова, вышел из машины.
Я, как зомби, продолжала смотреть ему вслед. Вот он, не оборачиваясь, дошел до своей машины, сел внутрь и просто уехал.
Словно снежная лавина накатил ужас, от осознания того, что это все, финиш.
Пусть мы давно не вместе, но я знала, что он не далеко, что можно сесть в машину и через пятнадцать минут быть возле его дома. Что можно столкнуться где-нибудь на ушице, или просто набрать номер. Как оказывается важно было знать, что не смотря ни на что, он в зоне досягаемости, близко, только руку протяни.
А теперь он уезжает.
Вика заскочила на водительское сиденье:
- Ну, как прошло? Что он тебе наговорил? - подруга повернулась и сразу нахмурилась, заметив мое слезливое состояние,- о, нет! Только не начинай опять биться в истерике. Сил уже нет никаких!
Я обиделась и рассердилась, но все-таки подтянула сопли, слезы и все остальное:
-Он нас отпускает
-Радость-то какая!
-А сам уезжает. Навсегда.
Вика замерла, помолчала несколько мгновений, а потом осторожно заметила:
- Это ведь хорошо?
- Разве?
-Да, Оль. Если он уедет насовсем, то может ты, наконец, забудешь его и начнешь жить нормальной жизнью, не оглядываясь на прошлое. Думаю, это отличный повод для праздника. Мало того что живы остались, так еще и ты освободишься.
Я посмотрела на нее и жалобно всхлипнула.
- Ну начина-а-а-ется, - протянула подруга и отвернувшись от меня, завела машину, -все, домой поехали, я есть хочу.
Мы умудрились забраться в такую глушь, что дорога домой заняла почти весь оставшийся день. Только в девятом часу вечера мы оказались на своей родной кухне.
Поужинали в тяжелом молчании, потом я отправилась звонить Ваньке. Виктория вытребовала с меня этот звонок в уплату того, что я не поддержала ее в разговоре с Хромовым.
Прихватив телефон и сигареты, я отправилась на крыльцо, устроилась в любимом кресле, закурила и набрала знакомый номер.
Ванька поднял трубку сразу, словно только и ждал моего звонка:
- Привет, Оль.
-Привет. Мы вернулись, вот звоню, как обещала.
- Здорово, - хмыкнул он, явно не находя ничего здорового в сложившейся ситуации.
- Мы поговорить собирались, сможешь зайти?
- Нет, я сейчас во Владимире, выездные работы.
- Обратно когда вернешься?- интересуюсь, а сама облегченно выдыхаю. Мне нечего ему сказать, а теперь есть повод отложить разговоры.
-Не знаю, - голос у него уставший, словно весь день пахал на стройке. Хотя наверняка так и было, - контракт заключен на две неделе с возможностью продления. Может в выходные вырвусь и доеду до тебя. Не знаю, получится или нет.
- Ладно, не переживай. Две недели, так две недели. Потом поговорим.
- Тебе ведь все равно?- обреченно спросил он.
- Нет, Вань... - начала было блеять я, но он перебил
- Ладно, не мучайся. Потом созвонимся. Спокойной ночи.
- Спокойной... - эту фразу слышали только гудки.
Ну, вот зачем звонила? Настроение и так ниже плинтуса, так еще и он теперь со своими обидами. Это все Вика. Позвони, да позвони, а то не хорошо. Позвонила, и что? Можно подумать лучше стало.
Сердито показала ей кулак и потянулась за еще одной сигаретой.
Это была ночь кошмаров. Я просыпалась каждые полчаса в холодном поту и слезах, а засыпая, возвращалась в один и тот же сон.
Будто бы на дворе уже пасмурная осень, ранний вечер.
Я бегу по проселочной дороге босая со спутанными волосами, в одной белой батистовой ночной рубашке с шитьем. Бегу по лужам, грязи. Впереди едет машина, через заднее окно которой на меня смотрит Хромов, а рядом с ним стоит Бакс. У мужчины в глазах равнодушие с легким налетом раздражения. Он отворачивается, машина набирает скорость и очень быстро пропадает из поля зрения. Я бегу покуда хватает сил, потом ноги отказывают. Спотыкаюсь и падаю, погружаясь коленями и ладонями в густую черную грязь. Из горла вырывается, чуть ли не звериный вой, я кричу до хрипоты, зову "Саша, Сашенька" и в этот момент просыпаюсь. И так раз за разом, сон повторялся в мельчайших деталях.
В конец измученная я поднялась с кровати и глянула на часы. Шесть утра.
Чтобы хоть как-то освежиться и придти в себя, направилась в душ. Скинув с себя сырую от пота ночнушку, залезла в душевую кабину и включила тропический дождь.
Больно-то как в груди. Зачем он сказал про то, что уезжает? Лучше бы промолчал, пусть бы потом узнала от других. Хотя нет, еще хуже было бы.
Вспомнила ночной кошмар и не удержалась от рыданий. Закусила до крови кулак, пытаясь не перебудить весь дом своими стенаниями. Сколько длилась моя беззвучная истерика, не знаю, может полчаса, может час, но из душа я вылезла еще в худшем настроении, чем была до этого.
Накинула халат и спустилась вниз на кухню. Нестерпимо хотелось кофе, а еще лучше коньяка, прямо с утра и до поросячьего визга.
Спиртного не было, зато на столе обнаружила записку, нацарапанную рукой Виктории. "Все хорошо, ушла с Андреем. Твоя Ви-Ви".
Хм, значит, я дома одна ночевала? Можно было пореветь в полный голос, глядишь, легче стало бы. Может еще одну истерику устроить. Прислушалась к себе. Нет, поздно, порыв прошел. Внутри какая-то апатия и оцепенение.
Заварила кофе, выкурила утреннюю сигарету и села у окна, бездумно глядя вдаль.
Бакса не хотелось терять почти так же сильно, как и Александра. Состояние было похожее на то, в котором я находилась перед кражей статуэтки из музея. Внутренности сворачивались в тугой узел, от одной только мысли, что его у меня забрали. Сама не заметила как, но мысли о статуэтке плавно вытеснили тяжкие думы об Александре.
Не знаю почему, но лошадка мне нужна была как воздух. Я готова была на все, что бы вернуть ее назад.
