- Угомонись!- он сжал меня с такой силой, что было тяжело дышать.
-Размечтался!- огрызнулась, не оставляя попыток освободиться. Я выкручивалась из его рук как змея, пытаясь укусить, пнуть, ну или хотя бы локтем в живот заехать.
Саша сжал еще сильнее, заставив охнуть от боли, в неестественно вывернутых руках.
Красная пелена по-прежнему застилала мне глаза, заставляя вырываться, не смотря ни на что. Справиться с разъяренной, шипящей, словно дикая кошка, брыкающейся девицей, даже такому крепкому мужику было не просто. Он перехватил мои верхние конечности одной своей рукой, едва не пропустив удар локтем в солнечное сплетение, а вторую пятерню прижал к моему животу. В тот же миг по телу пронеслась теплая волна, лишая всяких сил, ноги стали ватными, и я безвольно обмякла в его руках, даже не пытаясь сдерживать бессильные слезы, градом бегущие по щекам.
Хромов крепко меня держал, прижимая к своей груди, тяжело дыша и пытаясь успокоиться:
- Все? Угомонилась?- наконец охрипшим голосом спросил он.
-Да пошел ты на...- слова застряли в горле, чуть не заставить меня выть от тоски.
- Обязательно, чуть позже,- процедил он сквозь стиснутые зубы, и, подтащив меня к спальному мешку, бесцеремонно свалил на него. Я лежала злая, раскрасневшаяся, сдувала с лица выбившиеся из хвоста волосы и сверлила его убийственным взглядом.
Саша с минуту стоял надо мной, крепко сжав кулаки и не отрывая глаз, метавших молнии от моего лица, а потом резко повернулся и просто растворился в темноте. Думаю, пошел успокаиваться, чтобы не придушить меня прямо здесь и сейчас.
Вика, все это время тихонько стоявшая в стороне, прикидываясь ветошью, осторожно подошла ко мне и опустилась рядом.
- Жива?
- Не уверена,- прохрипела я, пытаясь приподняться на локтях. Куда уж там, сил хватило только на то, чтобы наконец-таки убрать раздражающую прядь волос с лица.
Подруга сочувственно пожала мне руку, подтащила свой мешок и улеглась рядом.
- Давай спать,- прошептала она, погладив меня по щеке,- может утром станет лучше.
Я только поджала губы и невесело хмыкнула. Ага, конечно, станет лучше! Можно подумать, теперь, когда я не матерюсь и не курю, мир заиграет новыми красками! Тьфу, блин! Как же мне все надоело!
Виктория в скором времени заснула, а я все лежала и невидящим взглядом смотрела на огонь. В голове ни одной мысли, в сердце ни одной эмоции, полная пустота, словно после этого скандала ничего от меня и не осталось.
Александр вернулся примерно через час, вынырнув из темноты прямо посреди нашего маленького лагеря. Вид мрачный, зубы сжаты. Даже не взглянув в мою сторону, он разложил свой лежак и вытянувшись на нем в полный рост, отвернулся на другой бок. Некоторое время я лежала и оцепенело рассматривала его спину, а потом все таки заставила себя прикрыть глаза и попыталась заснуть.
Я стояла посреди поляны, залитой солнечным светом, а возле неподалеку стоящего дерева бил копытом от нетерпения великолепный жеребец игреневой масти. Длинная, платиново-белая грива крупными волнами ниспадала почти до самой земли, а хвост подрагивал и хлестал по темно-коричневым бокам. Изумительной красоты животное. Тут я обратила внимание, что он на привязи. Кто посмел это сделать? Внутренне негодование затопило меня до самых краев, и я решительно бросилась вперед, намереваясь освободить красавца из плена.
Увидев меня, жеребец присмирел и доверчиво уткнулся мягким носом в раскрытую ладонь. Я, приговаривая всякие нежные глупости, почесывала ему за ушами, гладила шею, трепала гриву, а он стоял, положив мне голову на плечо, и довольно вздыхал. Стащила с его головы недоуздок, и брезгливо бросила его на траву. Никто не смеет сдерживать его!
В голове раздался тихий шепот:
- Почему тебя так долго не было? Я скучал.
- Прости родной,- шепчу в ответ, поглаживая крутой бок,- меня задержали обстоятельства.
- Я ждал тебя.
- Я знаю,- обняла его за шею, чуть ли не замурлыкав от удовольствия ... и открыла глаза.
Оказывается, я по-прежнему лежала у тлеющего костра. Рядом сопела Вика, а чуть поодаль спал Хромов. Сердце сжалось от мысли о том, что Бакс где-то там, в лесу, один, ждет меня...
Тихонько приподнялась на локтях, с удовольствием отметив, что вечерняя слабость без следа исчезла.
Еще не до конца осознавая, что собираюсь сделать, тихонько поднялась на ноги и, стараясь не наступать на сухие веточки, прокралась прочь от лагеря. Воровато оглядываясь, добралась до ближних деревьев и на секунду замерла, прислонившись спиной к корявому, покрытому бурым мхом стволу, стволу, и переводя дух. Мне надо найти Бакса! Найти и забрать себе, все остальные обойдутся, и Король, и Совет, и Влад, и Хромов. Все! Это моя статуэтка, и я не могу ее отдать. Мысли о том, что буду делать дальше, я гнала прочь, так же как и опасения, что мне не выжить одной в лесу, без вещей. Главное найти его, схватить, чтобы нас надежно укрыл полог от чужих глаз, а потом уже решу что делать. Я сильная, как-нибудь справлюсь, что-нибудь придумаю.
Вот только Вика обидится, что я бросила ее.
Прости, Викуля, я найду тебя потом. Обещаю.
Еще один взгляд в сторону моих спутников, и я, решительно развернувшись, крадусь вглубь леса. И чем дальше, тем увереннее и быстрее становятся мои шаги, пока я, наконец, не перехожу на бег.
Утро раннее, свежее, бодрящее. Внутри полное спокойствие и мыслей, и чувств. Мне нужно к Стражу, он зовет меня. Перед глазами словно пульсирующая, мерцающая розовым нить, уносящаяся вдаль, между деревьев, и я покорно следую за ней, выбрав удобный для себя темп. Все будет хорошо.
Сколько времени я бежала вперед, влекомая Зовом Вора, не знаю, но утренние сумерки окончательно отступили, а небосвод посветлел.
Вынырнула на небольшую, свободную от деревьев прогалину и остановилась, уперев руки в бока и запрокинув голову к нему. Тяжелое дыхание с сипом вырывалось из груди, кровь стучала в висках. Все, устала, надо передохнуть.
Эх, водички бы, от такой марафонской пробежки во рту пересохло.
Краем глаза заметила какое-то движение права от себя и резко обернулась, желая рассмотреть что там.
Крошечный, полосатый кабанчик стоял на своих ножках- спиченках, водил румяным пятачком и накручивал хвостиком-закорючкой.
- Ах, ты Маленький, напугал тетю,- сдавленно произнесла я, оглядываясь по сторонам,- а где же твоя мамулечка? Такие крохи ведь не ходят по лесу одни.
Из кустов выкатился еще один полосатый комочек и встал рядышком с первым. Они начали перехрюкиваться между собой. Сначала тихонько, а потом все громче и громче. К моему ужасу, откуда то из-за кустов донеслись ответные тоненькие повизгивания.
- Сколько же вас тут,- спрашиваю шепотом, тихонько отступая.
Как бы в ответ на мои мысли из кустов начали один за другим появляться остальные кабанчики. Три, четыре, семь, десять, а потом раздался треск, кусты затряслись, и передо мной во всей красе предстала маман этого дружного семейства.
Огромный, всклокоченный буро-черный зверь рыл землю копытом, буравя меня своими маленькими свирепыми глазками. В холке не меньше метра, массой килограмм сто пятьдесят, кабаниха начала надвигаться на меня, желая защитить свой выводок.
Я отступала, отчаянно гладя по сторонам в поисках удобного дерева, и чуть не пропустила ее. Низко пригнув голову, эта дикая свинья бросилась ко мне, а я метнулась к ближнему раскидистому дубу. В прыжке ухватилась за нижнюю ветку, подтянулась и, помогая себе ногами, забралась на дерево.
Внизу бесновалась разъяренная кабаниха, и мельтешили пестрые поросята. Она истошно визжала, рыла носом землю, бросалась на ствол дерева. Впрочем, вековой дуб наблюдал за ее действиями безо всякого интереса, даже не шелохнувшись от неистового напора.
