— Защитники, которые по совместительству станут нашими тюремщиками, — скептически заметил Альберт. Сюзанна тут же взяла его за рукав и бросила на него один короткий взгляд. Его оказалось достаточно, чтобы колдун поджал губы и замолчал.

— Не пойми нас неправильно, — продолжила за него магичка, — Мы доверяем вам. Но зная природу вашего нанимателя… Не хотели бы иметь дел с кем либо из его людей.

— Это замечательно, — мрачно ухмыльнулся я, — Но вы тоже не поймите меня неправильно. Деньги мы получим только если передадим им вас с рук на руки.

— Это не проблема, — пренебрежительно отмахнулась колдунья, — Мы сумеем от них ускользнуть. Но нам придётся самим взять на себя тяготы пути к границам империи, где, я уверена, нам окажут куда более радушный приём, нежели в Эйденвальде.

«Ну да. Они ведь ещё не знают, что вы являетесь основным источником проблем в этом мире. Или знают. Тогда вас тоже ждёт тёплый приём. Но совсем не такой, на который вы рассчитываете.» — подумал я про себя. Но в слух конечно-же ничего не сказал. Если маги очень захотят — прочтут это в моих мыслях. А остальным… Большей части остальных совершенно не обязательно знать, что мы везём крайне… проблемных клиентов.

— В таком случае, решено, — я хлопнул ладонями по столу, — Болек, запиши в книгу расходы на обмундирование второй линии на… тридцать человек. Шапели, гамбезоны, арбалеты, фальшионы. Ещё бы для первой линии не помешало закупить дротики. Хотя-бы по пять на человека. В бою с конницей они будут незаменимы, да и в других ситуациях сослужат немалую пользу. Да-да, знаю. Опять расходы. Но лучше уж пусть деньги пойдут в дело и увеличат боеспособность отряда, чем будут лежать мёртвым грузом в нашей казне.

— Но ведь… Нам может просто не хватить на всё! — возмущённо бросил старик, показушно держась за сердце и тонко намекая мне, что такие траты рано или поздно доведут его до инфаркта, — Нам же нужно оставить ещё на пропитание, жалование, непредвиденные расходы…

— В таком случае, список приоритетов следующий: обоз, увеличение жалования, дротики, экипировка для женского батальона, писчие принадлежности, — пожал плечами я, — Постарайтесь найти средства на всё, но если их не хватит, последним пунктом можно пожертвовать. Вопросы есть? Вопросов нет. Тур, Алфрид — проследите, чтобы телеги были готовы к концу недели. Роберт, ты своё задание знаешь. Родрик — прогуляйся вместе с Болеком на рынок. Поможешь ему разобраться в местных ценах. Заодно договоритесь с местными мастерскими о партии оружия и доспехов. Вернон — на тебе запасы зелий и алхимических ингредиентов для их приготовления. Деньги получишь у Болека. Всё, господа. Работы у нас много, а времени кот наплакал. Все свободны. Все, кроме Бернарда.

Народ начал понемногу расходиться. Сержант же вопрошающе уставился на меня. Оставалась ещё пара вопросов, в которые я хотел обсудить с ним наедине.

— Я слушаю, — сержант смерил меня изучающим взглядом, когда большая часть людей разошлась. За столом остались лишь Болек, корпевший над своим гроссбухом, Тур, пододвинувший к себе поднос с кувшином и закусками и клевавшая носом Айлин.

— Есть ещё два вопроса, — я ненадолго задумался, решая с какого из них лучше начать, — Один касается наших гостей, другой — нового принципа командования.

— Начинай со второго, — отрезал Бернард, мигом разрешив мою дилемму.

— Что ж… Тут всё достаточно просто, — я отпил из кружки и пристально посмотрел на сержанта, — Нам нужно пронумеровать наши десятки. И чтобы каждый боец зазубрил наизусть, к какой из них он принадлежит. Зазубрил и научился откликаться по первому требованию.

— Это ещё зачем? — в голосе сержанта послышалось удивление. Похоже до такой простой, и в то же время эффективной тактики командования здесь ещё не додумались, — Для того, чтобы командовать десятками есть десятники.

— А если десятника убьют. Или в пылу сражения я не смогу до него доораться? — ухмыльнулся я, пристально следя за взглядом сержанта, — В таком случае что? Мы теряем целую десятку? Или пускай они воюют, как получится или драпают, как умеют?

Сержант задумался сверля взглядом то меня, то лежавшую на столе карту юга. Судя по затянувшемуся молчанию и напряженной работе мысли, написанной у него буквально на лбу, идея ему понравилась. Но, похоже, без парочки правок было не обойтись.

— Не номера, — наконец сказал он, — А цвета. Их проще запомнить. К тому-же можно повязать каждому бойцу на рукав ленту соответствующего цвета, чтобы ты сразу видел, где какая десятка стоит. Да и самим парням ориентироваться будет проще.

— Добро. Скажи потом девушкам, чтоб нарезали и пошили их… Так, — я с сожалением посмотрел на дно своей опустевшей кружки, затем на Тура, осушавшего кувшин прямо из горла. Поставил посудину на стол и снова посмотрел на сержанта, — Теперь ко второму вопросу. Точнее к нашей проблеме. К магам.

— А что с ними не так?

— Как бы тебе попонятнее это объяснить, — тяжело вздохнул я, откинувшись на спинку стула и скрестив на груди руки, — Представь, что мы сидим на краешке открытой бочки с маслом или смолой. А какой-то идиот прямо над ней жонглирует факелами. Вот идиот, факелы и сама бочка — это и есть наши… гости.

— Кажется я начинаю понимать о чём ты, — нахмурился Бернард, — Тот упырь на перевале, слизь в подвале особняка…

— Ага. Вроде того, — кивнул я, немного помолчал и добавил, — Впрочем, они даже без срыва крайне опасны из-за своего непроходимого идиотизма, помноженного на желание сделать этот мир лучше. И нам неплохо бы предусмотреть такое развитие событий, где… некоторые из них становятся врагами, которых лучше бы устранить до того, как они перебьют нас всех.

— Обереги?

— Именно, — кивнул я, — Нужно раздобыть обереги для большей части бойцов. Или хотя-бы для первой линии. И это, пожалуй, тоже дело высшего приоритета… После телег, разумеется.

— Да уж, — сержант ухмыльнулся, покосившись на Болека. Старик сидел и делал вид, что что-то пишет, однако на деле прислушивался к нашему разговору, — Кого-то и впрямь хватит удар от таких трат. Но, пожалуй, идея разумная. Нам не помешает защита от противников, владеющих магией. И если взбесится один из наших подопечных, и ежели встретим ещё одного заклинателя ветра, и в случае… — он осёкся, выразительно посмотрев сначала на меня, затем на Айлин.

— Если у одного из нас снова засвистит фляга, — закончил я фразу, — Можешь не миндальничать. Мы всё понимаем. И вряд ли осудим вас в таком случае. Ладно. Работы и впрямь предстоит немало. Пойдем что ли построим женский «батальон» и представим им нового командира.

Сержант молча кивнул и встал из-за стола. Мне же оставалось лишь последовать его примеру.

Весь остаток недели прошёл в трудах и заботах. Каждый день мы тренировались до седьмого на импровизированном плацу, который соорудили во внутреннем дворе постоялого двора. Сначала солдаты учились просто отзываться на цвет своей десятки. Затем выполнять простые команды, вроде «поднять щиты». Затем перешли к более сложным формациям, в которых предполагалось взаимодействие первой и второй линии. Дело шло тяжко. Мало того, что каждый день к нам присоединялись новые бойцы, которым с ходу приходилось вливаться в ряды боевого крыла, так ещё и старый состав с большим трудом воспринимал новую схему командования. То в одной десятке пара человек забудет, какого они цвета, то в другой начнут выполнять не свой приказ, то во второй линии спустят тетиву раньше времени, подстрелив собственного товарища. По счастью — лишь учебной стрелой. Бернард заранее озаботился тем, чтобы самые тугодумные или криворукие товарищи доставляли нам поменьше неприятностей.

В женском «батальоне» дела шли не сильно лучше. Поначалу большая часть представительниц прекрасной половины отряда восприняли идею с энтузиазмом. Ну ещё бы — такое повышение социального статуса. Но, как дошло до дела, начались проблемы. А вернее — нытьё. «Это тяжело! Да зачем это нужно? Неужели наши мужчины не могут нас защитить? У нас и без того хватает обязанностей. Доспехи тяжёлые и натирают. Мы все в синяках. Не женское это дело» — и в таком духе. Благо хоть Айлин в качестве командира они приняли более-менее нормально. Не сказать, чтобы её сильно любили, но слушались и старались не перечить. Побаивались после той резни в крепости. И лишь благодаря этому дело худо-бедно двигалось с мёртвой точки.