Он вспомнил, как сам кусал Шерри.

Он только чуть-чуть куснул. Глотнул немного крови, но почти не откусил мяса.

Да у нее и не было, чего пожевать. Не то что у Дуэйна.

А Бренду я просто съем! Всю ее обкусаю, попробую ее кожу, буду пить ее кровь, жевать и глотать!

Он уперся в матрас правой рукой, опустился ниже и лизнул ее сосок. Он был твердым и упругим.

Съем его первым.

Он лизал и сосал ее грудь, а потом вдруг заметил, что Бренда стонет и извивается под ним.

Ей что, нравится?!

Он оторвался от ее груди.

– Не останавливайся. – Она положила руку ему на затылок и притянула его голову обратно к своему соску.

Он сосал.

Она стонала.

Наверняка притворяется.

Ее правая рука так и лежала под подушкой, как он ее положил. А вот левая... Ну конечно! Она собирается потихонечку опустить руку и схватить пистолет.

Но пока она играет с моими волосами, мне не о чем беспокоиться.

– Да, – задыхаясь, выговорила она. – Соси. Соси. Она билась под ним и давила рукой ему на затылок, буквально впечатывая его лицо себе в грудь.

– О да!

Она вцепилась ему в волосы.

– Да, да, да! А теперь другой.

Почему нет?

Ее рука лежала у него на затылке, зарывшись в волосы. Он передвинулся к ее правой груди и лизнул сосок.

Он был солоноватым и свежим на вкус и заставил его вспомнить пляж в Санта-Монике ранним утром, пока он еще пустой... приятный бриз дует со стороны океана, в небе кружатся чайки...

Он и сейчас чувствовал этот прохладный бриз на своей потной разгоряченной коже. Он ласково дул из окна над кроватью.

Эх, если бы Бренда была моей девушкой. И мы бы лежали сейчас на пляже.

Вернись на землю. С таким уродом, как я, она бы в жизни не пошла на пляж. Она бы скорее удавилась. Она бы вообще на меня не взглянула. И Шерри тоже.

Ни одна классная девочка ни за что не пошла бы на пляж, или в кино, или еще куда-нибудь с таким куском сала, как я.

Разве что какая-нибудь корова типа Фрэн. Это самое лучшее, на что я мог бы надеяться.

Но прошлой ночью я был с Шерри.

А сейчас я с Брендой.

Просто мечта.

Он обхватил губами сосок Бренды и потерся о него языком.

Она стонала и извивалась.

Он начал сосать сильнее, втягивая грудь себе в рот.

Она билась под ним, как будто изнывая в экстазе.

– Да! - задыхаясь, выговаривала она. – О да!

Она вцепилась ему в волосы и вдавила его лицо себе в грудь.

Он сжал ее грудь зубами.

– О, Джек! Да! Да! Даааа!

Я сейчас кончу! Лучше остановиться и...

Что-то вонзилось ему в левый глаз.

Он заорал и резко отпрянул.

– Ах ты сука паршивая! - выкрикнул он. – Что ты сделала?

Бренда смотрела на него со злобной яростью.

В руке у нее болтался его же собственный кожаный ремень. Она держала его за пряжку. Металлический зубец торчал наружу между пальцами, стиснутыми в кулак.

Он взглянул на ее ногу.

Кровавая повязка из футболки свободно болталась у нее на бедре.

– Я УБЬЮ ТЕБЯ! - заорал Тоби.

Когда она попыталась еще раз ударить его зубцом, он схватил ее за запястье раненой рукой. Боль пронзила руку, но по сравнению с глазом это было вообще ничто. Он стиснул зубы, но вытерпел.

Он шарил правой рукой по кровати, пытаясь нащупать пистолет.

– ТОБИ!

Он резко обернулся на голос.

Какая-то женщина ковыляла от дверей к кровати. Женщина с повязкой на голове и разбитым лицом. На ней была яркая цветастая рубашка, застегнутая только на две пуговицы. Впечатление было такое, что под рубашкой нет вообще ничего, даже трусов. Ее голые ноги были все в синяках и бинтах.

Шерри?

Она вошла в спальню в компании двух парней.

На вид им было лет по шестнадцать.

Один – мелкий и страшненький, а другой – смазливый придурок, наверняка весь из себя отличник... и с револьвером в руке.

И револьвер был нацелен на Тоби.

– Руки вверх, – скомандовал парень.

Дуло револьвера было очень черным и очень маленьким.

– Стреляй, – сказал мелкий.

Парень с револьвером стрелять не стал. Он сказал:

– Руки вверх и слезай с девчонки.

Тоби нащупал свой пистолет. Он схватил его и резко поднял.

Вали их всех, уродов!

НО СНАЧАЛА ШЕРРИ!

Но прежде чем он успел прицелиться, случилось вот что.

Бренда схватила его за запястье.

Пуля из пистолета двадцать второго калибра ударила ему в подбородок.

Его голову резко развернуло в сторону.

Он почувствовал, что ему разворотило челюсть.

Его отбросило вбок, и он сильно ударился головой о стену.

Бренда билась под ним, пытаясь сбросить его с себя.

Потом кто-то схватил его за волосы и дернул так, как будто хотел содрать с него скальп. Он опрокинулся на спину и упал.

С Бренды. С кровати.

Ударился спиной об пол.

Над ним стояла Шерри.

Все-таки трусы на ней были. Даже одним глазом он разглядел тонкую полоску черной материи у нее между ног.

Жаль.

Но никакие трусики не остановят пулю.

Он поднял с пола правую руку, собираясь выстрелить из огромного полицейского пистолета.

Но у него в руке больше не было пистолета.

Она надавила ему на лицо босой ногой.

Сквозь пелену боли он услышал, как она спросила:

– Бренда. Как ты?

– Я в порядке, – ответила Бренда.

– Ребята, – сказала Шерри, – помогите ей выйти. Нет, погодите. Помогите мне снять. Пусть Бренда наденет.

Прошло несколько секунд.

Потом Тоби услышал, как Бренда сказала:

– Спасибо.

– Кстати, меня зовут Пит, – сказал один из парней.

– Очень приятно.

– А я Джеф.

– А я Бренда. Приятно познакомиться.

– Болтать будете в машине, – сказала Шерри. – Идите. Я вас догоню.

– Лучше пойдем все вместе, – сказал один из парней.

– Ага, – поддакнул другой.

– Посадите ее в машину, – сказала Шерри. – Я приду через пару минут.

– Но пожар...

– Знаю. Не беспокойся. У нас еще есть время.

– Но его очень мало.

– Идите!

– Вот мы и встретились, – сказала Шерри, глядя на Тоби, который лежал на полу у нее под ногами с разбитым подбородком, придавленным носом и без левого глаза.

Он посмотрел на нее единственным правым глазом.

– Ты не должен был трогать меня, – сказала она. – Ты не должен был трогать моего друга Джима. Но, самое главное, ты не должен был трогать мою сестру.

Он кашлянул. У него изо рта брызнула кровь.

– Тебя бы наверняка казнили. За все то, что ты сделал, – продолжала Шерри. – Но не факт. Черт, это же Лос-Анджелес. Тебя могли бы и отпустить. Кто знает. Лучше я тебя убью. На всякий случай.

Он замотал головой, брызгая кровью.

– Не хочешь, чтобы тебя убили?

Он прохрипел что-то нечленораздельное и опять помотал головой.

– Лучше отдать тебя копам?

Он кивнул.

– Хорошо, – сказала Шерри. – Тогда, я думаю, мы поступим следующим образом. По-моему, с тебя уже хватит мучений. Лишился пальца, лишился глаза, не говоря уже о том, что случилось с твоим подбородком. Мы отдадим тебя копам, и тебя отвезут в больницу. Может быть, даже пришьют тебе палец.

Он энергично закивал, насколько это было возможно в его положении.

– Кстати, я не заразила тебя СПИДом. Это я просто сказала, чтобы тебя помучить.

На его искаженном лице появилось что-то похожее на облегчение.

– Так что не переживай. У тебя будет достаточно времени посидеть в камере смертников... лет этак пятнадцать... прежде, чем тебе сделают укол.

Он кивнул, что-то промычал и кашлянул кровью.

– Шучу, – сказала Шерри.

– А?

– Не про СПИД. Про пятнадцать лет в камере смертников.

Она показала Тоби то, что держала за спиной.