Привозят меня, а там и впрямь супер-бастион ментовской, проход-проезд, вахта, милиции куча, фоторобот — вам туда, прямо, на первом этаже налево, целое отделение этим занимается. Я и сопровождающий меня милиционер идём туда.

Там на каджой двери домофон, и тут тоже. Набирают номер нужной комнаты — никто не подходит. Другую — тоже. Начальника — тоже.

Стоим у закрытой двери, как идиоты. Назад ехать без «фоторобота» — начальство отругает, а внутрь не пройти. По счастью, девушка вышла изнутри (случайно), и мы прошли. Оказалось, домофон сломан, а «фотороботы» в компютерные игры играют, увлечены все.

— Нам фоторобот! По горячим следам! — говорит мент.

— А вы хорошо его запомнили? — вяло спрашивают девушки на компьютере, — а то недавно привезли одну старушку, так два часа мучались, а она вообще, оказалось, его не видела!

Но со мной было проще: девушки сами плохо умели пользоваться программой, а программа простая: подбираешь волосы из десятка вариантов, глаза к ним приклеиваешь, выбираешь нос, уши, рот, можно бороду прицепить и шапку, и очки, и всё готово. Я за 20 минут освоил программу и сделал портрет киллера; девушки были поражены. Распечатали 2 экземпляра; хотели третий, но испугались, что кончится порошок в принтере, и оставили два.

Я думал, что меня отпустят, но не тут-то было: опять повезли на место преступления, предъявлять начальству, писать протоколы и прочее. Уже три часа или больше прошло с момента убийства, зевак стало ещё больше, понаехали ещё опоздавшие милиционеры, оперативники, эксперты. Журналисты что-то снимали, хотя труп уже увезли. Машину белого цвета уже нашли — но горящей, в одном из переулков в районе "Площади Ильича". Оказалось, что она в то же утро была угнана. Киллера, разумеется, не нашли: его и след простыл.

В этот день я был записан к зубному врачу, и едва успел, ибо потерял массу времени из-за киллера и милиционеров. Но на этом дело не кончилось: вскоре после этого меня стали регулярно вызывать в милицию, чтобы я ещё раз, и ещё раз рассказал, как из-за машин выскочил молодой человек с пистолетом (в протоколе в таких случаях пишется: "предмет, похожий на пистолет"), сел в машину с такими-то номерами и уехал. Это подробно записывали всё новые и новые следователи: кто на бумагу, кто на компьютер. Я всегда после этого добавлял, что тут же два раза звонил по телефону «02» из разных мест, но трубку там никто не брал. Но эту подробность никуда не записывали.

Трудно сказать, сколь долго мне бы пришлось ездить к следователям, но, по счастью, я вскоре уехал в Африку на полгода. После возвращения меня некоторое время не беспокоили, а потом дело опять всплыло, и опять звонят всякие следователи, прихожу на опознание, а там уже эти все киллеры выросли, постарели, брюхом обросли, несколько лет прошло — не узнать.

А вообще милиционеры интересовались мной нередко. Один раз в Можайском районе нашли труп какого-то зэка с наколками на груди и с моим адресом в кармане. Нужно было ехать куда-то и опознавать труп. Труп оказался совершенно незнакомым мужиком лет 30-ти, и его предполагаемое ФИО мне ни о чём не говорило. Менты весьма интересовались, почему мужик скончался именно с моим адресом в кармане. Мои объяснения, что мол, не меньше 100.000 человек по стране имеют мой адрес — выглядели для них неубедительно. К счастью, я опять куда-то уехал, и дело об этом трупе также заглохло.

Несколько раз меня вызывали в милицию по причине убегания из дома каких-то детей, из удалённых городов типа Новосибирска. Детей этих я никогда не знал, не видел, имён их не слышал, а если и слышал, то забыл. Но родители, копаясь в вещах и бумагах исчезнувшего ребёнка, находили среди прочих и мой адрес, — и несколько раз мне приходилось давать схожие показания: нет, не знаю, не видел, не помню…

Пользуясь случаем, обращаю внимание всех детей, родителей и милиционеров: мой адрес широко известен, но я обычно не знаю и не помню большинство людей, имеющих мой адрес! И если одному из десятков тысяч людей, знающих мой адрес, случилось умереть в Можайском или ином районе — это чистая случайность, моей вины никакой в этом нет.

С 1995 года я примерно триста раз становился добычей газетных журналистов и больше восьмидесяти раз снимался в телевидениях. Это я говорю не для хвастовства, а наоборот, чтобы заметить, какие бывают разные журналисты и какие плохие у них бывают передачи и статьи. Бывают и хорошие, но плохих — большая часть.

Я уже не помню, когда за мной начали охотиться журналисты, но скорее всего это было в 1995 году. В том году Валерий Шанин, издавший чуть ни 20.000 экземпляров своей книги «Хитч-хайкинг», пытался распространить её. И в связи с этим рекламировал автостоп, свою персону, "Школу автостопа", грядущий "Чемпионат по автостопу" и всё такое прочее. Шанин проложил широкую дорогу между журналистами и автостопщиками, стал первым популяризатором автостопных идей. А после Шанина журналисты стали окучивать и других лиц, меня, например.

Одной из первых идиотских телепередач была передача "Сделай шаг" (весна 1996 года), где ведущий представил меня аудитории и телезрителям как (якобы) человека, никогда в жизни не платившего за проезд; а при моём появлении в телевизоре появилась, говорят, надпись: "ЗАЯЦ КРОТОВ" (сам я эту передачу не смотрел). И вся идея мужика-ведущего была в том, что вот, мол, все мы немного жулики (попросил поднять руку тех, кто никогда не проехал без билета, — таких не нашлось); а А.Кротов самый главный жулик, похлопаем! Мои слова о том, что сущность автостопа не в безбилетном проезде, а в кое-чём ином, не дошли до ума ведущего и были вырезаны из передачи. Зато не меньше 40 экземпляров "Практики Вольных Путешествий" я продал зрителям в студии, после окончания передачи, и это, конечно, тоже не показали.

В то же время 1996 года вышла другая передача, наоборот, хорошая ("До и после полуночи"). В ней сняли и показали не только мои рассуждения, но и моих родителей, и сам процесс автостопа, и даже как я продаю книжкни в электричках. Технически это было так: я зашёл в вагон в Химках, прочитал речь, пошёл продавать; один человек купил, другой выпросил бесплатно, а третий (видимо, бывший машинист) стал спорить; всё это незаметно и засняли: с другой стороны вагона стоял человек с камерой. Тут проходит толстая тётка с газетами; видит камеру и говорит: "Кого-то снимают. Меня, наверное!" И уходит. Мы вышли на станции Левобережная, недалеко уже стояла машина с остальной телебригадой.

А процесс голосования снимали в тот же день, на Ленинградском шоссе; мне дали радиомикрофон, а машина с ТВ увязалась за нами, и они снимали и подслушивали всё через радиомикрофон. Застопленная мной машина шла в Солнечногорск, но ТВ-шники об этом не знали, и только увидев, что мы весьма от Москвы удалились, вылетели на встречную плосу и замахали из ТВ-машины руками: хватит, мол, поехали назад! Извинился перед водителем, сказал, что это ТВ-эксперимент, пересел в ТВ-машину и вернулся в Москву.

И эту передачу тоже показали, и обе они ("Заяц Кротов" и "До и после") вышли почти в одно время. Вся страна узнавала меня позже, когда мы с Андреем Винокуровым ехали из Москвы до Магадана и обратно. Узнавали машинисты, водители, продавцы носков, кассиры, контролёры, пассажиры ночных автобусов, едущих из Нагаевской бухты, и прочие. Всё это подробно описано в книге "Вперёд, к Магадану!", а сейчас продолжим основную тему.

С 1995 по 2003 год вышли в эфир и другие, очень разные передачи. Большой интерес людей вызвала передача "Большая стирка", где (как и шесть лет назад в "Сделай шаг"), телеведущий Малахов выставил меня человеком, никогда не платящим за проезд. Другие гости передачи были вообще странными, даже не буду их перечислять. Единственно хороших выступающих — самоходных бабушек Т.Кутузову и Т.Копейко — вырезали при монтаже. Как вырезали и большую часть моих наездов на Малахова, но часть всё же осталась, и это было прикольно (так, я сказал ведущему, что у него передача с сексуально-криминальным уклоном, и это даже не вырезали). После «Стирки» некоторые люди жаловались на меня, говоря, что якобы "после этой передачи их перестали подвозить"; другие, напротив, рассказывали, что их подвозили водители, недавно посмотревшие "Большую стирку", спрашивали автостопщиков, не знакомы ли они с Кротовым.