Самоходные походы, зародившись как подготовка к «501-й», как отсев потенциальных кольских кать, — вскоре стали самостоятельным видом мероприятий Академии. К весне 2003 года было проведено уже два десятка походов. Первые маршруты придумывал автор этих строк; затем маршрутоведение перешло к Егору Пагиреву, Координатору АВП и — когда-то — самому юному участнику похода N 1. В маршрутах появилось разнообразие — проводились и однодневные, и двухдневные, и ночные, и дневные, и с ночёвками в палатках, и в деревнях у местных жителей; с добиранием на электричке, на поезде, по трассе и даже на вертолёте: один поход (Макарьево—Весьегонск, 31 января — 1 февраля 2003 г, 60 км) был с вертолётной заброской. Спасибо администанции Ярославской области, дотирующей рейсовый вертолёт Ярославль—Макарьево — билет на него дешевле электричечного.

Общая протяжённость самоходных походов АВП, на весну 2004 года, составила 1500 км. В них принимало участие порядка 200 разных человек, из которых половина благополучно добиралась до финиша и приобретали титул «самоходных». Для получения такого звания достаточно один раз пройти самоходный пеший поход. Это достаточно просто, ведь с каждым годом (есть такая зависимость!) средний суточный переход всё уменьшается, и уменьшился за пять лет в полтора раза: с 50–80 км в первых походах до 30–50 км в последних. С годами спортивный момент в походах уступает место обычному удовольствию (пройти в компании, пообщаться, повидать новые места). Но целью наших походов и экспедиций никогда не были рекорды: просто в походах лучше узнаёшь людей, лучше видишь своих потенциальных попутчиков в будущих больших путешествиях, а они лучше видят тебя.

Каждый любопытный читатель сможет увидеть полный перечень всех самоходных походов АВП, с их маршрутами, расстояниями, участниками и т. д. — этот список имеется на сайте АВП.[1] Сейчас же не будем утяжелять этим рассказ.

Вписывался у меня святой человек. Из сектантов. Чуя близкий конец света, он стал перемещаться по миру, а точнее, по российским монастырям, и прибыл в Дивеевский монастырь под Арзамасом. Тот, кто каждый день пройдёт 40 раз по канавке, выкопанной преподобным Серафимом Саровским, с пением "Богородице-дево-радуйся", — этот человек избежит ада в последние времена. А когда настанет конец света, Серафим Саровский воскреснет, а все, кто придут за эту его канавку, спасутся. Святой человек, поглаживая бороду, рассказал:

— Выдали мне ваучеръ. А ведь ваучеръ — это печать Антихриста! Я его крестообразно надорвалъ и написалъ на нём: "Отрицаюсь отъ твоихъ делъ, сатана!" и понёсъ его сдавать обратно. А теперь думаю, что я его зря обратно сдалъ. Вдруг они его кому-нибудь обратно всунут. Надо было его сжечь! Так всем и передай.

Пользуясь случаем, передаю полученную информацию: если у тебя, читатель, остался ваучеръ — сожги его: вероятно, на нём — печать Антихриста!

Не все женщины несамоходны. Есть весьма и весьма ногастые. Вписывалась у меня одна паломница, лет 20, может 25. Ездила она по стране, по разным святым местам, подобно сектанту с ваучером. И вписки у неё были по всей стране, но слово «вписка» ей было назнакомо: была лишь растрёпанная тетрадь в линейку, в которой размашистым почерком были написаны «адреса» типа: "Оренбургская область, Бузулукский район, деревня Дыкино, Иванова Татьяна Ивановна."

Все адреса были такие, из деревень, без номеров домов и без названий улиц. (Как попал к ней мой городской адрес — не знаю, может познакомились в каком-нибудь монастыре.) Так вот, сия женщина ездила из деревни в деревню, из области в область, из монастыря в монастырь на электричках и пешком, автостоп применяла редко. Родной дом у неё был также в деревне, в Гусь-Хрустальном районе, в 53 км к югу от Владимира.

— Вчера в девять вечера я решила поехать в N., — рассказала она. — Тут же вышла из дому и пошла во Владимир, и к утру, часов в пять, уже была там. Зашла в Боголюбовский монастырь, а потом в Москву приехала на электричках. Завтра поеду дальше в N.

— А зачем же ты шла пешком до Владимира? — недоумевал я, — ведь там более 50 км! Электричка же есть: Тумская-Владимир!

— Эх, вечером электрички уже не было, а первая утренняя только в восемь утра приходит во Владимир. А я хотела попасть на утреннюю службу. Вот, как обычно, и пошла пешком, дорога знакомая, три часа сэкономила…

Идти пешком в ночь 53 км с целью сэкономить три часа — могла только очень самоходная женщина. На другое утро я провожал её до метро. И — верьте или нет — я едва мог за ней угнаться! Самоходная святая тётка развивала пешую скорость не меньше 8 км/час.

"Есть женщины в русских селеньях…"

Этот рассказ о том, каким образом появилась идея продавать книги по свободной цене — в том смысле, чтобы цену называл не продавец, а покупатель.

Предыстория — 1996 год. Мы с Андреем Винокуровым, отправляясь в путь из Москвы в Магадан, впервые в жизни посетили Грушинский фестиваль и узнали, что это такое. На «Груше» легко удалось продать около сотни экэемпляров белого издания "Практики вольных путешествий"; сложилось впечатление, что спрос на книгу неограничен. На фестиваль приезжает по 100, а то и 200 тысяч человек, так что…

1997 год. Весной было выпущено очередное, оранжевое издание «ПВП», рекордным, пятнадцатитысячным тиражом. Лучшие продавцы XX века — Антон Кротов, Сергей Зубцов, Руслан Кокорин, Андрей Степанов — активно загнали около пяти тысяч книг за первый же весенний месяц торговли в электропоездах. Но что такое электричка по сравнению с «Грушей»? Здесь перед тобой вагон — сто человек; там — стотысячная толпа! Здесь продаётся в среднем три книжки на вагон; там — три-четыре тысячи оторвут с руками!

Предварительно — узнали ещё, что есть такой фестиваль «Ильмены», где-то на Урале. Макс Крупнов, тоже своего рода "акула книжного рынка", отправился туда на пару с ещё одним энтузиастом, везя полные рюкзаки книг. Наименований три: «ПВП», «Электрички» и «Сказки-крошки» В.Г.Кротова, других тогда ещё не было. И вот результат: продано всего с полпачки книг на все Ильмены! Не может быть — это какая-то ошибка! Не может быть!

(Следует заметить, что очень даже может быть. «Ильменка» — это тестовый фестиваль, а продажность на «Груше» обычно ровно в 10 раз больше продажности на «Ильменке». Но я тогда всё списал на неопытность дилеров.)

Итак, для продажи на Грушинском фестивале 1997 года было приготовлено…

а) 3500 (три с половиной тысячи) экземпляров "Практики",

б) несколько сотен «Электричек» 1997 г. вып.,

в) книга «Хитч-Хайкинг» Валерия Шанина в количестве,

г) и папины сказки. Прочая мелочь не в счёт.

Отправилась самая мощная бригада продавцов: тут и вышеуказанные А.Степанов, Р.Кокорин, С.Зубцов, и Олег Моренков, и ещё куча всякого народу. Кстати, был там и Андрей Троицкий, известный людям ныне, и некоторые другие. Нагрузились книгами по 50–60 килограммов.

Приехали на Грушу, по-моему, в четверг. Вроде бы ещё не начало, ан нет: все торговые места уже заняли другие продавцы, шашлыки, кассеты, газировка, рюкзаки и палатки. Срочно заплатили по 50 (тогда ещё тысяч) руб. и с трудом кое-где пристроились: кто у мусорных вёдер, кто у туалета, кто у крана с водой, как кто мог. На базаре уже места не было никакого. Ну да ладно: народу вон как много, 100, а то и 200 тысяч, всё сметут.

Ан не сметают!

Разложились, торгуем, хоп-ура! Одну книжку съели. Две, три. По первому дню — двадцать. Там, на другой точке ещё десять. Там пятнадцать.

Торговали до темноты, уверяя себя, что это только начало, первый день (четверг то есть). Завтра люди приедут и всё купят. Среди нас и Шанин торговал, привёз огромный рюкзак своих книг «Хитч-хайкинг» (других не было) и две сумки с ними же. Когда он где-то сел, то уже не мог встать, и два попутных случайных мужика с трудом подняли его на ноги. Вот как много было «Хитч-хайкинга»! А также был среди нас и питерец Саша Нетужилов, желающий продать свою книгу "Автостопом на Алтай".