Боги, какой красивый! Неужели такие бывают?

— Что такая милая эсса делает в коридоре босиком? — спросил мужчина, и я невольно поджала пальцы на ногах, поборов сильное желание присесть, чтобы покрывало спрятало мои ноги. Как нашкодившая девчонка, вот ужас… Ну нет. Больше я так ни перед кем не буду приседать!

— Ищу купальню, — ответила я максимально спокойно, стараясь не выдавать своего смятения, — и буду очень благодарна, если вы подскажете мне дорогу.

— Вы идете не в ту сторону, милая эсса, — улыбнулся красавчик. Я поневоле засмотрелась в нереально зеленые глаза и впервые подумала, что такой непривычный разрез в сочетании с довольно большим, но прямым и четко вылепленным носом — это тоже выглядит привлекательно. До этого момента, признаться, все здешние люди казались мне довольно уродливыми из-за своей непохожести на моих соплеменников из нижнего мира.

Тут я встряхнулась и почувствовала досаду: стою в коридоре как дура, встрепанная, полуголая, и таращусь на чужого мужчину. А он мне зубы заговаривает и с какой-то стати называет милой.

— Спасибо, что сказали, — я развернулась с полным намерением сбежать и отыскать-таки чертову купальню. В комнату немытая я не вернусь, меня там еще один сволочуга поджидает, и даже если он сделает вид, что не заметил моего поражения и вообще примерный слуга, то внутри наверняка будет злорадно смеяться. Вот уж нет уж! — До свидания!

— Постойте, милая эсса! — Как же, дали мне спокойно уйти, ага. — Меня зовут Сириан Валентайн, и я не могу позволить вам морозить ваши нежные ножки на этих безбожно холодных плитах. Позвольте я помогу вам!

Нет, ну это безобразие! Я еще ничего не позволяла, вообще-то, а он повел себя так, словно я прямо обрадовалась и дала ему разрешение делать со мной все что хочется! Как схватил… в смысле, подхватил на руки, я даже пискнуть толком не успела. Только-только опять поймала сползающее покрывало, чтоб его. А бесцеремонный этот… Сириан уже поднял с пола мою упавшую сменную одежду (когда успел?! Я даже не заметила) и, крепко, но бережно держа меня в объятиях, направился по коридору обратно в сторону моей комнаты.

Я почувствовала себя полной идиоткой, потому что не могла даже брыкаться, чтобы не остаться перед незнакомым мужчиной практически голышом. Но обозлилась страшно и едва подавила детское и абсолютно глупое желание укусить его за руку. До крови чтобы!

Вот пока я в красках представляла себе, как впиваюсь зубами в его предплечье, не обращая внимания на тонкий шелк рубашки, этот бесцеремонный гад стремительно прошагал чуть ли не через весь корпус, в котором жили светлые, бегом спустился по лестнице, прошел по мощеной дорожке через сад и внес меня в другое здание, больше всего похожее на прозрачный купол, собранный из металлических рам и небольших кусочков дорогого прозрачного стекла.

— Правая сторона купальни принадлежит женщинам, там вы можете чувствовать себя в полной безопасности, милая эсса, — заявил этот захватчик, отпуская меня наконец и даже вручая мои пожитки с легким вежливым поклоном.

Я подозрительно прищурилась — не смеется ли? Поиздевался и доволен, может быть? Еще бы, он такой здоровенный бугай, даже выше Лильрина и заметно шире в плечах, я рядом с ним чувствую себя не просто маленькой и хрупкой, а сущим ребенком.

Но он не смеялся, смотрел на меня с легкой улыбкой, и в его глазах был искренний, теплый такой интерес.

— Милая эсса, позвольте я расскажу вам, как удобнее пользоваться тем, что в крепости придумано для удобства таких ценных эсс, как вы. Справа, как войдете, вы увидите открытые полки, на которых стоят сосуды с самыми разными средствами для купания. Вы можете спокойно выбрать то, что вам больше понравится по запаху. Также там есть полотенца, чистые и выглаженные слугами, вам стоит взять несколько и...

— Спасибо, но я разберусь сама. — Мое терпение наконец лопнуло. Ну да, он полезные вещи говорил, но каким тоном! Как со скорбной умом разговаривает, или недоразвитой, или… малолеткой. Вот, последнее правильнее всего. — В следующий раз, господин… Сириан, потрудитесь дождаться ясно высказанного словами разрешения на ваши действия. — Я строго поджала губы и попыталась воспроизвести бабушкину интонацию. Потому что нечего таскать меня как вещь! Даже мужской интерес этого не оправдывает. Тем более не оправдывает. — Тогда я скажу вам спасибо за услугу. А пока, уж простите, особой благодарности за вашу бесцеремонность я не испытываю. Даже несмотря на полезность ваших советов.

— О, простите, милая эсса. — Его взгляд преисполнился вполне искреннего раскаяния, и он даже голову опустил. — Я опять все испортил, да? Простите! Я просто не мог удержаться, мне показалось, что вы замерзли, и… я подумал...

— Я достаточно взрослая женщина, чтобы самостоятельно справляться со своими проблемами. — Горжусь собой, мне удалось не растаять и сохранить все тот же сухой, строгий тон. — И мне не нравится, когда со мной обращаются как с неразумным ребенком. Так что, если нам доведется еще когда-нибудь встретиться, очень прошу: не думайте за меня. А теперь до свидания. Я вас больше не задерживаю, господин Сириан.

— Как прикажете, милая эсса, — вздохнул он. — Простите еще раз. Я ни в коем случае не хотел вас оскорбить. И если позволите, я бы осмелился все же спросить ваше имя. Понимаю, что, скорее всего, недостоин, но очень прошу, назовите его.

— А что, в крепости еще есть люди, которые не в курсе, как зовут новую целительницу из нижнего мира? — чуть насмешливо удивилась я. — По-моему, меня и моего раба не обсуждает только ленивый. Как и мое испытание.

— Вы правы, милая эсса, — вздохнул Сириан. — Но это другое. Я не представлен вам официально. Мы не знакомы, и значит, я не имею права обратиться к вам по имени, пока вы сами не скажете его мне.

— Я подумаю, — фыркнула я, разворачиваясь на пятках и уходя через увитую плющом арку на женскую половину купальни. — Возможно, позже.

— Как прикажете, милая эсса, — донесся до меня его голос почти через минуту, когда я уже успела быстро оглядеться и с облегчением скинуть покрывало на мраморную подогретую лавку. — Но вот насчет вашего раба… я скажу ему все, что думаю по поводу того, как он за вами ухаживает! Это недопустимо и заслуживает наказания!

Ах ты! И ушел! А я даже побежать следом не могу! Я уже даже рубашку сняла и влезла в первый бассейн с теплой водой!

Примерно через минуту я передумала вылезать из теплой воды, чтобы бежать спасать одного идиота от другого идиота. Вылитая на голову «капля знания» хорошенько промыла мне мозги и оставила после себя целый ворох разных сведений, с помощью которых я должна была выжить в верхнем мире. И одно такое знание сейчас само собой всплыло в памяти: златовласый Сириан может поорать на Лильрина в свое удовольствие и обозвать его всяческими нехорошими словами, но, раз я уже полноправная светлая, прошедшая испытание, а Лильрин — мой шадаг, наказать его могу только я. Все, даже эти… которые хотели придушить его втихаря, сначала выпытав подробности обо мне, больше его не тронут. Правда, это не помешает в некоторых случаях потребовать от меня, чтобы я наказала своего раба — если он оскорбит кого-то из светлых или просто свободных, если украдет что-то или нанесет вред.

Но сейчас не тот случай. Сейчас господин Сириан явно берет на себя слишком много и сует нос в мои личные дела. Если у Лильрина хватит мозгов промолчать — вообще хорошо. Если нет — все претензии златовласый красавчик сможет высказать мне.

Интересный мир… Вторые небеса, Адальера. Остров Росшанхорн. Место очень богатое, но опасное. Здесь добывают самые дорогие драгоценные камни, самые редкие животные ингредиенты для зелий, самые необычные травы. Но за это приходится платить. И без светлых — магов, пришедших сквозь врата миров и получивших силу из рук покровителей Адальеры, — это было бы невозможно. Потому что мы (а я теперь одна из светлых) не только лечим, но и сдерживаем агрессивных тварей, укрощаем буйство природы, договариваемся с землей, лесом и водой, чтобы добытчиков пропустили в самые недоступные места.