— Лесной бог — великий маг. В этом случае мы получим куда большую власть.

Затем Норвул отправился вербовать пловцов. Лумби осталась с Базилом для разговора с представителями рабов из города.

Базил с Лумби уже несколько дней назад узнали, что делает Великая Игра с массовым разумом. Ярость бойцов арду удвоилась. Базил услышал, что две трети отпущенных рабов полностью безумны — выжженная оболочка, имеющая соображения меньше, чем животное.

Теперь из города пришли трое посланников. Базил не знал, чего ждать от разговора с ними. Лумби привела Джупа, самого старшего из них, взгляд его был резок. Следующим был Хигль — высокий детина с широкими плечами и крепким телосложением. Он отказался сесть и не снимал руки с рукоятки меча, готовый прорубать себе дорогу к свободе, если потребуется. Редфенн был единственным среди них арду, но без хвоста, который у него отрубили в молодости и продали клубу гурманов. Лишь по цвету волос и характерному взгляду можно было угадать в нем арду.

Редфенн оказался не подвержен драконьему столбняку. Джуп и Хигль оба немедленно в него впали, едва взглянув в глаза Базилу. Впрочем, Лумби давно уже знала, что нужно делать, и привела обоих в чувство пощелкиванием пальцами у их глаз.

Они помотали головами, несколько раз моргнули и в дальнейшем старались на Базила не глядеть, хотя их явно тянуло это сделать.

Редфенн говорил на арду, что и объясняло его присутствие. Он представил старшего. Джуп являлся представителем ведущей партии повстанцев, так называемой партии Парий. Хигль выступал от гильдии торговцев, воров, солдат и других вольных жителей города. Редфенн представлял всех остальных.

После первых приветствий Редфенн обратился к Норвулу, приняв его за главного:

— Так понимаю, говорить будем с тобой. Девочка мне нравится, но с женщинами на такие темы не говорят. Может быть, мне ее подарят?

— Все совершенно не так! — воскликнул, отпрянув, Норвул.

Он уже так сроднился с системой триумвирата, которая выработалась у него, Лумби и виверна, что был просто шокирован заявлением пришельца.

Редфенн, похоже, едва обратил внимание на его реакцию.

— Мы ждали вашего прихода. Кебболд стал уже почти легендой в городе. Все не дождутся, когда он явится. И могу сказать, это весьма впечатляющий кебболд. Как вам удается контролировать его?

Базил знал уже, что «кебболд» — это мирчазское слово, обозначающее пуджиш. Глаза его выпучились, и он налился злостью.

— Я не кебболд, — заявил он громко на шипящем, но безукоризненном арду. Челюсть Редфенна отвисла. Брови Хигля поползли вверх, а Джуп вытаращил глаза.

— Говорит! — пробулькал Редфенн.

— Я говорю не хуже тебя и на многих языках. Меня зовут Базил. Тебя — Редфенн. Понимаешь? Можешь понять?

Редфенн судорожно сглотнул:

— Я… да, думаю, что да, но это трудно. Вы похожи на…

— Ладно. У нас слишком много дел, чтобы ждать, пока ты тут будешь оглядываться, как недосиженное яйцо.

Хигль яростно потряс головой:

— Не могу поверить, что все это слышу. Как может животное говорить? — обратился он к Редфенну на ломаном арду.

Базил вполне его понял.

— Я говорю, потому что у меня есть мозги. Все виверны говорят. Мы говорим на своем языке, на котором не говорите вы. Еще я говорю на верио, языке людей моей страны. И говорю на языке хвостатого народа.

Хигль и Джуп поняли все это только приблизительно, потому что ни тот ни другой не владели арду свободно, но им было ясно, что Редфенн и Базил беседуют, и они просто обомлели.

— Он говорит с тобой? — спросил Хигль.

— Он хорошо говорит на арду.

— Он бог? — спросил Джуп.

— Это какой-то трюк. Чревовещатель или что-нибудь вроде того, — отозвался Хигль. — Это проклятый кебболд, обработанный с помощью какого-то трюка. Или же в его верхней части сидит человек.

От злости Хигль перешел на мирчазский. Однако слово «кебболд» промелькнуло вполне отчетливо, и Базил хмыкнул и встал на ноги.

Изогнувшись, выхватил Экатор. В прямых лучах дневного солнца клинок блестел, как стекло.

Четко выверенными движениями проделал он несколько приемов. Особенно страшным был взмах меча над головами пришельцев.

Джуп упал на землю и не решился встать, пока Базил не закончил. Хигль выхватил меч, но остатки инстинкта самосохранения удержали его от нападения на дракона. Он просто следил с трепетом, как огромное создание манипулирует своим клинком.

Редфенн же просто застыл, раскрыв рот. Он никогда не видел в жизни ничего страшнее. Это не кебболд. Ни одного кебболда невозможно обучить обращению с оружием, ни с каким оружием, драконий же меч превышал высотой рост человека.

Внутри у Хигля все сжалось. Он понял, что зверь не может быть кебболдом. Кебболды — свирепые и глупые твари. Никто не сможет держать у себя крупного кебболда, не рискуя, что тот убьет хозяина. Они огромны, агрессивны и не могут жить рядом с человеком. Не существует кебболдов, сражающихся мечами, но Базил существовал, а с ним и Экатор.

Базил навис над чужаками, сжимая рукоять меча.

— Я не кебболд.

— Согласен, — поспешно ответил Редфенн.

— Тогда к делу. Нам нужно выработать план. И все время разговора люди не могли преодолеть изумления — сбывалась еще одна часть пророчества Боса.

В нижних ярусах Пирамиды корчился разбитый умирающий разум. И тут словно явилась громадная мягкая рука и оттащила его от самого порога смерти. Тихие слова возникли в сознании старика:

Тс-с!

Сумерки темнеют к ночи,

Но заря близка.

Сначала раздастся стук,

За ним придет древний разум.

Приветствуй его.

В верхнем этаже Пирамиды Игры сошлись в полутемной комнате лорды Зулбанидес и Рэзион.

— В Городе Рабов мятеж. Мы считаем, что это провокация, возможно, со стороны тех арду, которые терроризируют сельскую местность.

На Рэзионе была серебряная кольчуга поверх легких шелков голубого цвета.

— Я предрекал это, — громыхнул Зулбанидес, все еще не сменивший просторных домашних одежд, — и говорю снова. Нужно разогнать это гнездо паразитов и выслать их за границы ферм. Там они могут бунтовать, воровать и делать что их душе угодно, никто и не побеспокоится.

— Да, но пока мы это сделаем, нам придется побеспокоиться. Караулы на воротах снова удвоены.

— Ворота все еще не закрыты?

— Нет, это посеет великий хаос среди торговцев и фермеров. Завтра будет напряженнейший торговый день. Фургоны будут подходить всю ночь.

Зулбанидес вздохнул:

— Но при первых признаках беспорядков ворота закроют?

— Конечно.

— Ладно, благодарение Босу и за это! Из-за гроша торговцы готовы подвергнуть риску всех нас. И об этом я тоже говорил раньше.

— Город должен есть. Завтра торговцы будут выкликать свой товар, как обычно. Видели ли вы дыни нового урожая? Они восхитительны!

— Ах да, Рэзион, но что насчет другого?

— Кебболд? Он будет отловлен и уничтожен. Силы пяти сотен гвардейцев плюс три сотни добровольцев из охотников за рабами выйдут завтра, найдут и убьют его.

— Восемьсот человек, чтобы отловить одного кебболда?

— С ним еще сотни крепких самцов арду, Зулбанидес.

— Так говорят, но говорят и еще более смешные вещи. Эта легенда о том, что он носит меч… слышали вы о ней?

— Да, конечно. На деле это может оказаться и не таким смешным.

— Что?

— Я изучил этот феномен и в ходе своих исследований установил, что существует, как говорят, армия подобных зверей. Их зовут драконами, и живут они в восточных землях Ианты. Там находится королевство, известное как Аргонат, часть странной маленькой империи, центр которой расположен на островах восточного моря. В Келадонском зоне там были земли Газзата. Правили ими с незапамятных времен лорды-маги.

Брови Зулбанидеса сошлись ближе к переносице. Это были те же места, которые мальчишка называл своей родиной. Зулбанидес снова и снова возвращался мыслями ко всем деталям той встречи. Что он упустил? Неужели его проницательность подвела его?