— Точно, — расплылся в улыбке богатырь.

— Мы поступим иначе, — невозмутимо сказал Гилтанас. И указал на узкое ущелье, едва различимое в меркнувшем свете: — Мы пойдем вон туда. Пересечем долину, когда станет темно. — И, поднявшись, он зашагал вперед. Танис прибавил шагу и поравнялся с ним.

— Что ты знаешь об этом Эбене? — спросил он по-эльфийски, оглядываясь на нового спутника, вовсю болтавшего с Тикой.

Гилтанас передернул плечами:

— Он возглавлял отряд людей, сражавшихся заодно с нами у пропасти. Уцелевшие были отведены в Утеху и там казнены… Почему бы ему и не спастись: я-то ведь спасся. — Гилтанас искоса посмотрел на Таниса. — Он из Врат; его дед и отец были богатыми купцами. Его люди рассказали мне — заглазно, разумеется, — что его род обеднел и с тех пор он зарабатывал себе на жизнь мечом.

— Примерно так я и думал, — кивнул Танис. — Его одежда богата, но знавала лучшие времена. Ты, пожалуй, правильно сделал, надумав взять его с собой.

— Я попросту не решился оставить его, — угрюмо отозвался Гилтанас. — Надо, чтобы за ним присматривали…

— Верно, — сказал Танис и замолчал.

— И за мной — ведь ты об этом подумал? — сказал Гилтанас. — Я знаю, что говорят обо мне другие, в особенности рыцарь. Но я клянусь тебе, Танис, — я не предатель! И я хочу лишь одного! — Его глаза лихорадочно сверкали в последних отблесках света. — Я хочу уничтожить Верминаарда! Если бы ты только видел, как его дракон сжигал моих воинов!.. Я с радостью положу свою жизнь… — Гилтанас, осекшись, умолк.

— И наши в придачу? — спросил Танис.

Гилтанас, повернулся к нему лицом, миндалевидные глаза были бесстрастны.

— Если хочешь знать, Танталас, твоя жизнь… — Он щелкнул пальцами. — Мой народ… теперь это для меня все. На остальное мне наплевать!

В это время их догнал Стурм.

— Танис, а дед-то был прав, — сказал он. — За нами действительно кто-то идет!

Узкая тропа все выше карабкалась лесистой долиной, прорезавшей предгорья. Вечерние тени все более сгущались вокруг; спутники шагали берегом горной реки. Вскоре, однако, Гилтанас покинул тропу и скрылся в подлеске. Маленький отряд остановился; путешественники с сомнением поглядывали друг на дружку.

— Это безумие! — шепнул Танису Эбен. — Здесь, в долине, водятся тролли; кто, по-твоему, проложил эту тропу? — И черноволосый взял Таниса за руку с самоуверенной фамильярностью, которая отнюдь не привела полуэльфа в восторг. — Я, чего уж там, среди вас новичок, — продолжал он, — и Боги свидетели, у вас нету особых причин мне полностью доверять. Но скажи, хорошо ли ты знаешь Гилтанаса?

— Я… — начал Танис, но Эбен перебил:

— Видишь ли, кое-кто из нас так и не поверил, что встреча с армией драконидов была случайностью… Ты понимаешь, что я имею в виду. Мы с ребятами скрывались в холмах и как могли досаждали драконидам с того самого дня, как они напали на Врата. И вот на той неделе откуда ни возьмись появляются эльфы и сообщают нам, что, дескать, идут громить одну из крепостей Повелителя Драконов, так не хотим ли мы, часом, присоединиться и подсобить? Мы, ясное дело, с радостью согласились — еще бы, такой случай вогнать кость в горло драконьему Повелителю! Ладно, идем мы, идем и вдруг видим, что кругом полным-полно драконидских следов! А эльфы и в ус не дуют — Гилтанас посмотрел и сказал, мол, следы старые. И вот вечером расположились мы на ночлег, чин чином выставили стражу, да только это мало чем нам помогло. Ну, может, дало несколько лишних мгновений, когда налетели дракониды… И вот еще что, — Эбен огляделся и придвинулся к Танису еще ближе, — пока мы, схватив оружие, пытались обороняться, эльфы звали кого-то. Кто-то у них пропал неизвестно куда. И как ты думаешь, кто это был? — Эбен пристально смотрел на Таниса. Полуэльф нахмурился: манера Эбена раздражала его. — Гилтанас! — прошипел Эбен. — Они звали Гилтанаса, своего вожака! — И он пожал плечами: — Появился Гилтанас или нет я, впрочем, не знаю. Я попал в плен, и нас отвезли в Утеху, где я умудрился сбежать… Я просто к тому, что лично я бы крепко подумал, прежде чем следовать за этим эльфом. Может, в тот день у него вправду были серьезные причины для отлучки. Как знать! Но все-таки.

— Я давно знаю Гилтанаса, — угрюмо прервал его Танис. Он изо всех сил старался не выдать овладевшей им тревоги.

— Я просто хотел, чтобы ты знал всю правду, — сказал Эбен, сочувственно улыбаясь. Хлопнул Таниса по спине и вновь отошел к Тике.

Танису не понадобилось оглядываться: он и так знал, что Карамон и Стурм слышали каждое слово. Никто из них, однако, ничего не сказал. Танис не успел переговорить с ними: из-за деревьев неожиданно появился Гилтанас.

— Уже недалеко, — сказал эльф. — Подлесок редеет, дальше будет легче идти.

— Я все же считаю, лучше попробовать ворота, — заявил Эбен.

— Согласен, — поддержал его Карамон. И оглянулся на брата, бессильно поникшего под деревом. Золотая Луна была бледна от усталости, и даже Тассельхоф повесил нос.

— Заночуем здесь, а с рассветом пойдем к воротам, — предложил Стурм.

— Мы поступим так, как и собирались, — отрезал Танис. — Мы разобьем лагерь у входа в Сла-Мори.

— Иди к воротам, Стурм Светлый Меч, — подал голос Флинт. — Позвони в колокольчик и попроси Повелителя Верминаарда впустить тебя внутрь. Полагаю, он тебе не откажет… Пошли, Танис! — И гном зашагал вперед по тропе.

— По крайней мере, — вполголоса сказал Танис Стурму, — может, хоть отделаемся от нашего преследователя.

— Кто или что бы это ни было, — ответил Стурм, — отдадим ему должное, оно отлично знает леса. Несколько раз я замечал его краем глаза, но стоило оглянуться, и оно тотчас исчезало. Я уже подумывал, не подстеречь ли его, да все времени не было…

И вот наконец маленький отряд выбрался из подлеска, оказавшись у подножия исполинской гранитной стены. Гилтанас прошел вдоль него несколько сот футов, нашаривая что-то. Потом неожиданно остановился.

— Пришли, — прошептал он. Сунул руку за пазуху и извлек маленький самоцвет, разгоревшийся неярким желтым огоньком. Проведя еще раз рукой по граниту, эльф нащупал маленькое углубление. Вложив в него самоцвет, он нараспев заговорил на древнем языке, чертя в ночном воздухе незримые знаки.

— Впечатляюще, а? — шепнул Рейстлину Фисбен. — А я и не знал, что он — один из нас!

— Дилетант, не более, — ответил молодой маг. Он устало опирался на посох, но тем не менее внимательно наблюдал за Гилтанасом.

Внезапно передняя часть скалы начала бесшумно поворачиваться. Из открывшегося проема дохнуло холодным затхлым воздухом; друзья невольно попятились…

— Что там? — подозрительно спросил Стурм.

— Что там теперь — мне неизвестно, — ответил Гилтанас. — Я знаю это место лишь по легендам моего народа…

— Ну хорошо, — проворчал Карамон. — Что там было раньше?

И Гилтанас ответил, помедлив:

— Усыпальница Кит-Канана.

— Опять призраки! — Флинт недовольно вглядывался во тьму. — Пускай маг идет первым и предупредит их о нас!

— Бросим туда гнома, — парировал Рейстлин. — Они привычны к темным затхлым пещерам!

— Только горные гномы! — Борода Флинта воинственно ощетинилась. — Мы, гномы холмов, не живем под землей со времени… со времени ухода из королевства Торбардин.

— Ну да, вас ведь выкинули оттуда! — прошипел маг.

— Прекратите, вы оба! — потерял терпение Танис. — Рейстлин, ты что-нибудь чувствуешь? Что-нибудь, исходящее оттуда?

— Зло, — ответил маг. — Страшное зло!

— Но также и великую благодать, — неожиданно подал голос Фисбен. — Там, внутри, еще жива память об эльфах, хотя их место и заняли злобные существа.

— Это сумасшествие!.. — выкрикнул Эбен, и между скалами пошло гулять до того странное эхо, что все встревоженно обернулись. — Я не хотел, — торопливо понизил он голос. — Но я просто не верю, ребята, что вы вправду туда сунетесь! Право же, не надо быть колдуном, чтобы учуять зло, исходящее из этой дыры!.. Я и то его ощущаю! — И настойчиво добавил: — Пойдемте-ка лучше к воротам. Там, конечно, будет стоять пара охранников, но что они нам по сравнению с тем, что таится там, в темноте?