— Не было никакой бабки. Ты сам с собой общался. Пыльцы наглотался, вот и повело опять. Такой цирк нам устроил, мы от смеха плакали как дети. — поведал Петр.

Муня подозрительно уставился на улыбающихся собеседников. А те стали ржать над ним, вспоминая его перлы.

— Мунь, а она красивая? Успела раздеться? Или ты позорно сбежал раньше этого волнующего момента?

— Да идите вы в дупу! Вас бы так торкнуло!

— Не, мы без травки как-нибудь. В форте одного клоуна вполне достаточно! Мунь, а она чем тебя звезданула? Или грудью перешибла? Как ею размахнется и давай хлестать!

— Злые вы, уйду я от вас — обиделся Муня и замолчал аж на целый час.

Вернувшись, застали душещипательное зрелище. К скале около грота прижался Костя — бык, тот самый что настаивал на отдыхе, весьма испуганный. И было с чего. Неподалеку от него лежали оба кошака, недовольно порыкивая. Оказалось, он вызвался сходить с Профессором проверить силки. В них попалась крупная птица и Костя потащил ее в лагерь, не став дожидаться Профессора, перезаряжавшего силок. Там его с добычей увидели кошаки и подошли, чтобы получить законные крылья и голову. Костя, естественно, этого не знал и начал отмахиваться птицей от зверей. Те подумали, что с ними играют и начали весело скакать вокруг Костика, норовя отобрать птичку. А теперь представьте себе двух небольших рысей, азартно отнимающих дичь у человека и постепенно начинающих сердиться. Вокруг импровизированной сцены уже собрались зрители и с восторгом следили за бедолагой, пытающимся уклониться от бесславной капитуляции перед кошаками. Петр решил прекратить это мини насилие над человеком, но тут подошел Профессор и забрал птицу себе, отогнав питомцев. Потом отрубил пернатой крылья и голову и кинул вмиг успокоившимся кошакам. Не на шутку струхнувший Костик тоже быстро ретировался, сопровождаемый скабрезными шутками про подмоченную репутацию вместе с комбинезоном. Петр же напомнил всем, что не стоит ходить по одному даже около лагеря и всегда иметь с собой оружие для защиты.

На следующий день с охоты пришли уже в темноте. Буйволов в луже на плоскогорье не было и устроили засаду у солончака. Там просидели весь день и только вечером туда пришли местные дикие козлы. Дальше пошло все наперекосяк. Кто-то из новеньких метнул дротик раньше времени, и козлы удрали. На счастье, одного все-таки задели, но на обрыве с плоскогорья он сорвался и рухнул вниз. Доставали его оттуда еще часа три и под покровом ночи вернулись в лагерь, порядком уставшие. Но главное было не это. Задержавшийся у края плато Хунг вдруг позвал Петра и указал ему на оранжевою точку далеко внизу.

— Костер, однако, Петя.

— Думаешь? — ответил тот, вглядываясь в темную даль.

Там действительно мерцало что-то, похожее на огонь костра. Они долго вглядывались в ночную темень, но больше ничего не смогли разглядеть. Яркая точка через какое-то время исчезла и все.

— Ящеры? — предположил Петр.

— Не знаю. Мы их у огня не видели. Но точно разумные. — Хунг перестал вглядываться вдаль и пошел в лагерь. Петр еще окинул взглядом окружающую людей темноту и стал догонять корейца.

Догнав, спросил у него

— Хунг, если это был костер, то надо узнать, кто там. Или хотя бы выставлять наблюдение по наступлению темноты. Как думаешь?

— Пока нет. Идти в рейд слишком опасно, скоро зов. Потом надо. Только самим ходить. Остальным не надо говорить. Так думаю.

Ночью Петр долго сидел у огня и обдумывал сложившуюся ситуацию. Если они не ошиблись с далеким костром, значит там кто-то живет или охотится. Но вот кто? Рейд сделать в ту местность опасно. Их пока мало и большой группе отпор не смогут дать. Просто разведку? Тоже опасно. Мест не знают и их могут заметить раньше. А если незнакомцы раньше поднимутся на плато и обнаружат следы их присутствия? В таком случае обнаружение лагеря — дело пары часов. А от нападения сверху они полностью беззащитны… С такими тяжелыми мыслями Петр и отдежурил свое время, потом лег спать и еще долго ворочался под теплой шкурой.

Настало время идти в пещеру. Решили на этот раз пойти втроем. Вчера Муня с Пастухом весь день долбили в меандре с широкой трещиной и сделали половину с помостом из бревнышек для безопасного прохода в залы. Теперь там ходить стало намного безопаснее. Оставалось продолбить еще метров шесть и галерею можно осваивать для временного жилья при осаде и пережидания Зова. А при нападении на лагерь, если убрать дощечки, в этом месте было идеальное место для защиты. Сейчас же Петр, Выживальщик и Пастух, не торопясь, шли по галерее, неся с собой очередные факелы, веревку и прочие атрибуты для дальнейшего исследования пещеры. Вчера уже сходили к коллектору с большой водой, но после сильного дождя в него было не сунуться. Небольшой приток, втекавший сбоку, превратился в настоящий водопад и зальчик был весь в воде. От ее шума ничего не было слышно и приходилось кричать друг другу с близкого расстояния. Сегодня от недавнего бурного потока остался только небольшой ручеек, тихонько журчащий на дне меандра. В большом зале с песчаным дном все следы пребывания тоже смыла вода. Она заливала его, судя по мокрым следам на камнях, аж на полметра, и Петр со спутниками опасливо прислушивались к обманчивой тишине пещеры в ожидании какой-нибудь пакости, задуманной природой. Но пока все было удивительно неплохо, даже по лестнице в колодец спустились относительно нормально. Ход на четвереньках на этот раз тоже показался не таким уж и длинным, втроем он преодолевался явно веселее. Наконец они сели перед вертикальной щелью, недобро темневшей в свете налобников.

— Сколько шли? — обратился к остальным Петр. — Посмотрите на моем налобнике.

— Два сорок три по секундомеру. — отрапортовал Выживальщик.

— Далеко забрались. — заметил Пастух. — Но красиво здесь. Страшно, но красиво. И необычно.

— Это да. Ну что, смертнички, подрыгали лапками дальше?

И они, обвязав веревку для страховки за большой камень, один за другим осторожно начали спускаться по щели вниз, используя выступающие из стены камни вместо опор под ногами, изо всех сил стараясь не свалить их на голову нижнему. Несмотря на все старания те иногда вырывались из стены и с жутким грохотом летели вниз, порода на стенках щели оказалась рыхлая. Пару раз камни вываливались из-под ног Петра, шедшего первым и тот судорожно искал им замену, матерясь на Выживальщика, наступавшего в тот момент ему на руку для подстраховки. Щель оказалась глубокой, метров сорок с гаком. Когда наконец спустились на ее дно, от людей вовсю валил пар, мешая осмотреться вокруг. Дно расщелины дальше резко сужалось, оставляя небольшой проход шириной в полметра и высотой в человеческий рост, через двадцать метров заваленный небольшими глыбами, которые тут же начали относить назад. Через часа полтора, когда уже решили, что это не проходится, Выживальщик, расчищавший завал первым, крикнул, что пар от дыхания и одежды тянет в камни и осталось разобрать совсем немного. Тогда решили еще покопаться в завале, но перед этим хорошенько отдохнуть, насколько позволит холод пещеры.

— Петь, вот зачем мы сюда лезем, объясни мне недалекому? — Выживальщик сидел на камне и злобно смотрел в темноту завала. — Хочешь баллы набрать? Ну накинут тебе еще грамм сто пятьдесят к пайку и что дальше?

— Другие плюшки однозначно получим. Мачете уже два, долото с кувалдой, веревка… До зимы надо затариться всем железным по максимуму. Если останемся нищими и вернемся в поселок, там нас без соли схавают и останется лишь ловить рыбу к столу местных олигархов.

— А ты думаешь, с железом по-другому будет? Отнимут просто и плакали твои заработанные плюшки.

— Пусть только попробуют. И вообще, есть идейка одна. Сделать зимнюю стоянку в нижней пещере. Здесь наверняка холодно будет, а там всего метров пятьсот выше поселка. И ходить меньше. Я так думаю, когда новенькие определяться, останутся с нами или нет, сделаем группу, которая будет строить новый лагерь. Сейчас еще рано, надо гончарный круг наладить, шкурами запастись, пока тепло. Через недельку порешаем.