Но вся расслабленность ушла мигом, стоило только мыслям прийти к аварии. И если за себя уже был спокоен, то вот относительно Кости уверенности не было.

Уже через полтора часа после подписания бумаг на отказ от лечения и госпитализации, пытал лечащего врача друга. Тот стоял на своем, отказываясь не то чтобы пускать меня к нему, но и вообще говорить что-либо о его состоянии. Не положено, мол, да и не родственники…. Короче пришлось снять сотку и уже с ней дело пошло в гору.

В реанимации оказался впервые. Здание не новое, да и ремонт оставляет желать лучшего. О каком тут стоящем лечении может идти речь, я вообще не понимал. А вот у палаты Кости уже сидел посетитель. Точнее посетительница. И стоило только ей увидеть меня, как девушка подорвалась с неудобного сидения и вцепилась в меня, обильно заливая слезами.

— Тише, Маш, тише, — гладил я сестру Кости по голове. — Всё будет хорошо, я тебе обещаю.

— Он умирает! — сквозь всхлипы расслышал я. — А они ничего сделать не могут!

Переведя взгляд на врача, увидел его хмурое и одновременно с этим грустное выражение лица. Вроде и должен сердиться, но не мог.

— Есть средства для перевода его в другую больницу, — поймал я взгляд доктора. — Хоть в Москву, хоть за границу. Хоть санрейсом его отправляйте.

— Молодой человек, — вздохнул пожилой эскулап, — сейчас не в этом дело. Ваш друг, он не транспортабелен. У него множественные повреждения внутренних органов, он просто не переживет перелет.

Черт. На этих словах Машка заревела еще громче, что заставило меня лишь крепче сжать челюсть.

— Может лекарства, какие зарубежные нужны? — настаивал я на своем.

— Если бы всё было так просто, — покачал головой Виктор Сергеевич. — Давайте поговорим в палате, вы же хотели к нему. Только девочку не берите, не зачем это.

А Машка, естественно, была против. Хотела к брату с нами, так что пришлось усаживать её и говоря всякую ерунду, успокаивать. Не помогло.

Вообще младшая сестра Кости тоже будущий врач. Сейчас учится, насколько помню, на третьем курсе медицинского в Питере и живет вместе с родителями. Костя вот только решил не переезжать, а остаться на малой родине, благо и квартиру ему оставили, и на работу хорошую отец устроил.

— Ладно, — сдался я, а после поднял взгляд на доктора. — Она с нами зайдет.

Тот сморщился, но спорить не стал. Деньги-то уже взял, а душевные переживания родственников ему, хоть и были неприятны, но уже привычны.

Костя выглядел…. Да дерьмово он выглядел, чего вокруг, да около ходить. Из-под повязок я только глаза видел, да всё на этом. Какие-то приборы, пиканье и капельница. Но самым главным для меня было не это.

Подойдя с левой стороны, якобы подержать его за руку, мельком глянул на мизинец. Кольцо было и это хорошо. Но, сука, камни были полностью прозрачны! То есть абсолютно!

— Мы сами не знаем, как он столько протянул, — начал рассказывать док, — по всем прогнозам умереть он должен был еще там, в машине. У него внутри практически каша. Осколки ребер проткнули легкие, одна почка порвана, печень почти не работает. Сердце тоже не износе. Тяжелейшая черепно-мозговая травма. Ой, да что я вам говорю. Плохо всё. Очень.

— Сколько он еще протянет? — мысли понеслись галопом. — Только честно, без прикрас.

— Честно? — криво усмехнулся Виктор Сергеевич. — Он уже мертв. Сейчас мы только продлеваем его агонию. Думаю, дня через три пойдет полный отказ внутренних органов и там уже ничего сделать будет нельзя.

Как ведро ледяной воды. И мысли, будь они не ладно, завертелись новым хороводом. Машка так вообще бледной куклой чуть на пол не рухнула, и только после у неё случилась истерика. А я думал.

Так, камней на зарядку кольца у меня нет. Те, что остались, после зарядки амулета, ушли на зарядку артефактов амера. Черт. Ратнер! Точно!

— Мне нужно позвонить, — наверно что-то не так было с моим голосом, потому что доктор вздрогнул и отвел глаза.

Так и не отпуская от себя Машку, я вышел в коридор, отошел чуть дальше к окну и достал телефон. Номер Алексея давно уже вбит в телефонную книгу, так что надобности в визитке не было. И да, сейчас мне было абсолютно плевать, что звоню я со своего личного номера.

— Да, слушаю, — раздраженный голос Ратнера раздался на втором гудке. — Если у вас есть этот номер, значит, мы знакомы. Кто это?

— Это Юра, — я старался говорить ровно, хоть, наверно, и получалось плохо. — Нужна помощь.

— Юра? — удивление в голосе Алексея можно было потрогать. — А Юра! Что случилось?

— Нужны рубины, точно такие, какие продавал, — начал говорить я. — Цена не имеет значения. Размер тоже. Чем больше, тем лучше.

— О, как, — эта просьба явно ввела мужчину в ступор. — Юр, уф, если уж позвонил, значит действительно дело срочное. Не буду ходить вокруг, да около. Таких рубинов нет в свободной продаже. Те, что на аукцион выкидывал я, расходились буквально за считанные часы. Ну а больше подобных камней я вообще не встречал. Понимаешь? Ни на одной площадке!

— Блять, — не сдержав эмоций, выкинул кулак в стену и слегка удивился, когда удар раскрошил бетон. — Леш, очень нужно! Поищи, будь добр! Любые деньги заплачу!

— Юр, — вздохнул мужчина, — ладно, я попробую что-нибудь найти. Но гарантий никаких. Именно поэтому они столь ценны, что на рынке их нет.

— Спасибо, — выдохнул я, и нажал на отбой.

Черт, черт, черт!

Машка уже не всхлипывала, она с пустым взглядом сидела на стуле и качалась из стороны в сторону.

— Эй, эй, Маш, — присел я напротив неё на корточки. — Ну-ка приходи, давай, в себя. Всё будет хорошо, слышишь? Я тебе обещаю, с Костей всё будет хорошо.

— Не будет, — даже не сказала, а прошептала она. — Не будет.

Наверно к лучшему, что она потеряла сознание.

Подхватив девушку на руки, подлетел к Костиной палате, где до сих пор стоял Виктор Сергеевич. Увидев девушку на моих руках, он тут же вылетел в коридор и гаркнул, что было сил. Сразу подбежали медсестры, и началась суета. Я во всем этом уже не участвовал. Передал девушку с рук на руки и пошел на выход.

Стоя на крыльце, сильно захотелось закурить. Или хотя бы просто занять руки. Телефон пришелся как никогда кстати, так что сейчас вертел его. Вертел и думал. Впрочем, затянулось это минуты на полторы и новый звонок.

— Да, — раздался в динамике голос Палыча. — Юр, твою мать, ты как там?

— Палыч, нужно поговорить, — выдохнул я. — Срочно.

Уже через полчаса мы сидели в кафе у больницы и ждали только кофе. Хотелось, чтобы нам уже принесли заказ и больше никто не походил.

— Как Костя? — тихо спросил инструктор, когда разносчица ушла.

— Не жилец, — коротко ответил я. — По крайней мере, так сказал врач. Черт!

Снова кружка в руках разлетелась на осколки, а я даже не заметил кипятка, что разлил на себя. Опять суета, полотенца, причитание официантки и новый кофе.

— Короче, Палыч, — выдохнул я, поднимая на него взгляд. — Помощь нужна. Есть шанс вытащить Костю с того света, но один не справлюсь.

Палыч не понял. Поднял на меня взгляд, тряхнул головой и тяжело вздохнул, видимо думая, что я свихнулся.

— Юр, — начал он, но я не дал ему продолжить.

— Помнишь, как меня волк покусал? — оголил я плечо. — Так вот, не было никакой врачебной ошибки. Здесь у меня на самом деле не было куска плоти. Здорового. Я рукой шевелить не мог, мышцы не было. Да и заражение на самом деле было, а это, сам понимаешь. Короче, к чему веду. Сейчас ты мне не поверишь. Так что нужно только твое желание помочь и никаких вопросов. Они потом. Но поверь, шанс спасти Костю есть и это не бред отчаяния. Да, блять, Палыч!

— Тихо, Юр, тихо, — выставил мужчина руки ладонями ко мне. — Хорошо, я помогу. Скажи чем, сделаю всё, что в моих силах.

— Черт, вижу, что не понимаешь, — с силой зажмурился я. — Короче, если нужны бабки, без вопросов. Миллион? Десять? Двадцать? Просто не задавай вопросов и делай, что говорю!

— Так, успокоился! — повысил Палыч голос. — Сказал, помогу, значит, помогу. Что делать?