Проклятье.

Башку сорвало.

— Я не смогу остановится, ванилька, — она дрожит в моих руках, смотрит пьяными глазами, — я не хочу останавливаться.

Целую, кусаю, жадно набрасываюсь на ее рот. Она стонет. Вскрикивает, когда кусаю язык. Спускаюсь ниже, целую шею. Хватаю кожу, засасываю.

— Нет, только не замосы, аххх, — ее тело стонет, отвечает с наслаждением на каждое мое движение. Я себя не могу контролировать. Что скрывать, с той ночи секса не было, я как животное на нее напал. Руками жму ее залницу, она вскрикивает, хочет вывернуться, мой рот уже на другой стороне ее шеи. Пожираю ее, в прямом смысле.

— Не смогу остановится, — слен готов выпрыгнуть из брюк. Снимаю пиджак, галстук, швыраю в сторону. Она ошарашено смотрит за моими действиями. Хватаю ее за задницу, усаживаю на рабочий стол. Все, сто там было, все летает на пол. Похрен. Раздвигаю коленом ее ноги, прижимаюсь к ее промежности. Целую ее припухшие губы, так жадно, что самому дико, своё поведение. Действует на меня как афродизиак. Руки давно уже под блузкой, блуждают по нежному телу.

— Ванилька, хочу тебя…. - отрываюсь от ее губ, она гладит мои волосы, плечи. Дышит рванно. Взгляд возбужденной женщины, — скажи, скажи, что тоже хочешь меня, — кивает согласно, стонет когда коротко целую и кусаю, — нет, скажи, хочу услышать…

— Хочу, — и этого оказалось достаточно, чтоб я сорвался.

Одними пальцами хватаю за край блузы, и рву в стороны. Пуговицы разлетаются по всему кабинету. Вид открывшейся груди срывает башню.

Спускаю чашечки бюстгальтера, груди выпрыгивают сразу. Нежно розовые соски, уже затвердевшие, набрасываюсь на них, как голодный зверь. Сосу, пальцами кручу другой сосок, покусываю. Нападаю на ее кожу, всасываю, вылизываю. Ее стоны летят по всему кабинету. Я рычу от удовольствия. Поднимаю глаза, ее аид растрепанный, возбуждённый, сексусальный, набрасываюсь на ее губы. Руками глажу бедра. От колен и выше. Поднимаю юбку, пальцем хватаю за ее трусики. Подталкиваю ее, она ложится на стол. Снимаю труики. Расстёгиваю ремень брюк, спускаю молнию.

Брюки с боксерами спускаю. Член выпрыгивает, готовый взорваться. Поднимаю ее гюноги, она сразу скрещивает их за моей спиной. Трусь сленом о ее промедность.

— Ты течешь, для меня, — не узнаю свой голос.

Стонет, когда головкой чуть давлю, проходу по клитору, впиваюсь в ее рот. Руками кручу ее соски, грубо. Она вскрикивает. В кабинете стоит запах секса.

Одним резким толчком я, вхожу, до конца. Грубо. Глубоко. Рычу как зверь. Она впивается ногтями мне в спину, протяжный стон вырывается с ее губ. Не дышит. Слезы катятся по щекам, она как будто замерла. Даю время, привыкнуть к моим размерам.

— Ванилька, — не двигаюсь, — больно?

Не отвечает, расслабляется, и я выдыхаю.

— Дыши, глубже, — дышит. Двигаюсь, качаюсь в ней, мокро, скользко горячо. Она выгибается подо мной, отвечает на толчки. Целую, руками схватил ее руки, поднял над ее головой. Учашаю темп. Глубже, резче. Слышно мокрые звуки наших движений. Отпускаю руки, хватаю за ягодицы, приподнимаю. Толкаюсь все чаще, глубже. Пальцы впились в мою кожу.

— Хочу, чтобы ты кончила. Давай.

Двигаюсь часто, грубо, крышу сносит.

Ее стоны с каждым моим движением громче, кричит, вскрикивает, ногтями уарпант мою спину. Дрожит, все ее тело взрывается в оргазме. Зажимает мой член внутри себя, я учашаюсь, сильней хватаю ее за ягодицы, пару грубых толчков и я лечу. В последней момент успеваю вытащить, излиться на ее живот. Падаю сверху.

Кажется сам не дышу.

АМАЛЯ

Толкаю его в грудь, поднимается. Отворочиваюсь, чтобы не смотреть в его глаза.

Такой стыд я не испытывала никогда.

На второй день отдатся своему начальнику.

Прикрываю грудь блузкой.

Помогает встать. Живот липкий, все в сперме. Его живот тоже. Дурак лег сверху и испачкался.

Берет влажные салфетки со стола, и…начинает вытерать меня. Хватаю руку. Отдергиваю. Вытераюсь сама. Спускаю юбку, глазами ищу трусики. Провались пропадом-их нигде нет.

Выбегаю, в прямом смысле этого слова.

— Амаля! — кричит вслед, — стой, ты куда?

Двери лифта разьежаються. Успеваю, захожу, двери закрываются.

Вылетаю с лифта, бегу на парковку. Сажусь, завожу и…Женя.

— Ты забыла да, что мы должны увидитеся? — подходит к моей двери.

— Садись Жень, на моей поедем, — надо быстро уехать. Его внедорожник припаркоавн рядом.

Оглядваюсь на стеклянные двери здания, они открываются. Выходит шэф. Стоит смотрит. Отворачиваюсь.

А Женя уже сидит рядом. Выдыхаю. Выезжаю с парковки. Все время смотрю в зеркало заднего вида. Благо никто не преследует, это уже наверное мое великое воображение.

— Что то случилось? — интересуется Женя.

— Ничего, почему спрашиваешь? — я даже пытаюсь выдавить из себя улыбку.

— Ты как будто убегаешь от кого то. Куда летишь? — смеется, — даже адрес не спрашиваешь.

Господи ну и дура! Сама себя выдаю.

— Я так устала сегодня, — это правда, я устала с этим договарами, — что бегом бежала прочь с работы, — самой стало смешно от сказанного.

Смеемся.

— Вообшем ты правильно едешь, квартира находиться в двух кварталах от работы.

Квартира, да! Точно. С Женей должны поехать туда.

Как я могла забыть?

Как мне появиться в таком виде, перед женей?

В машине то темно, ничего не видно.

А в квартире свет, включит и увидит мой вид.

Побыв моим навигатором, Женя наконец то произнес:

— Вот, это здание. Заезжай во двор, — припарковалась прям под окнами здания, слава Богу тут нет проблем с парковкой.

Поднялись на второй этаж. Женя ключом открыл дверь, включил свет, к нам сразу прибежал кот, или кошка, мяукая. Это белый пушистый комок шерсти.

— Какой он милый, — обняла ее. Приласкала. Она мурлыкать начала.

— Это она. Я тебе шас покажу где лежит корм для нее. И вообще все покажу. Куртку сними, проходи дальше, — сам же проходит по коридору дальше.

— Нет Жень. Давай кота покормим, и на этом на сегодня все. Мне еще домой ехать, если ты помнишь- я далековато живу, — улыбаюсь ему.

Соглашаеться, чему я безмерно радуюсь.

Покормив кота, мы спускаемся вниз.

— Тебя куда отвезти?

— Я сам, — протягивает мне ключи, — утром не забудь заехать, покормить его. Я тут недалеко живу. Амаль, пообедай со мной завтра.

— Не буду обешать, я не знаю какие планы у нашего шэфа, если получиться, то с удовольствием.

Попрашавшись, я уезжаю.

Надеюсь быстро соскользну в душ и мама меня не увидит в таком виде.

Мне хоть в чем то- но везет.

— Мам я дома и я в душ, — кричу через прихожую, быстро соскользываю в душ.

Раздеваюсь, смотрю на себя в зеркало…..ужасаюсь. Засосы. Весьде. На шее с обих сторон, на грудях. Синяки на заднице, место его пальцев.

И такой ком в горле, напоминаю себя сейчас шлюху. Да именно. Что со мной стало не так? Взрываюсь, слезы градом. Включаю воду, чтобы мама не услышала.

Когда я превратилась в ту, на кого сейчас стала похожа?

За свои двадцать один у меня не было ни одного мужчины. С Игорем только целовались, и то ни так старстно, как с Алеском. Который пожирал меня. Сейчас у меня уже двое, первого я знать не знаю, второго два дня знаю. До чего я опустилась… если мама узнает, возненавидит меня.

Когда я успела так распустится?

— Дочка, ты еще долго? Ужин остынет, — мама стучит в дверь.

— Уже скоро, — отвечаю намыливаю себя, не долого еще стою под струями горячей воды, прежде, чем выходить.

Быстро и незаметно прохожу в свою комнату. Достаю водалзку и лосины, надеваю.

— Ты куда то собралась? Почему глаза красные? Опять плакала?

— Нет не плакала, и это… мне холодно, буду спать в этом. Кстати, Женя, парень с работы, про которого я рассказывала, дал мне кючи сегодня, от квартиры друга, — пытаюсь быстро сменить тему, — Завтра уже ночевать не приеду. Ты мне собрала вещи?