Вскоре Борис на фронте пропадает без вести, а Вероника, потеряв родителей и кров, с отчаяния выходит замуж за двоюродного брата своего возлюбленного – Марка, но этот брак не становится для нее утешением. В то время как одни сражаются на фронте или круглосуточно оперируют раненых, как отец Бориса – доктор Бороздин и его дочь – Ирина, другие умудряются наживаться на общей беде. В доме Монастырской собирается «избранное общество» – люди, прекрасно приспособившиеся к войне. В этом доме бывает и Марк, влюбленный в Монастырскую: посредственный пианист, он всеми правдами и неправдами откупается бронью от призыва в армию. Он дарит Монастырской игрушку Вероники, и таким образом находится записка Бориса, которая побуждает Веронику решительно порвать с Марком.

К Анне Михайловне Ковалевой, в доме которой в эвакуации живут Бороздины, приезжает в отпуск по ранению сын Владимир; не догадываясь о том, кто его соседи, он рассказывает о своем однополчанине Борисе, который свою любимую девушку называл Белкой, – от него Бороздины узнают, что Борис погиб на фронте.

После эвакуации Бороздины возвращаются в Москву, с ними Анна Михайловна и Володя. Марку дают понять, что его присутствие в доме нежелательно. Володя влюблен в Веронику, но она просит его не требовать от нее ответа: она все еще помнит Бориса и любит его. За окнами начинается салют в честь перехода советских войск через германскую границу.

Самое интересное, но руководство МХАТа не захотело, чтобы эта пьеса попала на его подмостки (видимо, понимало ее «взрывоопасность»). Но выручил Ефремова и К^о их педагог по Школе-студии Виталий Яковлевич Виленкин. Он уговорил мхатовских «стариков» разрешить молодым артистам репетировать по ночам на сцене Школы-студии. И дело завертелось. Будущие современниковцы работали как одержимые, до трех-четырех часов утра, а если и этого времени не хватало, тогда они шли к кому-нибудь домой, закрывались на кухне и еще раз, вполголоса, чтобы не разбудить домочадцев, оттачивали очередной отрывок пьесы. Спали как придется – урывками, после чего шли работать в свои театры.

В этом спектакле Ефремову досталась главная роль – Борис. Пяти его единомышленникам выпало сыграть следующих героев: Г. Волчек перевоплотилась в Нюрку-хлеборезку, И. Кваша – во Владимира, Л. Толмачева – в Ирину, В. Сергачев – в Анатолия Кузьмина (сослуживца Бориса), Е. Евстигнеев – в Николая Николаевича Чернова (администратора филармонии), О. Табаков – в Мишу (студента).

На остальные роли были приглашены следующие актеры: Михаил Зимин (актер МХАТа) – Федор Иванович Бороздин, Светлана Мизери (супруга Зимина, в 1955 году окончила Школу-студию МХАТа, курс А. Карева и Е. Морес) – Вероника, Любовь Студнева (актриса Ленинградского ТЮЗа) – Варвара Капитоновна, Галина Степанова (актриса ЦДТ) – Анна Михайловна Ковалева, Николай Пастухов (актер Театра Советской армии) – Степан (товарищ Бориса), Елена Милиотти (первокурсница Школы-студии МХАТа) – Даша (сослуживица Бориса), Лариса Качанова (третьекурсница Школы-студии МХАТа) – Люба (сослуживица Бориса), Антонина Елисеева (актриса ЦДТ) – Антонина Монастырская, Карина Филиппова (второкурсница Школы-студии МХАТа) – Варя (работница мыловаренного завода).

В 1955 году шли репетиции «Вечно живых», а 15 апреля следующего года, спустя полтора месяца после XX съезда КПСС (кстати, тогда же «Вечно живые» вышли и в Ленинграде, в драматическом Театре имени В. Ф. Комиссаржевской, где в роли Вероники блистала Эмма Попова). Как вспоминают очевидцы:

«Спектакль шел на крохотных учебных подмостках на площади Маяковского в полночь. Зрителями первого спектакля от «Студии молодых актеров» стали студенты московских вузов. Закончился спектакль около четырех часов утра. Когда актеры ушли в гримерку, из зала прибежал человек: «Срочно все идите в зал! Там люди отказываются расходиться! Они хотят говорить с вами, обсуждать спектакль!» Артисты вернулись в зал. Зрители горячо поддержали студийцев: «Вы не должны расходиться, потерять друг друга!!! Это будет театр нашего поколения!!! Вы должны его создать во что бы то ни стало!»

Те, кому посчастливилось видеть первые спектакли студии, говорили об этом с восторгом. В стране началась «оттепель». Академический театр этого времени не готов был разговаривать со своим зрителем. «Студия молодых актеров»[4] в этом диалоге, по сути, существовала. Критики моментально обрушились на нее. Обвиняли в инакомыслии, в искажении смысла событий. Но билеты расходились, едва поступив в продажу, и за три часа до спектакля купить билеты в театр можно было только по тройной цене. Поход в Москве в «Современник» стал знаком культуры и интеллигентности…»

После этого успеха директор МХАТа Александр Васильевич Солодовников разрешил по выходным играть спектакль на сцене филиала театра – на улице Москвина.

Как уже говорилось, в период зарождения «Студии молодых актеров» Олег Ефремов «крутил любовь» со своей единомышленницей – Галиной Волчек. Далеко не красавицей, но зато дочерью известного кинематографиста – оператора и режиссера Бориса Волчека (1905), трижды лауреата Сталинской премии. Как оператор он снял такие фильмы, как «Пышка» (1934), «Тринадцать» (1936), «Ленин в Октябре» (1937), «Ленин в 1918 году» (1939), «Мечта» (1941), «Человек № 217» (1944), «Белый Клык» (1946), «Русский вопрос» (1947), «Секретная миссия» (1950), «Опасные тропы» (1954), «Убийство на улице Данте» (1956). Матерью Галины тоже была киношница – сценаристка Вера Маймина. Да и жила семья в «киношном» доме – их соседями были режиссеры Юлий Райзман и Михаил Ромм.

В годы войны семейство Волчек проживало в Свердловске и Алма-Ате, куда была эвакуирована студия «Мосфильм». Когда Галине исполнилось 13 лет (1946), ее родители расстались, и девочка осталась жить с отцом. Вскоре из общеобразовательной школы она уходит в экстернат. Потом вопреки пессимистическим прогнозам родных и друзей 16-летняя Галина поступает сразу в два театральных училища – Щукинское и Школу-студию МХАТа. В первое ее затащила мама, Вера Исааковна, хотя сама Галина всегда мечтала учиться в Школе-студии. В итоге ее взяли в оба училища и она выбрала последнее. Там ее преподавателем был Олег Ефремов. Но мыслей вскружить ему голову у Волчек не было – у нее тогда был роман со студентом-международником из МГИМО, который дружил с ее отцом. Кстати, на курсе Волчек была самой юной, но из-за внешности и поведения (она уже курила) ее считали старше ее лет. И даже шептались, что она уже успела сделать… аборт. Хотя никакого аборта у нее тогда еще не было. Просто она так себя держала – как опытная и все повидавшая дама.

Но отношения с Ефремовым ничем серьезным закончится не могли, и это было понятно сразу. Но обоих связывала общая работа – репетиции спектакля «Вечно живые» и мысль о создании собственного театра-студии. А потом на горизонте Волчек появился человек, связь с которым сулила куда более прочную перспективу. Это был третьекурсник Школы-студии МХАТа, входивший в их современниковскую «шестерку», – Евгений Евстигнеев. Именно за него Волчек и вышла замуж, приведя его в дом отца на Полянке. А Ефремова, чтобы он не горевал по женской ласке, познакомила со своей подругой – 18-летней Ириной Мазурук (то же самое Волчек проделает и с другим коллегой по «Современнику» – Игорем Квашой, познакомив его со своей подругой Таней Путиевской, которая в итоге станет его женой). Что касается Ирины Мазурук, то она, как и Волчек, тоже была дочерью известного человека. Только не из среды творческой богемы. Отцом девушки был «сталинский сокол» – летчик Илья Павлович Мазурук (1906), который в 1937 году в качестве командира самолета ТБ-3 участвовал в высадке первой дрейфующей научной станции «Северный полюс—1», которую возглавлял Иван Папанин. За мужество и героизм, проявленные при выполнении этого задания, 27 июня 1937 года Мазуруку было присвоено звание Героя Советского Союза (он был седьмым по счету) с вручением ордена Ленина.