– Я никому не подчиняюсь, – спокойно ответила Констанция, смотря прямо в глаза собеседнику.

– Вот как? – приподнял бровь гость. – Ты уже и забыла, кому обязана всем этим? – он обвел рукой с бокалом помещение. – Ни при каких обстоятельствах принц не обратил бы на тебя внимание, если бы совет не поспособствовал.

– Совет мертв, – гордо вскинув голову, ответила девушка.

– Отнюдь.

– Совет мертв, – повторила она, – А ты занял это место лишь потому что остальные погибли.

Сиреневые глаза хищно сверкнули, в комнате потянуло холодом. Таким чужим, жутким, пробирающим до костей.

– Я занял это место потому что умный. А остальные погибли потому что дураки. Не все. Но многие.

Констанция чуть подалась вперед, изящные пальчики на мгновение обернулись смертоносными когтями.

– Мой отец всегда считал тебя слабаком и трусом.

Ледяной рассмеялся. Искренне, весело. Жутко.

– Твой отец был очень талантливый лидер. Но, как и всякие талантливые лидеры, самонадеян и недальновиден. И его здесь нет. А ты провела половину жизни на задворках империи в нищете, ублажая принца, который на тебе никогда не женится.

– Женится, – усмехнулась девушка. Усмехнулась хищно, узнаваемо. Мимику красотка взяла определенно от отца. Вот только настоящего ее лица мало кто видел. А маска красивой верной и скромной любовницы не позволяла так плотоядно скалиться. – Женится и сядет на трон. И я сяду рядом.

Ледяной помолчал, оценивающе рассматривая Констанцию.

– Смотрю, ты многое унаследовала от отца, – проговорил он медленно. – Живой ум, амбиции и полное отсутствие критического мышления.

– Я…

– Ты закроешь свой рот и выслушаешь меня, – с легким нажимом произнес маг, и температура в комнате упала до минусовой, обращая дыхание в облачка пара. – Я за тобой прибирать не буду. И если ты действительно настолько умна, насколько сама себя считаешь, ты быстро приберешься за собой и будешь сидеть тихой мышкой до моего распоряжения.

– Почему же? – негромко спросила Констанция, с трудом разлепив покрывшиеся инеем губы.

Ледяной маг усмехнулся и щелкнул пальцами, отзывая холод и возвращая в комнату желанное тепло. Он посмотрел коньяк на просвет, понюхал напиток, пригубил с видом довольного, сытого кота, и, когда Констанция почти потеряла терпения, все-таки ответил:

– Потому что как только твой принц об этом узнает, он тебя убьет.

Вальтер мерил шагами свое купе. О, он достаточно поколесил по миру на разных видах транспорта, чтобы оценить весь уровень комфорта королевского поезда. Он мог шагать по своему купе. Шагать!

Но ширина спального места, горячая вода и вкусная еда заботили его сейчас в последнюю очередь.

Боевой маг испытывал странную и даже немного пугающую жажду действий. Таких, членовредительских. Чтобы найти ту тварь, из-за которой упал дирижабль, и переломать ей все кости. Вообще все. Вдумчиво, основательно и в нескольких местах.

Сначала ему казалось, что это честь мундира зудит на подкорке и требует справедливости. Ведь за любой трагической случайностью стоит конкретный человек. Кто-то плохо сделал свою работу и погибли сотни, а может быть даже тысячи людей. Сгорели заживо по чьей-то глупости или безответственности.

Вальтер по известным причинам и сам весьма близко знаком с бюрократической машиной, чтобы прекрасно понимать – ошибка могла быть допущена на любых этапах. От предполетной проверки до перегрузки дирижабля гуманитаркой. И ответственных найти очень сложно. Хотя, говорят, ребята Кириона и не на такое способны.

Но это если брать за основу гипотезу о трагической случайности.

А если же всерьез задуматься о покушении, но все произошедшее можно было назвать терактом. Терактом, направленным на одного-единственного человека.

На его принцессу.

И вот уже от этой мысли прорезались когти, и кожа то и дело норовила покрыться металлической чешуей.

Только кому это выгодно? Ответ, конечно, крылся в вопросе – всем. Точнее, многим. Королева ленива и недальновидна, а принцесса еще не скоро вступит в полную силу. Еще не скоро приобретет достаточно авторитета и поддержки у собственных подданных. Лучшего времени для смены династии не придумаешь.

А может и не династии вовсе. Ведь принц может быть регентом при малолетней королеве. Можно ли доверять собственным братьям, когда вопрос касается такой безграничной власти?

Демира доверяла. Да и кому ей еще было доверять? Зажравшемуся кабинету министров, который она ни разогнать, ни репрессировать не может? Матери, которая уже несколько лет как удалилась от дел? Аристократам, которые так и норовят откусить себе кусок пожинрнее?

Вальтер нарезал еще ни один круг по купе, прежде чем сквозь честь мундира, рассуждения о ситуации и оценке возможных вариантов развития событий, услышать, как бешенно колотится собственное сердце.

Это что… он боится за нее?

Боевой маг и блестящий офицер замер прямо посреди купе, словно ему на голову вылили бочку леденющей воды из охлаждения кованных деталей. Вальтер сжал кулаки, как-то печально усмехнулся и понял, что по возвращению в столицу ему нужно отправить военной почтой послание. Коротенькое, всего из двух слов.

«Ты победила».

– Что думаешь? – спросила я брата, когда мы закрылись в его купе.

– Для начала, что ты слишком близко все воспринимаешь, – спокойно ответил Кирион, роясь в карманах.

Выуженный портсигар тускло блеснул пустым нутром, заставив своего хозяина недовольно цокнуть.

– Погибли люди, – я скрестила руки на груди, наблюдая за ним.

– Ты едешь на Фронтир, – напомнил брат. – Там постоянно гибнут люди.

– В фортах нет гражданских, – нахмурилась я.

Кирион фыркнул:

– Это ты так думаешь, – брат подошел к комоду и захлопал ящиками. – Вот Констанция, например, тоже жила в форте. А когда родители погибли, ей даже некуда было податься, малышка так и осталась там.

– Пока не явился прекрасный принц и не спас ее, – съязвила я. – И тем не менее, в фортах не должно быть гражданских. А дирижабль упал на жилой квартал. Количество жертв наверняка чудовищное. Женщины, старики, дети…

– И это приводит нас к по-настоящему важным вопросам, – Кирион извлек из недр комода коробочку и принялся перекладывать из нее сигареты в портсигар.

– Случайно или намеренно? – предположила я.

– Именно, – брат засунул последнюю сигарету в портсигар и еще одну – в зубы и плюхнулся в кресло.

Пока Кирион закуривал, я подергала шнурок для прислуги и села в кресле напротив брата. На вызов явилась прехорошенькая девица с преглубоким декольте. Сделав реверанс вместе книксена, девушка красивым, грудным голосом поинтересовалась, чего мы изволим.

– Кофе, будь любезна, – попросила я, а едва за ней закрылась дверь выразительно посмотрела на брата. – Ну ты и бессовестная рожа.

– Я?! – возмутился Кирион. – Да они сами на мне виснут! Каждая хочет быть новой Констанцией…

– А ты и рад, – покачала я головой.

– Немного, – оскалился брат, выдыхая струйку дыма.

Я вздохнула и вернулась к теме беседы:

– Если случайно, будет дипломатический скандал с миром Воздуха. А мы зависим от их технологий.

Артефакты, изготовленные воздушникам, и работающие на алросе, занимали не одну нишу в разных отраслях. Так мы компенсировали дефицит магии и отстающий технический прогресс. И любой скандал с миром Воздуха сильно ударит по нам. а не устроить разборки нельзя. Матриарх должна быть сильной и мудрой. Мать уже ошиблась, отказав в помощи огненным, второй прокол в межмировых отношениях будет равносилен политическому самоубийству.

– А если не случайность, то кто-то очень хочет твоей смерти, – нахмурился Кирион.

Я аж рассмеялась.

– Там такой длинный список желающих, будем перебирать до старости. А исполнитель, если он есть, наверняка он уже отдыхает где-нибудь на пляже мира Воды.