Аватара не находил слов для этой неблагодарной девчонки.

“Сновидец” решил пойти на приступ.

– Дейэль? – вкрадчиво позвал он ее через свое воплощение.

Женщина оглянулась, с удивлением услышав новые, доселе неведомые интонации в голосе Аморфии.

– В чем дело?

– Почему ты не хочешь видеть его?

– Я… – она запнулась. – Столько времени прошло. Я уже несколько лет не хочу вообще никого видеть, а его – тем более. – Она опустила глаза, ковыряя отставшую кожицу у ногтя. – Я не знаю. Попытаться привести все в порядок… Нет, не то. – Хмыкнув, она посмотрела на прозрачный купол башни. Нам надо было многое сказать друг другу, и когда-то, давным-давно, мы могли… все поправить. Подвести черту под тем, что случилось, и начать все сначала. Но тогда этого не случилось, и теперь поздно. Понимаешь? – спросила она. Глаза ее блестели. Наверное, от слез или просто от перевозбуждения.

“Ох, Дейэль, – думал корабль. – Что с твоими глазами? “

– Понимаю, – ответил он. – Но ведь прошло столько времени.

Она провела рукой по животу. Кивнула, не поднимая глаз.

– Да, – сказала она, – вот именно. Он уже забыл обо мне. Я в этом уверена.

– И все же он здесь.

– Разве он появился здесь, чтобы увидеть меня? – спросила она с горечью.

– И нет, и да, – ответил корабль. – У него есть другие причины. Но он находится здесь из-за тебя.

– Нет, – сказала она, покачав головой. – Слишком много времени прошло…

Аватара встал и приблизился к ней. Опустился перед ее креслом на колени и неуверенно протянул руку к ее животу. Не отрывая глаз от ее лица, он осторожно погладил ладонью живот. Дейэль почувствовала себя не в своей тарелке. Аморфия еще никогда так не делал. Она не помнила случая, чтобы Аморфия вел себя так странно. Она накрыла руку аватары своей ладонью. Рука у воплощения “Сновидца” была прохладной и уверенной.

– И все же, – произнес он, – время – понятие относительное.

Дейэль усмехнулась.

– О да, – сказала она, – я – по-прежнему здесь и ничего не сделала, чтобы стать старше. Ну, а он? – В ее голосе, помимо горечи, послышался гнев. – Он-то, наверное, много пережил за эти сорок лет? И скольких уже перелюбил?

– Не думаю, что это имеет значение. Главное – что он здесь. Вам есть о чем поговорить. – Аморфия нежно погладил ее живот, словно уговаривал обоих разом. – Вы обязательно придете к верному решению.

Она тяжело вздохнула.

– Не знаю, – сказала она. – Я должна подумать.

– Дейэль, – произнес корабль, – я могу дать тебе все. Я могу показать тебе тысячи миров, открыть миллионы животных для исследований, сделать тебя единственной принцессой своего замка, в котором будут исполняться любые твои желания. Я могу дать тебе все. Кроме него. А теперь мне предстоит опасное путешествие в систему Эспери. Откладывать больше нельзя, время не ждет. Я не могу и не хочу подвергать тебя опасностям этого путешествия. Я хочу, чтобы ты, ради себя самой и жизни твоего ребенка, как можно скорее покинула этот корабль.

Глаза Дейэль расширились от удивления. “Обиделась. Мои слова доставляют ей боль!” – подумал корабль.

– Меня никто не заставлял. Я сама сделала свой выбор, сказала она почти сурово.

– Конечно. – Он попытался улыбнуться. – Тебе пора спать.

“КорСет” видел, как атакующий корабль падает прямо на колонны эскадры: у них не было времени ни перестроиться, ни даже уйти от этого нападения. “Убивающий” шел в лобовую атаку. Салют из его разлетающихся боеголовок предшествовал его появлению на сцене. Целая батарея наноракет веером ударила по сгрудившимся в беспорядочную кучу кораблям. Отдельные вспышки превратились в настоящий фейерверк, гиперпространственный ураган смертельных искр, многоступенчатую лавину разрушения.

“КорСет” едва успевал принимать рапорты от поврежденных кораблей. В первые же секунды атаки один был захвачен гравитационной ловушкой, другой, получив удар в центральную воронку двигателей, потерял ориентацию и бессмысленно завертелся на месте.

Никто из пострадавших, по счастливой случайности, не был укомплектован экипажем.

Его внимание привлекли события в центре третьей колонны. “КорСет” был озадачен. “Убивающий Время” имел класс Разрушителя. Всего за несколько мгновений он мог – и должен был нанести мощный удар по боеспособности эскадры и удрать. Он мог просто…

И тут “КорСет” понял. Ну, конечно же! Это была зависть. Он ощутил укол страха, смешанного с сожалением. Эффекторы атакующего корабля были направлены на него. Он торопливо просигналил пяти СОВ, чтобы они взяли его в плотное защитное кольцо. Все Блоки беспрекословно подчинились приказу. Эффектор бессильно заскользил от одного корабля к другому, нащупывая и сравнивая.

“Дурень ты, дурень”, – подумал “КорСет”, которого уже начинали выводить из себя действия корабля. Что за ерунда кораблям Культуры несвойственно такое рыцарство – выходить на прямой поединок, поступаясь тактикой. Какая дешевая бравада! А все – уязвленное самолюбие.

Идиот. Его надо проучить. Ему не выпадет такой чести открытой дуэли, – он получит за свой самонадеянный поступок только то, что заслужил.

Окружающие корабли закончили маневр. Как раз вовремя. Как только эффектор нацелился на первый из кораблей прикрытия, фокус не перелетел на следующий, а, напротив, зафиксировался, сконцентрировался и усилился. СОБ уклонился. “КорСет” лихорадочно конфигурировал свои поля, создавая внутри них защищенную ячейку для своего Ума. Эффектор не уничтожал корабль, ливень излучения выжигал только Ум судна: после этого противник начисто терял ориентацию и контроль за системами и был уязвим для любого удара, будь он транспорт или крейсер, большой или малый.

“КорСет” был уверен, что атакующий намерен сделать с ним именно это. Такой удар был одновременно “клинком милосердия” и ужасно отвратительной штуковиной, и для данной ситуации подходил более всего: ведь речь шла о корабле-предателе.

“КорСет” быстро распространил по эскадре приказ не называть своих имен и прозвищ в эфире. В это время первый из его кораблей прикрытия вздрогнул всем корпусом и пошел куда-то вбок, немой и отныне безмозглый. “КорСет”, успевший принять необходимые меры, был уже в относительной безопасности. Но когда он увидел, как исчезает за кормой атакованный СОВ, страх и отчаянье снова овладели им.

Он теснее прижался к кораблям, надеясь, что “Убивающий Время” решит, что расправился с главным врагом.

Продолжая палить из эффектора, “Убивающий” приближался к эскадрам со все возрастающей скоростью. Похоже, он собрался идти на таран.

“Но это же глупо!” – прошептал про себя “КорСет”, не в силах оторваться от ужасного и в то же время великолепного зрелища. Теперь ему было понятно, почему “Убивающий” так беспечно тратил энергию на стрельбу из эффектора – он был уверен, что очень скоро ему уже больше ничего не понадобится.

Луч эффектора скользнул мимо него, исчезая в космосе. “КорСет” вздрогнул.

Он ушел, ушел! Его маскировка сработала! Теперь его нет, он в списке боевых потерь, как и этот СОБ, оставшийся позади!

Луч эффектора перепрыгнул на другое судно, продолжая двигаться по колонне. У “КорСета” от облегчения заложило сенсоры. Он выжил! Операция продолжается!

Дорога к Эксцессии была открыта. Остальные заговорщики превознесут его за это, если он, конечно, уцелеет… но он не должен думать о других. Он, один он отвечает за то, что случилось. Ведь это он и только он. Он стал предателем. Неизвестно, кто привел в действие этот гигантский жернов, кто раскрутил это колесо смерти, уже собирающее кровавую жатву среди мирных людей. Но, вероятнее всего, большая часть вины лежит на нем самом.

Это он раздавил Ум на Подачке. Впрочем, ему не оставалось ничего другого, поскольку Ум предпочел гибель плену. Да, он допустил гибель человека, единственного человека на Подачке, однако он же не забыл направить эффекторы на крошечный человеческий мозг, он скопировал мозговое состояние и, можно сказать, высосал из человека душу до того, как наступила физическая смерть, так что, по крайней мере, его можно было возродить к жизни в другом теле. Он обманул корабли, защищавшие его своими телами, но…