— Что с ними случилось после захвата монастыря? — такой теперь вопрос у меня.

— Да, наверно, тоже, что и со всеми остальными? — пожимает плечами Ксита. — Затрахали и убили вояки, или к графу в замок угнали. Там их примерно что-то такое же ждало. Мы сами чудом с наемниками спаслись, уже не до того было, чтобы по сторонам смотреть, когда убийцы графа взяли стены и ворота.

Сейчас, когда уже получилось отомстить графу сполна, мои подруги больше не ругаются нехорошими словами при упоминании его поганого имени. Теперь даже вспоминают про него с явным удовольствием, ведь тело могущественного вельможи, самого первого советника короля давно едят черви, а мы все еще живы и даже здоровы наперекор судьбе.

— То есть имеется небольшой шанс, что они сейчас где-то живы и здоровы? Ну, нам все равно это доподлинно никак не узнать, придется так немного рисковать. Я тут карту Ксанфа купил, даже с размерами, — вытаскиваю цветную карту на широкой полосе телячьей, хорошо обработанной кожи. — Пять золотых отдал, чтобы правильно понимать, что где находится.

— Вот, это примерно то место, где находимся мы сейчас, сам Крумбах на карте есть, конечно. Вот Варбург, город на самом краю королевства, около него ничего похожего из городов больше нет, так что наш выбор однозначный. Нужно приготовиться жить там, где есть какая-то развитая жизнь, какой-то серьезный город, только, как можно подальше от столицы. Одни только деревни и села вокруг нам явно не подходят. А между ними есть еще пара отмеченных на моей карте других городов. Между Крумбахом и Варбургом примерно девять-десять дней езды, довольно приличное расстояние. От Жофера до Варбурга тоже добираться долго, целых три недели ехать, очень большой путь по здешним понятиям. Вряд ли когда-то житель Жофера приедет в Варбург, где встретит вас. Ну, или меня тоже, ведь мое благородное лицо все очень хорошо разглядели во время выдачи городской премии за тела бандитов Горбуна Хоба. Будем надеяться, что за эти два-три месяца, которые могут потребоваться на наше дело, никто из тех людей, кто хорошо знает вас в лицо по монастырю, разбойничьей жизни в Большом лесу, или сможет разглядеть и запомнить здесь почему-то именно в образе простых наемниц с луками, не доберется до окрестностей Варбурга. Чтобы прилюдно заявить, что вы не настоящие благородные сестры Волерин, и лет вам не шестнадцать лет, а уже целых двадцать. Ну, это здесь доподлинно и так никто не знает, кроме ваших настоятельниц и подруг в монастыре, так что нам проще.

Мои товарищи по отряду молча осмысливают новые знания.

— А зачем мне это нужно, сейчас скажу. Подумав довольно много времени, я пришел к выводу, что занять подобающее месте среди дворянского сословия Ксанфа нам проще всего именно через ваши браки с какими-то баронами или даже графами. Именно — что сделать проще всего и с большой гарантией можно устроить. Чтобы не воевать, не убивать невинных стражников и слуг других баронов, причем тогда шанс на какой-то долгий успех окажется совсем небольшой, — начинаю я трудный разговор.

Теперь на меня смотрят с ошарашенным видом все трое.

— Вы молоды, очень красивы, с прекрасными фигурами и, если у вас окажется хоть какая-то благородная родословная, если вы будете одеты, как настоящие дворянки, в красивые платья, если станете разговаривать тоже, как истинные дворянки или даже просто загадочно молчать, если сможете себя так подать — то нет никаких преград для того, чтобы быстренько выскочить замуж за кого-то из владетельных господ пограничья. Не обязательно сильно богатых, это будет сначала такой первый этап внедрения в местную жизнь. Что с имеющимися у вас сейчас умениями в сознании — вообще пара пустяков, чтобы понравиться и очаровать обалдевших от такой красоты мужиков, — продолжаю я, подпуская необходимую лесть в рассказ.

— Да, еще весьма необходимое условие — придется перейти в местную веру, что нам всем абсолютно необходимо по жизни. И мне, имперскому норру, и тебе Терек, пока просто наемнику и воину из Гальда… И вам, красотки, но вера в обоих королевствах одна, по большому счету, так что ничего сложного в этом поступке нет.

— То есть я остаюсь тем же простым воякой? И мне не придется учить какую-то новую чужую жизнь? — быстро понимает Терек, очень не желающий ничему серьезно учиться в своей старой жизни.

Есть у него такая тема, что больше ему ничего не нужно и все на этом.

— Да, ты останешься старшим стражи будущей баронессы, займешь по праву подходящее тебе место. Я стану выступать их благородным спутником, каким-нибудь очень дальним родственником из Империи. Слуги останутся слугами баронессы, а наши стражники — такой же стражей. Больше людей нам пока не требуется, чтобы появиться в граничных селениях и остановиться пожить в том же Варбурге. Только приехать туда придется именно со стороны Империи и Вольных Баронств, как будто мы возвращаемся именно оттуда. А точно не отсюда или из Гальда. Очень нужно на самом деле, чтобы с Гальдом нас вообще ничего не связывало, кроме вашего нахождения в монастыре. И, самое главное здесь то, что мы не те самые беглецы, которых сейчас разыскивают все благородные этой половины королевства. — продолжаю объяснять свою задумку.

— Ну, когда узнают про наши подвиги и получают примерное описание нашей внешности. То есть два наемника и две красивые лучницы должны пропасть навсегда. А вместо них появятся один имперский норр, две благородные дворянки, трое стражников и двое слуг, — добавляю я.

Я снова смотрю на лица нашей прекрасной половины, еще не осознавшей, что я им предлагаю.

— История ваша в общем такая — вы спаслись чудом из горящего монастыря, добрались каким-то еще одним чудом, не потеряв своей невинности, до своих очень далеких, очень дальних родственников в Империи. Где вас приняли, как бедных родственниц, дали прийти в себя, но по каким-то причинам не оставили жить в Империи, а отправили обживаться в Ксанф. Хотя бы из-за полного незнания имперского языка и явного нежелания его учить и, тем более, из-за отказа обязательно переходить в местную веру во Всеединого Бога, отрекаясь от своей прежней религии. Это серьезные такие поводы, чтобы вернуться хотя бы в Ксанф. Родственники ваши, про которых вы не хотите ничего никому рассказывать, решили не возиться с вами, просто выдав с возвратом экипаж для благородных, приставив еще меня, своего дальнего кузена, для охраны и отправив с вами своих постаревших слуг и стражников. Все окажется максимально правдоподобно, особенно с тем, что я, слуги и стражники говорим отлично по-имперски, — снова подробно рассказываю свой замысел.

— То есть в окрестностях Варбурга вы окажетесь благородными, но очень бедными и еще совсем невинными дворянками, которые очень хотят выйти замуж за какого-то из местных холостяков. Не важно даже, какого возраста и состояния, благо ваша юность и невинность при вас, — делаю я такой вывод.

— Юность? Невинность? — в голос спросили пораженные до глубины души лучницы. — Осталась при нас? Да ладно!!!

— Да, естественно. Наличие невинности обязательно на первую брачную ночь. Дальше уже не так важно, — спокойно отвечаю я.

— То есть ты хочешь от меня отказаться? — сразу же дошло самое главное до Фиалы, а Ксита предельно грозно вытаращилась на Терека.

Тот пожимает плечами и уверяет подругу, что про мои идеи совсем не в курсе.

— Это его милость только сейчас мне вместе с вами первый раз рассказать изволили!

— Совсем нет, милая Фиала. Ты, что, не знаешь, как такое женихание и венчание у приличных дворянок происходит? Постель положена жениху только после венчания в церкви, после официального заключения брака, когда ты уже в принципе становишься полноправной женой барона. Потом пир на весь мир, дальше уже поднимаетесь в спальню донжона, там ты берешь жениха под свой контроль и спать вообще ни с кем не требуется. Только со мной, но это пока тайное дело будет. Окровавленная простыня, конечно, утром показывается всем гостям, придется какой-то курице пожертвовать своей жизнью, чтобы молодая жена пожилого или все же не совсем молодого барона оказалась вне подозрения. Вот и все в принципе, что пока нужно нам.