– Да?

Мягкий женский голос с итальянским акцентом сказал:

– Доброе утро, сеньор. Я прочитала, вы интересуетесь покупкой изумруда, да?

– Если он мне подойдет – да. – Он даже не скрывал нетерпения.

– У меня старинный фамильный изумруд. Он просто прелестен… Но я оказалась в такой ситуации, что вынуждена продать его.

Он уже неоднократно слышал подобные истории.

– Надо попытаться сунуться снова к Кристи, – думал Хэлстон, – или Сотби. Может быть, что-нибудь подошло в последнюю минутку.

– Сеньор? Вы ищите изумруд в 10 карат?

– Да.

– У меня как раз такой, десять карат, зеленый, колумбийский.

Задыхаясь, Хэлстон заговорил:

– Повторите, пожалуйста, снова.

– Да. У меня 10-каратный изумруд, цвета зеленой травы, колумбийский. Вы заинтересовались?

– Возможно, – осторожно произнес он. – Мне надо взглянуть на него.

– Не сегодня. Я сейчас очень занята. Мы готовимся к вечеринке в посольстве, посвященной моему мужу. На следующей неделе, возможно, я смогла бы…

Нет! На следующей неделе будет уже поздно.

– Могу ли я сам навестить вас? – он старался сдержать интерес в голосе. – Я смог бы приехать сейчас.

– Нет, нет. Я собираюсь отправиться по магазинам и…

– Где вы живете, графиня?

– В Савойе.

– Я могу подъехать через пятнадцать минут. Через десять, – его лихорадило.

– Хорошо. Ваше имя?

– Хэлстон. Грегори Хэлстон.

– Мой номер 29.

Поездка в такси казалась бесконечной. Хэлстон не находил себе места. Если изумруд окажется подобным тому, он сможет осуществить самые заветные мечты. Он заплатит четыреста тысяч долларов. Значит, выгода 300 тысяч. Он сможет купить местечко на Ривьере. Возможно, он отправится в круиз. Имея виллу и яхту, он сможет заполучить сколько хочешь красивых юношей… Грегори, вообще-то не верил в Бога, но идя по коридору к апартаментам под номером 26, он вдруг произнес молитву:

– Господи, сделай так, чтобы камень подходил к тому, что купила миссис Бинеке.

Он остановился перед дверью и осторожно постучал, стараясь контролировать себя. Ответа не последовало.

Господи, неужели она ушла, отправилась по магазинам и…

Тут дверь открылась, и Хэлстон оказался лицом к лицу с элегантной дамой лет пятидесяти с темными глазами, морщинистым лицом и черными с проседью волосами. Она заговорила мягко, с типичным итальянским акцентом: – Да?

– Я Грегори Хэлстон. Вы мне звонили, – от волнения он начал заикаться.

– Ах, да. Я графиня Мариса. Пожалуйста, проходите, сюда.

– Благодарю.

Он вошел в номер, чувствуя, как трясутся колени. Он чуть не выпалил: Где изумруд, но взял себя в руки. Нельзя так суетиться. Если камень окажется удовлетворительным. Надо провернуть выгодную сделку. В конце концов, я профессионал, а она любительница.

– Пожалуйста, садитесь, – сказала графиня.

Он взял стул.

– Извините, но я плоховато говорю по-английски.

– Нет, нет. Вполне нормально.

– Спасибо. Что будете пить, чай, кофе?

– Нет, спасибо, графиня.

Грегори чувствовал неприятный холодок в желудке. Когда же она притащит проклятый изумруд? Он больше не мог ждать:

– Изумруд…

Она ответила:

– Ах, да. Изумруд достался мне от бабушки. И я так надеялась подарить его дочери в день ее двадцатипятилетия, но мой муж собирается начать новое дело в Милане, и я…

Но Хэлстон мысленно отсутствовал. Его не интересовала ее трогательная история. Ему надо увидеть изумруд. Неизвестность просто убивала его.

– Это необходимо для начала нового дела моего мужа, – и она улыбнулась. – Возможно, я делаю ошибку…

– Нет, нет, – быстро сказал Хэлстон. – Что вы, графиня. Обязанность жены стоять рядом с мужем. И где изумруд сейчас?

– Он у меня здесь, – просто сказала графиня.

И она достала из кармана и протянула Грегори камень, завернутый в бумагу. Он взглянул, и дух его перехватило. Он точь-в-точь напоминал тот, купленный миссис Бинеке. Тот же размер, цвет, отличить от того совершенно невозможно. Он, конечно же, не совсем такой же, сказал сам себе Хэлстон, но только эксперт сможет определить их отличие.

Руки его затряслись. Он заставила себя успокоиться и вернул его, любуясь игрой граней и сказал непринужденно:

– Действительно прелестный камушек.

– Великолепный, да. Я так любила его все годы. Мне неприятно, что придется расставаться с ним.

– Вы правильно делаете, – уверил ее Хэлстон. – Если дело вашего мужа окажется удачным, вы сможете купить много других.

– Я тоже так думаю. Вы очень симпатичный мужчина.

– Я собираюсь сделать одолжение своему другу, графиня. У нас в магазине очень много прекрасных камней, но друг желает купить своей жене точно такой камень, который купил жене раньше. Я полагаю, он заплатит за него не меньше шестидесяти тысяч долларов. Графиня вздохнула:

– Моя бабушка вернется с того света и будет преследовать меня, если я продам камешек за 60 тысяч долларов. Хэлстон поджал губы: так, надо брать выше.

– Я хочу сказать вам… Я смогу уговорить приятеля заплатить 100 тысяч долларов. Большая сумма, но, думаю, он заплатит. Очень уж он хочет получить этот камень.

– Звучит прекрасно, – сказала графиня.

Грегори Хэлстон чувствовал, что сердце вырвется из груди.

– Я взял с собой чековую книжку, поэтому я сейчас же выпишу чек и… – Подождите… Боюсь, что так я не решу своих проблем, – лицо графини стало печальным. Хэлстон с удивлением воззрился на даму.

– Ваши проблемы?

– Да. Как я уже объясняла, муж затевает новое дело и для этого ему просто необходимо получить 350 тысяч долларов. У меня есть 100 тысяч, но надо еще 250 тысяч. Я надеялась получить их за изумруд.

Он покачал головой:

– Дорогая графиня, ни один изумруд в мире не стоит таких денег. Поверьте, 100 тысяч долларов более чем достаточно.

– Уверена, что если вы говорите это, то так оно и есть, мистер Хэлстон, – согласилась графиня. – Но, увы, это не поможет моему мужу, да? – Она поднялась. – Придется мне его отдать нашей дочери. – И протянула узкую руку. – Спасибо за то, что пришли.

Хэлстон в панике вскочил:

– Подождите минутку, – он знал, что нельзя терять изумруд. – Пожалуйста, присядьте, графиня. Я уверен, мы можем договориться. Если я смогу уговорить своего друга на сто пятьдесят тысяч долларов?

– Двести пятьдесят!

– Если двести?

– Двести пятьдесят!

Невозможно было переубедить ее, и Хэлстон решился. 150 тысяч все же лучше, чем ничего. Этого хватит на маленькую виллу и яхту, ведь это и есть удача. Он сможет сполна расплатиться с братцами Паркер за их подлое отношение к нему. Он подождет пару деньков и положит заявление об уходе. И сразу на Ривьеру!

– Вы получите эту сумму, – сказал он.

– Прекрасно. Я удовлетворена.

«Еще бы, удовлетворена, ах, сука», – подумал Хэлстон, но не стал ничего объяснять. Он тоже получил средства для жизни. В последний раз он взглянул на изумруд и положил его в карман.

– Я дам вам чек, выписанный на счет магазина.

– Хорошо, синьор.

Хэлстон выписал чек и протянул ей. Он должен заставить миссис Бинеке выложить 400 тысяч чеком. Петер выдаст за чек наличные, он сможет оформить чек на 100 тысяч для братцев Паркер, а разницу положит в карман. С Петером он может обойти братьев Паркер. Ну что ж, 150 тысяч тоже неплохо.

Он уже чувствовал на лице ласковое солнце Франции.

Казалось, что такси домчало его до магазина за секунды. Хэлстон представлял, как обрадуется миссис Бинеке хорошей новости. Он не только нашел ей изумруд, но и избавил от жизни в отвратительном загородном доме. Когда Хэлстон вошел в магазин, Чилтон обратился к нему:

– Сэр, клиент интересуется…

У него совершенно не было времени на клиентов. Ни сейчас, ни когда либо снова. Теперь люди будут ждать его. Он будет ходить в фешенебельные магазины Гермес, Гуччи и Лонвин.