– Зачем? – удивлённо выпучивает глаза. – Здесь в отеле у нас есть специальное помещение.

– Прекрасно.

Сходили к машине, вывели эльфу из клетки, предварительно защёлкнув на запястьях наручники, и пошли в допросную.

– Я могу поприсутствовать? – задаю вопрос, на который не надеюсь получить положительный ответ.

– Нет, – мотает башкой.

– А если я не захочу, чтобы вы её допрашивали.

– Не стоит, – щурится. – Если она бандитка, то ты обязан предоставить её для допроса. На котором мы собственно убедимся, что это так. А вдруг ты девочку в рабство захватил?

– Ну допрос, так допрос, – тут же сдаю назад. – Это надолго?

– Честно, я без понятия, как пойдёт, – разводит руками.

– Так может, я помогу? Поверь, при мне она не станет запираться!

– Тунгус, мы же вроде уже обсудили всё. Кстати, ты можешь идти отдыхать, если я закончу раньше, то девушку запрут в допросной. Потом заберёшь. Ключ у администратора будет, я предупрежу. А у тебя же там вроде девчонки разогретые, но неудовлетворённые? – и подмигивает, пошляк.

– Ну я пойду?

– Иди…

Ох, ты ж ёжики колючие. Странно это всё. Не похож Павел на дурачка, да слегка вспыльчив. А кто‑бы не вспылил, если ты представитель закона, а какой‑то пришлый перец, видишь ли, не желает уделить тебе десяток минут. Я бы тоже пообещал вынести двери.

Но факт остаётся фактом, почему он не берёт в расчёт то, что я могу спросить у эльфиечки о чём с ней болтали? Убьют? Хм… Не думаю. Не смотря на то, что рабства вроде как нет в этом городе, пленницу у меня никто не требует отдать немедленно. Пусть даже для того чтоб казнить. Она ведь по факту в неволе. Значит, я вроде как в своём праве. Надо будет вечером уточнить, у того же Гниви.

Так, к чёрту вопросы. Сколько этот типус будет вести допрос неизвестно, а вот подруги у меня действительно простаивают без дела… А это не дело! Простите за каламбур. Вот только заскочу в ресторанчик и куплю им вкусняшек, а потом к ним в номер. Девочки любят сладкое и внимание. Да! Конфеток там и пироженок. Пусть калории восстанавливают. Сейчас я их сожгу им в больших количествах.

Прода)))

Собственно дальнейший процесс можно не описывать, ибо он оказался настолько увлекательным, что я напрочь, забыл про допрос. Разве что Лапке утащил не слабый такой кусок мяса копчёного. Она ведь занималась охраной пленницы. А если по‑простому дрыхла в машине, на подстеленном одеяле.

Это вы жестокие люди даже не вспомнили никто, а куда же делась эта милая, пушистая паразитка? Ага. А я заботливый. Так что наша красавица благодарно лизнула меня в нос, притянула к себе вкусняшку и обняв её лапами, чтоб никто не спёр, продолжила дрыхнуть.

Ну а я, как и говорил, ломанулся в номер к девчонкам. И вот тут всё‑таки стоит, наверное, уделить внимание некоторым нюансам. Что‑то странное со мной происходит. Вот если хорошо подумать – две красотки, задавшиеся целью выпить из меня все соки, просто обязаны били ушатать одного мужика.

Тут ведь логика простая. У меня по сути один рабочий агрегат, и у них на двоих сколько? А? Два? Ну вы что как в средневековье: в темноте под одеялом и строго на спине. Нет, девочки оказались ещё теми затейницами.

И памятуя свою прошлую жизнь, шутка про стереть в кровь, не кажется такой уж нереальной. Ан нет. Хренушки во всю грудь, да с размаха. Тока жор напал капитальный.

Понимаете? Я просто должен был сдаться: либо от упадка сил, либо исшоркать себе кое‑что. Но вместо этого первой взвыла Анька:

– Вика, спасай, сил нет!

– Не‑а, я ем, – трясёт головой рыжая, сидя за столом. И запихнув себе в рот пирожёнку, пояснила свою точку зрения: – Сама пофначифала, сама расхлефыфай.

– Он мне уже всё стёр! – Анютка пытается «соскочить», подаваясь вперёд. Но не тут то было. Язва должна быть наказана. Так что тяну её за бёдра обратно. Ничего потом «Аптечкой» подлечим. Ну или «Бинтом», по сути тут и регенерации достаточно.

Та‑а‑ак… Вот оно! После использования этих артефактов всегда жрать охота. Особенно после «Бинта». И что? Собственно, что происходит и откуда взялось? Хм… Не уверен что прав, но есть у меня жуткое подозрение.

Помните, что со мной сделала Хель? У меня ещё в груди ёжики непотребствами занимались. А потом, на следующий день, раз и всё прекратилось. Просто скрутило резкой болью в три погибели на неопределённое время. Думал всё, сердце из груди на свободу ломанулось. Но внезапно всё прекратилось.

Но ведь жор на меня не нападал тогда? Ну так и трудиться на благо своей репутации не приходилось. А ну‑ка проверим. Выпускаю «на свободу» одну дерзкую девицу, которая на свою голову решила было затрахать меня. Наивная.

Взяв со стола нож провожу лезвием по кончику пальца. Немного боли и выступившая кровь, которую я тут же слизываю, запихнув палец в рот.

– Фух… – довольная Анька переворачивается на бок и вытягивает ноги. – Викуся, я тебе это припомню. Вот попадёшь под этот «каток», попросишь тебя подменить.

– Хочешь пирожёнку?

– Нет! – Анютка пытается изобразить из себя обиженную, скрестив руки на сиськах.

– Одна офталась, – Вика закидывает в рот предпоследнюю. – Но я не гофдая, я шьём!

– Не смей! – гордой птицей‑курицей, Анька сваливается с кровати и хватает с подноса вкусняшку.

А я в это время с задумчивым видом наблюдаю, как ранка прямо на глазах затягивается. Какого хрена происходит? Это же ускоренная регенерация! Но откуда, почему? Так стоп. Это как раз понятно. Судя по всему, это последствия плюхи Хель.

Ага. Вместо того чтоб почернеть и превратиться в зомби. А чего ещё ожидать от Смерти? Я почему‑то приобрёл регенерацию. Капец. (От Автора: А кто внимательный? А кто скажет, что произошло?)))

– Тунгус, а ты уверен, что ты человек, а не мутант какой‑нибудь? – Анютка зажевав сладенького, снова вернулась в привычное состояние организма – «Язва обыкновенная».

Ага. Как будто я без вас не знаю… Но как говорится: «Должны же у мужчины быть тайны». Поэтому решил отшутиться:

– Я десантник!

– И что? Я тоже десантник, – пожимает плечами. – Однако без артов на мне ничего не заживает, и самое главное, мне теперь арт нужен, потому что даже сидеть больно. А ведь нас двое, а ты один!

– Шаглашна, – кивает рыжая запихавшая в рот аж две конфеты.

– Эм? – удивлённо пялюсь на красотку‑брюнетку. – С каких пор ты десантником стала? Да и вообще не десантник, а десантница.

– Нет такого слова, – усмехается Анька.

Вот такой коленкор, ребята и девчата. Оказывается Аня, Вадик и Олег, по факту служили в своё время в десанте. Нет, конечно, это не ВДВ, а космо‑десант. Но по факту всё верно.

Кто там сказал, что это не настоящие десантники, а космическая пехота? Вы бы кинохи буржуйские поменьше смотрели.

Как выяснилось в процессе разговора. А мне это было куда интересней, чем обсуждать очередную мутацию моего многострадального организма, всплыла следующая информация.

Оказывается, у них тут в космических далях есть свой десант, это те самые войска, что сбрасываются на поверхность в капсулах и по приземлении сразу вступают в бой. По сути аналог сброса на парашюте. Никакой зашиты, лишь скорость и маневрирование. Смертники. Остальные же спускаются в бронированных и вооружённых челноках. Десант и пехота. Только космические.

Что же касается десантницы. То всякие феминистки могут биться в истерике. Нет такого слова. Вот только это не дискриминация, а наоборот. У них, например, не существует такого понятия как женские нормативы. Хочешь служить в десанте и получать повышенную зарплату? Будь любезна соответствуй.

Но зато есть нормативы специализации. То есть если Анька снайпер, то ей не требуется такая сила, как штурмовику в тяжёлой броне. А значит, и подтянуться‑отжаться надо меньше. Но и штурмовику не требуется бегать спринтерские дистанции. Он должен быть сильным, а не быстрым. Вот такой расклад.

Спросите, зачем я вам это рассказываю? Ну а как же! Это ведь на редкость бесполезная и не несущая никакой полезной смысловой нагрузки информация. Как говорит Степаныч: «Делиться надо всегда»! Эм… Стоп. Или это он говорил про то, что надо делиться с ним? Да, скорее всего.