Естественно и кабачок с девками, да и прочие блага цивилизации имеется, но не в шаговой доступности. Но не суть важно. Если есть желание забуриться в бордель, то добро пожаловать. Кстати… Ай, Тунгус, спокойно, угомони либидо и не отвлекайся, не до того сейчас.

В общем, от нашего гаража на окраине, до рынка, не смотря на то, что он тоже не в центре города, минут сорок, если пешком. Да ещё минут двадцать до дома работорговца. Ну или бери в аренду легковой авто, это здесь тоже без проблем. Ибо на танке нельзя.

Мне же одному пробежаться, прикрывшись отводом глаз, минут десять‑пятнадцать. Но можно и быстрее, тем более что ночь. К чему я всё это? Да к тому, что потеря времени. А уж если брать в расчёт то, что Олега кто‑нибудь может увидеть возле дома, или по дороге? Да тот же патруль, к примеру. То становится вообще кисло.

И вот все эти минусы, по сравнению с плюсами которых нет. Причём вообще. Вот не вижу, чем бы мне мог помочь Олег. Помещать да. Представляю.

Поэтому, выйдя за ворота территории и пройдя буквально сто метров, подвёл нашего прапора к небольшому закутку между стенами.

– Ну что, напарник, вот твой наблюдательный пост.

– Это я так понимаю, на случай если следом кто‑то из наших выскочит?

– Верно мыслишь, – киваю.

– Да куда они пойдут? Ведь где содержат Вику никто кроме тебя не знает!

Ага. Капец. Как будто это Вадику и Бобри сегодня помешало попытаться уйти в побег. Хотя справедливости ради, стоит отметить, что они, наверняка, на рынок собирались. Ведь работорговец ушёл раньше, чем сам рынок закрылся. Интересно, это всегда так или была причина?

– Значит, минут через пять можешь возвращаться обратно, однако, – усмехаюсь.

– И к чему весь это цирк? – хмурится Олег.

– А ты сам подумай, это ведь на поверхности лежит. Кстати, а это что? – дёргаю подбородком в сторону нашего гаража.

Естественно Олежа повёлся, вот только там ничего не происходило. Да собственно когда он обернулся, рядом уже никого не было. Точнее был, вот только темнота друг диверсанта, а отвод глаз наука от капитана Рогожина. Ах‑ха‑ха… Какая всё таки забавная у Олега рожа вышла, когда он не обнаружил меня: ни рядом с собой, ни делающего ноги.

Темнота‑а‑а друг молоде‑ежи, в темноте‑е‑е не видно‑о‑о рожи… Пам‑парам‑пам‑пам…

Так, не понял, что за активное столпотворение во дворе дома одного отдельно взятого рабовладельца? Чего не спим? Хотя чего не спим понятно, вечер – не ночь, однако. Но уж больно много народу тусуется.

Человек семь бродит, если учитывать вон ту парочку, обжимающуюся в плохо освещённом закутке. Остальные кто чем занимается. Один из охранников оружие чистит, другой нож точит, ещё двое какой‑то девке на уши приседают. И это только те, кто на виду.

Хм… Кажется, придётся обождать с освобождением Вики. И если до барака рабов я дойду, то сомневаюсь, что никто не заметит открывающуюся дверь, а тем более, если я с ней выходить буду. Да и завалить тихо всех не получится. Хотя стой они одной компактной толпой… Нет, тоже не вариант. А если кто‑нибудь в окно в это время смотрит?

И тут нарисовалась ещё одна проблема. Как будто текущих мало. Откуда‑то из дальней стороны двора раздаётся разноголосый лай, который быстро стихает. Но по спине пробегают мурашки. Собаки! Твою дивизию, чёрта им за пазуху. Откуда здесь собаки?

Нет не на самом Фаэтоне, попадались мне уже псинки. Так же как и на Земле их используют для охраны в домах. Но тут то, судя по всему даже не одна, а штуки три как минимум, судя по лаю.

И что‑то мне подсказывает, что это не маленькие болонки, а как бы даже наоборот, здоровенные зубастые зверюги. И есть подозрение, что на ночь их выпустят во двор. Ой, как не хорошо то. Барбосы, как известно не только на глазки полагаются, но и на нюх. Так что отвод глаз не очень то поможет. И без пистолета мне с ними встречаться очень не хочется.

Ладно. Тупо сидеть и ждать, смысла нет. Пойду пока в дом залезу, посмотрю, что там вкусное дают. Может, заодно местного хозяина найду. А что? Уговорю его добровольно передать Вику и документик какой оформить. Заодно с собачками не встречусь. Неплохая идея. Я ведь парень очень убедительный.

У меня такие учителя в своё время были, что даже капитан Рогожин по сравнению с ними белый и пушистый зайка. Ах‑ха‑ха. Рогожин‑зайка. Аха‑ха‑ха. Не могу. Ой, прям до слёз. Фух. И кто сказал, что у меня плохое чувство юмора?

Но в каждой шутке есть доля правды. Да‑да. Быть жестоким меня научили очень давно. Поэтому справлюсь. Так и где здесь двери. Хотя стоп! Вон же окно на втором этаже открытое. Жарко им. Совсем не уважают… Всё, я кровно оскорблён таким неуважением к своей персоне.

Приблизившись к стене, прыгаю, ухватившись в полёте пальцами за верх наличника окна, придаю себе дополнительное ускорения. Отлично. Даже не затормозив, одним движением закидываю себя внутрь дома.

Свет в коридоре, в котором я оказался, вырублен, ну да это было понятно ещё внизу. Думается мне, что на втором этаже никого нет, хотя проверить всё‑таки надо. Описывать мои поиски, смысла нет, большинство комнат либо закрыты, либо пусты. А закрытые тоже пусты. Ну разве что там кто‑то спит там, а я приложившись ухом так и не расслышал.

Пожалуй, пора спускаться вниз. Стоп, чуть цокающий звук шагов. Прижимаюсь к стене возле лестницы, по которой поднимается девушка в чёрном коротком платьице и белом передничке. Ущипните меня, но это либо косплей на горничную либо… горничная. В общем, прислуга.

Хватать девицу сразу не стал, надо сделать посмотреть, куда это её несёт. Да и допрашивать всегда лучше за закрытыми дверями.

Что‑то напевая, эта весьма симпатичная девица, протопала мимо меня и открыла ключом дальнюю дверь.

– М‑м‑м… – восторженно замычала, когда я зажал ей рот рукой и ввалился вслед за ней. – М‑м‑м… – очень обрадовалась острому ножу приставленному к горлу.

Ну по крайней мере я так думаю, ибо как можно не радоваться появлению меня? Я ведь такой брутальный. Хе‑хе…

Так, кто там фыркает по поводу моей брутальности и вообще привлекательности для женщин? Я и раньше уродом не был (так серая незаметность, что для киллера, как бы плюс), а уж после аномалии, так вообще мужчина красавец стал.

Что? Я разве не говорил о том, что стало с моей внешностью? А ну да. Не до того же было… Да‑да. Я помню, что местная глючная операционка обещала, что выглядеть я буду так же как раньше, но то ли наколола, то ли ещё почему…

Однако и утверждать что это не я, тоже нельзя. Ибо я стал похож на своего отца. Ага. Раньше во мне преобладали черты лица матери, отец которой был как раз чистокровным тунгусом. А теперь я этакий чистокровный русак, ещё и цвет волос стал тёмно‑русым, разве что цвет глаз остался карим, как у мамы, да форма ушей.

Но мало этого, так у меня ещё и рост добавился, правда, тут я возмущаться даже про себя не буду. А то смех смехом, но окажись я ростом ниже Аньки это был бы ад. А так во мне чистых сто восемьдесят пять сантиметров. На целых пять сантиметров выше этой козы и на десять самого себя прежнего. Спасибо тебе призрачная девушка операционка, за то, что сделала по своему.

Так что идите лесом со своими сомнениями, батя у меня был признанным сердцеедом, вот и не сомневаюсь, деваха очень рада моему присутствию. Хотя она же спиной ко мне стоит, могла и не оценить.

– Пикнешь, вскрою горло. Усекла?

– М‑м‑м… – вот аж ножки от счастья подкосились. Или это она сознание потеряла?

Да я точно неотразим, вот что значит с утра побрился – бабы прямо штабелями к ногам падают. Хотя уже ночь и я успел слегка обрасти. А может это и к лучшему, могла бы и совсем копыта откинуть.

– Эй, красавица, очнись! – зажимаю болевую точку и девица моментально возвращается в сознание.

Дёрнувшись пару раз, осознаёт, что всё ещё в крепких мужских объятьях, а к горлу прижимается холодная сталь, и явно намеревается снова отъехать, так как коленки у неё явно прослабли.