– Пружинит, – соглашается с увиденным Бобри. – Вот потому мифрил и ценится так. Есть ведь сплавы и твёрже. Но… – чешет подбородок. – Хм… ну вот смотри. Возьмём, к примеру, две пластины одной толщины, но одна будет мифриловая вторая из этого супер прочного сплава. И начнём давить сбоку. Так вот в определённый момент мифрил начнёт прогибаться. И чем сильнее будет нажатие, тем сильнее это будет происходить. Но в определённый момент, вторая пластина просто сломается, в то время, как мифриловая спружинит.

– Бобри, я всего лишь спросил, уверен ли ты в том, что это мифрил? – с усмешкой трясу ошейником.

– А? Да уверен, – смутился гном. – Просто очень тонкая полоска.

– Ну что же, – оборачиваюсь к Лапке. – Не передумала?

На что наглая псина только башкой помотала. Ещё и зевнула эдак пренебрежительно. И вот что с ней делать? Интересно, а если она перемещаясь случайно врежется во что‑то мифриловое? Нет, я понимаю, что такие вещи не бросают где попало, но мало ли? А ведь это идея…

– Так, а ну‑ка все идёте вон туда, – машу в сторону кормы «Варяга», – нечего под ногами путаться.

– Тунгус, а может не надо, я поговорю с Лапкой, – с надеждой дёргает меня за рукав Вика.

– Бобри, сестру забери. Вадик, если это лохматое чудовище появится возле тебя, можешь ей отвесить пинка, я разрешаю.

– Даже не сомневайся, – усмехается здоровяк.

Лапка сидя на танке лишь презрительно фыркает. Самоуверенна, как и все подростки. Но я уверен, что перемещаться в ту сторону она поостережётся, ибо расслабиться я ей не дам.

Прыжок на крышу танка. Лапка ожидаемо исчезает. Разогнав восприятие, вижу, что появится она в пяти метрах от меня, возле самой стены.

Толчок ногами в броню, и тело мчится в ту сторону, совершая тройной переворот. Зачем? Для красоты… Тут же девки.

Приземляюсь, но Лапки уже нет, она с независимым видом сидит возле колеса «Варяга» и лижет лапу. Типа как с вами скучно.

– Не передумала? – прищурившись, сплёвываю.

Мотает башкой, с интересом продолжая лизать конечность. А я же, расставив руки, мелкими шажками приближаюсь. Всё как нельзя лучше. С правой стороны стоит мой зверинец, в правой же руке у меня и ошейник, которым я демонстративно покачиваю.

Зачем? Да всё просто. Главная опасность это именно этот девайс, способный лишить собачку способностей. А ещё там Вадик, который обязательно пнёт, как только она окажется в пределах досягаемости. По крайней мере попытается.

Значит что? А значит надо просто подойти поближе. Главное не делать резких движений. Лапка ещё та язва, значит, не откажется покрасоваться, подпустив поближе. И вот тогда у неё останется только один путь – налево от меня.

И вот когда до наглой псины остаётся пара метров, я без криков «банзай», но при этом максимально ускорившись бросаюсь вперёд.

Мне кажется, даже бетон под ногами продавился. Или это мягкая подошва моих навороченных «берцев»? Воздух становится густым, как будто через воду пробираюсь. Суставы надсадно скрипят, сердце бешено колотится, стараясь прогнать, как можно больше крови, по рвущимся от напряжения мышцам. Ох, чувствую, ждут меня приятные ощущения. Но это будет потом…

Всё‑таки фавы уникальные существа, Лапка успела среагировать. Серый туман, рванул в сторону. Но собачка была ещё здесь.

Да, не будь за её спиной танка, я бы скорее всего успел нацепить на неё ошейник. Но он там был, поэтому выставив вперёд правую руку пытаюсь остановиться. Это только в кино, какой‑нибудь супер герой обладающий скоростью может мгновенно остановиться.

Такое ощущение, что американские киноделы прогуливали в школе уроки физики. Попробуйте‑ка остановить девяносто килограмм живого веса… Нет, я‑то остановил и даже ни один сустав на руке не выскочил. Хотя пытались, но тельце то моё родное! Не подвело!

Вопрос, что будет если Лапка в момент перехода случайно врежется в мифрил? А если не случайно? Если это будет замок зажатый в левой руке и сунутый в серый туман?

Да ничего особенного – выкинет её в обычный мир. Пинком под одно место. Ну это я так думаю, иначе чего это у неё ножки резвые разъехались в разные стороны, глазки в кучу и башкой мотает в разные стороны пытаясь понять что происходит.

Щёлк. Мифриловый замок вдетый в петельки закрывается. Щёлк. А это уже по носу непослушной псине.

– Я ведь тебя предупреждал. Не зли меня, лохматое ты чудовище!

– Аха‑ха! Попалась! – ликует Вадик.

– Тунгус, не делай ей больно, – чуть не плачет Вика.

– Эх, Лапка‑Лапка, – сокрушено качает головой Анька.

– На цепь садить будем? – деловито интересуется Бобри.

– Ты лучше кондер почини, упырь, – качает головой Олег. – Чайку бы, а какой чай в такую жару?

– Ну что, непослушная девчонка, пошли в душ, будем тебя стирать…

– Рраф! Рраф! – Лапка вылетевшая со своего гнезда, выражает своё отношение к водительским талантам гнома.

Ну ещё бы, тряхнуло так, что бедную барбосину оторвало от пола и не смотря на высокие бортики её лежанки швырнуло под ноги к Вадику. Которого в свою очередь тоже мотануло не по‑детски, и хотя ремни безопасности удержали его в кресле… Ноги ему подсекло, тельцем пусть ещё и не взрослой собаки, но уже довольно упитанной.

– Ты куда гонишь, гномяра?! Аккуратней, не дрова везёшь! – возмущается здоровяк.

Ага, было дело, после того, как свернули на эту раздолбанную дорогу, поведал я своим спутником анекдотец. Едет автобус полный Буратин, и вот когда его подкинуло, на особо бодрой кочке, один из деревянных человечков и выкрикнул эту фразу. Правда, мне ещё пришлось пояснять, кто такие Буратины…

Но народ шутейку оценил и вот уже пару часов как, то и дело поминает Бобри добрым словом.

– Если поеду медленней, мы можем застрять, – огрызается гном.

И тут тело потянуло вперёд, потому что, мы резко начали терять скорость. Виу‑у‑у! Взвывают под полом электромоторы. Слышится дробный стук по корпусу, вой усиливается и танк останавливается.

– Тьфу ты, – Бобри в сердцах бьёт кулаком по рулю. – Сели.

– А нафига ты буксовал то? – интересуется сидящий на месте пулемётчика Олег.

– Ой, какие все умные! – всплёскивает руками гном. – Откуда я мог знать то, что это грязевая яма?

– А тебе говорили, не гони, вот и разглядел бы, – с места заднего пулемётчика возмущается Вадик.

– Хватит ругаться. Вика, что видно вокруг?

– Хм… – девушка щёлкает тумблерами, – визуально никого. Тепловизор фиксирует только мелкую живность. Вроде чисто.

Отстёгиваю ремни безопасности:

– Пошли, посмотрим, что там случилось, и куда мы засели, может не так всё и страшно.

Вика, место которой находится ближе всего к дверям, уже отстегнулась и, клацнув запором, выскочила наружу, за ней прошмыгнула Анька.

– Так я не понял, вы чего это раньше батьки в пекло лезете? – выбравшись наружу, строго обвожу взглядом приседающих и машущих руками девчонок. Размяться решили.

– Ой, да тут же лес кругом, – обводит руками Анька. – Вика же сказала, нет никого.

– Вика вон в лес уже сходила, – киваю на рыжую гному, – так её только на Фаэтоне и нашли и то случайно. А если зверюга выскочит, да откусит тебе твою аппетитную попку?

– Думаешь, она у меня аппетитная? – задорно шлёпает себя по затянутой в шорты заднице.

– Ам! – рыкнув, Вика хватает подругу за одну из булочек и сильно сжимает.

– А‑а‑а! – взвизгнув, Анька подпрыгивает чуть не на метр, и судорожно шарит рукой на поясе в поисках пистолета. Но увы. Он остался в танке.

Я не понял? Я что вообще один с оружием вышел? Пусть и не потащил за собой «Берту», но пистолет‑то всегда на поясе. Оглядываюсь. Олег со своим дробовиком‑обрезом, закреплённом на бедре. У Бобри пистолет, а Вадик не поленился прихватить автомат. И только две курицы в коротких шортиках выскочили без стволов. Капец.

Ну ладно Вика, она у нас по жизни гражданская. Но Анька‑то… Услышала что вокруг чисто, а тут возможность размяться. Да ещё и новоиспечённая подружка‑соперница обгоняет на пути. Вот и рванула.