Я взял баллон с жидкостью для розжига и облил себя мизерными остатками в виде капель. Достал зажигалку, сделал движение большим пальцем. Появился огонь.

— Если ты сейчас же не уберешься отсюда и не оставишь свои проклятые мысли, я подожгу себя и истории конец, — сказал я.

Подувший ветер затушил огонь. Пришлось зажигать снова и прикрывать пламя от порывов ветра.

— Ну что ты, папочка? Хочешь, мы с тобой вместе поработим этот мир? Все женщины будут твои. Эльфы, орчихи, гномы, — она бросила мимолетный взгляд на Валькирию, которая с момента похорон все время стояла с бутылкой пива в руках и периодически присасывалась к ней.

— Ты не убедишь меня, Лана. Я еще раз повторяю, оставь эту затею. Тебе что понравилось умирать?

— Умирать? — удивленно произнес прибор, закрепленный на теле мертвячки.

Только сейчас я понял, что, скорее всего, она ничего не почувствовала в момент, когда я умирал вместе с Хучем. Ни одного упоминания об этом не было в разговоре. Неужели между нами пропала связь? Неужели теперь я могу без последствий для самого себя убить маленькую дьяволицу? Но не сейчас. Если это действительно так, то сейчас нужно блефовать до последнего. Сенна обязательно докопается до правды и разъяснит мне почему связь между нами потеряна. Наверняка это как-то связано с параллельным миром или тем, что мы попали в прошлое… Но как именно?

— Я считаю до десяти и, если ты не уберёшься, вместе со своей ордой мертвецов… Убью нас, — продолжил блефовать я, хотя если присмотреться, можно было увидеть, как мои руки трясутся. Но не от мороза.

Лана окинула меня и моих спутников мертвым ничего не выражающим мутным взглядом. Ледяной демон под ней затряс головой и выбросил из-под своих когтей мириады кусочков льда. Маленькая дьяволица взвешивала все за и против.

— Ну-у-у-у, так неинтересно! — завопила она и я представлял как капризно морщится все ее прежнее лицо. — Сдохнуть и то веселее, чем постоянно зависеть от туши Квиста Мерлоу!

— А что, если… — поспешил перебить я, пока маленькая дьяволица и вправду не попробовала меня убить или превратить в живого мертвеца. Ведь тогда я обращусь и буду ходить за ней по пятам, как сраный оберег. Кажется иммунитета у меня больше не было? — Что, если кто-то из нас умрет здесь раз и навсегда? Но в честной битве?

— Я слушаю… — совсем по-взрослому и заинтересовано произнесла Лана.

— Армия твоих мертвецов против моей армии. Здесь. Через три месяца. К тому времени, я найду способ оборвать нашу с тобой связь и один из нас умрет на Мерзлых Землях раз и навсегда.

— Великая битва за континент? — задумалась маленькая дьяволица. — Да, папочка! Это самая отличная игра, которую только можно было себе вообразить! Наши армии столкнуться в великой битве, о которой будут слагать легенды!

Если бы ее висящие гнилые руки могли хлопать в ладоши, то они непременно сделали бы это.

— А если… — начал я, но Лана тут же перебила.

— А если ты не сможешь собрать армию, значит я сама найду способ разорвать связь и прикончу тебя. Ведь ты же помнишь, что не только ты можешь видеть моими глазами?

Я кивнул.

— Великая битва живых и мертвецов. Договорились. Только давай установим правила…

— Квист, — вдруг Тень схватила меня за руку и принялась шептать на ухо. — Ты совсем рехнулся? Это настоящий мир, а не шахматная доска! Как ты можешь договариваться о таких вещах и с чего ты вообще взял, что кто-то в этом мире пойдет за тобой?

Я выслушал, но ничего не ответил.

Маленькая дьяволица ждала, когда я установлю правила и я сделал это.

— У нас будут правила! — крикнул я в сторону мертвой наездницы. — Мы поделим континент… Тут же континент? — я обратился к Сенне.

— Если это действительно тысяча двадцать первый, то да. Сейчас из одиннадцати материков открыты только два. Один из которых вообще считается необитаемым, хотя…

— Север континента твой! Юг мой! — продолжил я ставить условия. — Согласна?

Лана молчала.

— Ну же! Ты хотела поиграть, а сейчас навалила в штаны? Игра по правилам не для тебя, маленькая стерва?

— О Каменные Божества, — напивающаяся все это время Валькирия бросила пустую бутылку в голову одному из зараженных орков. Бутылка разбилась о череп угнетенного, но мертвец даже не пошевелился, выполняя приказ своей повелительницы — не двигаться. — Вы серьезно решили померяться яйцами, поставив на кон будущее всей планеты?

Все молчали.

— Я с удовольствием превращу в фарш сотню этих гребанных глыб, Мерлоу, — продолжила гномиха. — Если они не подожмут свои хвосты и не смоются подальше…

— Я согласна, — неожиданно и резко проскрипела Лана. — Кто-то из нас наконец победит. И мы решим это с помощью великой честной битвы!

Зараженный Ледяной Демон мертвячки замахал крыльями поднимая маленькую дьяволицу над землей.

— Три месяца, пап. И пусть на этом самом месте, кто-то из нас сдохнет раз и навсегда.

Маленькая дьяволица не стала дослушивать. Она взмыла вверх и разнесла свое противное визжание над ордой, конца которой не было видно с холма, на котором даже не успели остыть сожжённые останки Хуча. Море из мертвецов одной большой волной двинулось на север.

— Ты с ума сошел, Квист? Что это сейчас такое было? — не сдержалась Ласковая Тень.

— Связь потеряна.

— Что?

— Помнишь, я не мог грохнуть Лану, потому что от этого страдал сам? — эльфийка смотрела, и я знал, что она все помнила. — Недавно я умер, но она даже не почувствовала этого! Если бы я не сыграл на ее детских мотивах, то нам бы всем пришел конец!

— Вы говорите про связь тел? — вмешалась ботаничка.

— Если это когда я испытываю абсолютно такую же боль, как мой оппонент, то да. Она не работает здесь. Знаешь почему?

— Предполагаю, — Сенна сняла свои запотевшие от холода очки и протерла их. — Но прежде, чем делать какие-то выводы, я должна изучить всю информацию, которая есть о зараженной девочке на жестких дисках на дирижабле. Есть несколько вариантов. Первый связан со временем и испытывать боль вы можете только в настоящем. Но если она умрет здесь, а мы вернемся в будущее, то тебе тут же придет конец. И второй. Что ученым «Сверхновой» удалось оборвать вашу связь. Мне не известны их мотивы, поэтому я все-таки склоняюсь к первому варианту.

— Значит, если мы не найдем подтверждения тому, что наша связь оборвана навсегда, мне придется остаться в прошлом, когда вы полетите обратно.

— Твою мать, Квист Мерлоу. Ты так и не можешь успокоиться, — вмешалась Валькирия. — Разве нужно все обязательно драматизировать. Я не перенесу еще одного приступа соплей от этой эльфийки. Если тебе суждено сдохнуть здесь, значит будь мужиком и держи интригу до последнего момента, чтобы назад повернуть было нельзя…

В словах испорченной гномихи была правда. Хоть мне и не хотелось соглашаться с этим.

— Ладно. Начнем ту игру, в которую вписались, а по ходу Сенна выяснит, как обстоят дела на самом деле.

— Но как ты собираешься остановить гребанную толпу зараженных мертвецов? Ты хоть понимаешь, что это практически невозможно. Каждый наш павший воин, будет переходить на сторону врага. Я уже не говорю о том, что набрать армию, которая будет противостоять мертвецам в мире, где ты абсолютно никто, практически невозможно… — Валькирия открыла очередную бутылку пива и отрыгнула.

— Сенна, что в этом времени творится на материке?

— В каком смысле? Сейчас самый разгар лета…

— Нет. Политическая обстановка. Кто с кем воюет, кто с кем дружит, какие есть города или общины?

Орчиха прищурилась, вспоминая информацию.

— Насколько я помню, в тысяча двадцать первом году была накаленная обстановка между эльфами и орками. Люди и гномы не вмешивались в конфликты, хотя вторые совершали набеги на поселения гоблинов и истребляли их.

— Что с Аркалисом, Грогховерполисом, другими городами?

— Грогховерполис и Аркалис — города, заселенные орками. Сейчас нет никакой объединённой Руавеннимы. Страна называется Ниаммия. Что касается людей, то они живут далеко на юге. Там десятки городов, но главный и самый заселенный из них — Аргорн. Гномы в Разверзнутых Горах имеют целое царство. Эльфы более сплочены. На западе сотни их поселений. В эти времена длинноухими правит Эларид Второй, кажется…?