Кромешная тьма. Пытаюсь открыть глаза. Ничего не получается. Как будто кто-то склеил веки. В горле снова начало щепать. Жажда возвращается? Но я же не в своем теле? Или в своем? Нужно срочно выпить микстуру!

Зевс! Ты тут? Где я? Что происходит?

Паника явно завладела мной. Стараюсь пошевелить конечностями. Их как будто не существует. Меня как будто не существует! Остался лишь разум, способный мыслить и зависший где-то посреди пространства и времени.

— Кайлан! — послышался знакомый голос.

В этот же миг тьму пробил яркий свет, и я вновь обрел свое тело. Только теперь стоял на холодном паркете, а позади меня горел камин. Исполинский. Размером с многоэтажный дом. В нем горел огонь. Только он… Электрический?! Что-то рядом пошевелилось. Что? Это огромная ступня с четырьмя пальцами. Я поднял голову. Сверху смотрит Зевс. Сейчас он нереально больших размеров.

— Ха-ха! Ну и рожа у тебя, Кай! — проговорил он так, что у меня голова затрещала. — Ты как будто только что родился! А я специально не вызвал тебя сразу, хотя твой писклявый голосок чесал мою черепушку изнутри уже давно.

Ну ты и гаденыш! Где мы? Я долго пробыл без сознания?

— Не очень, — гремлин поднялся с кровати и принялся натягивать штаны.

Я точно чувствую себя Джеком, залезшим по бобовому дереву в страну великанов.

Я увидел на щеке у Зевса такую же печать как у меня. Сейчас она светилась. Жажда гремлина тоже мучает. Он взял с тумбочки небольшой баллончик и вдохнул из него. Это похоже на средство от астмы. У меня сестра таким пользуется.

Что это? Кажется…моя жажда прошла?

— Да, Кай. У нас тут давно изобрели средство от психоза. Сейчас ты спросишь, какого психоза? Желание кого-нибудь мочить. Мы просто прыскаем себе в горло из этой штуковины и спокойно себе живем дальше.

— Ттидди! — крикнул кто-то из соседней комнаты. — Вставай. В школу опоздаешь!

Школу?

— Ну, да, — новоиспеченный Ттидди подошел к шкафу, открыл его, достал оттуда белую рубашку и надел ее. Затем принялся завязывать на шее галстук. — Ты, наверное, думал, что я взрослый мужик? Ха! Еще нет. Но зато ученик старших классов. Кстати, та самка, чьей покровительницей является эльфийка в твоем мире… Она одна из самых крутых самочек в моей школе. Так что такому как я с ней никогда даже парой слов не перекинуться.

Зевс надел очки. Каким-то образом я оказался у него на плече и теперь смотрел в отражение вместе с ним. Себя в зеркале я не видел, но вот гремлин. Его веснушки, два кривых зуба в уродской улыбке, очки. Все это превращало его в…ботаника.

— Да, Кай. Я изгой.

Стоп. Елки-моталки! Зачем тогда ты вообще согласился взять меня в свой мир? Если с гремлиншей нам ничего не светит?

— Затем что теперь я главный. И отныне ты привязан ко мне, а не наоборот. Больше никто не призавет меня, когда ему вздумается, а я заживу нормальной жизнью. Да расслабься ты. Тебе тут понравится. Это не ваш постапокалиптический мир, в котором я наконец-то больше никогда не появлюсь.

Я не могу поверить своим ушам. Демон заманил меня в свой мир, чтобы больше не служить мне в моем… И как теперь отсюда выбраться?

— Стой, Зевс! Послушай меня! Зевс!

Гремлин двигался по тротуару среди толпы таких же демонов. На одном его плече висел рюкзак, а на другом стоял я.

Это типичный мегаполис. Правда со своеобразной архитектурой зданий. Кто-то из прохожих разговаривает по сотовому, кто-то пьет кофе, кто-то, уставившись в книгу заставляет расходится в стороны идущих навстречу гоблинов. Слева от нас проезжают автомобили и сигналят пешеходам, перебегающим дорогу в неположенном месте.

— Зевс! Зевс. Зевс. Зевс. Зевс. З-е-в-с. Зееее…

Гремлин завернул за угол в переулок и выругался:

— Заткнись, Кай! Если ты еще хоть раз…

У меня есть предложение!

— Умом тронулся? Я наконец могу жить почти полноценной жизнью. Ничто не заставит меня отказаться от этого.

А я точно знаю, что заставит. Дело в том, что как только я оказался в этом мире мне в голову одно за другим, начали втискиваться воспоминания Зевса. Типичный ботаник. Да еще и с болезнью, которую все считают чем-то типа чесотки в моем мире. Никто не хочет с ним якшаться, поэтому местный Ттидди тратит все свое свободное время на учебу в школе и видеоигры. Не так давно у него начались приступы так называемого психоза. Он начал терять сознание и уходить в кому на несколько дней, а то и недель. Местные врачи, увидев печать, диагноз поставили еще при его рождении. А мать гремлина всю жизнь готовилась к тому, что однажды ее драгоценный Ттидди потеряет сознание и отправится в другое измерение служить своему покровителю. Из-за болезни хозяин моей печати с первого дня учебы в школе стал изгоем и как у меня на родине говорят, лохом. У него есть только мать и двухкомнатная квартира в центре Олдиса.

К слову, это примерно две тысячи пятый год по календарю моего родного мира. У него дома стоит древний компьютер, который он считает самым современным. Не надо ходит в кружок программистов, чтобы понять, что крохотные мониторы и мышки с шариком внутри давно не писк моды. А когда я спросил про интернет, он сказал, что сейчас это очень дорого и мало кто подключает его. В общем, мой гремлин оказался типичным подростком из среднестатистической семьи, который только и грезит о самой классной самке в школе и о том, как поскорее закончить ее и заработать много денег.

Я помогу тебе соблазнить гремлиншу. А еще подскажу как заработать большое состояние. А за это ты вновь сделаешь меня главным. Не перебивай. Да периодически ты будешь вынужден отключаться и переноситься в мой мир, но зато у тебя будет красотка-жена и такие хоромы, о которых никто из твоих одноклассников и не мечтает. Ну, соглашайся?

— Я хозяин своей жизни, Кай. Я всю жизнь проклинал эту болезнь и вот наконец избавился от нее. Зачем мне добровольно отказываться от свободы?

Ты знаешь зачем. Стыдно было, когда твоя мать застукала тебя вчера в комнате? А если бы ты был с той красоткой? Было бы не так позорно, правда? Я предлагаю пари. Если я помогу тебе добиться той девчонки, ты отпускаешь меня. Если нет — я навсегда остаюсь тут. Ну же! Соглашайся. Ты же все равно считаешь, что это нереально.

Гремлин задумался. Теперь я увидел, как выгляжу со стороны, когда стою и разговариваю будто бы сам с собой. Точно согласится. В своей молодости я бы отдал что угодно за одно свидание с девчонкой, которая мне нравится безумно нравиться. А тут я ему предлагаю охмурить ее на долгие годы. Ох, что делают с нами гормоны.

— Ну хорошо. Как только самка будет моей мы вновь сделаем тебя главным. Но! Если у тебя ничего не получится, то я найду способ сделать так, чтобы заточить тебя в своем сознании навсегда. Ясно? А теперь пора в школу. Мы, итак, опаздываем.

— Тогда ты должен поклясться, что беспрекословно будешь выполнять мои указания. Что бы я не сказал, ясно? Заставить девчонку влюбиться в тебя за короткий срок, это серьезное испытание, — я смотрел на гремлина, стоя на крышке мусорного бака и важно скрестил руки на груди.

— Договорились. Я даю тебе два дня.

— Что?

— Два дня, Кай. А потом начинаю искать способ заточить тебя в междумирье.

Междумирье? Вот как это называется. Нет. Туда я больше ни ногой.

Я согласился. Делать нечего. Провести здесь два дня за которые в моем новом мире пройдет всего пятнадцать минут или снова оказаться в бездне, где я не мог и пальцем пошевелить. При любом раскладе я выберу первое.

Соблазнить девчонку за сорок восемь часов… Она должна сама сильно захотеть этого… Надо пробовать. Была не была.

Мы не опоздали, чего очень сильно боялся воспитанный ботаник Ттидди. Все ученики только подъезжали. Школа оказалась небольшим четырехэтажным зданием с внушительной прилегающей территорией. Спортивный стадион за главным корпусом и большая лужайка перед ним. Школьники облепили все скамейки, фонтаны, и даже некоторые бордюры, установленные вдоль аллейки, ведущей к главному входу. Именно по ней я сейчас двигался, сидя на плече у моего гремлина словно попугай.