Неолетанке нравились ощущения, которые давал ей этот контакт с моей кожей. Они заметно замедляли затухание приятных ощущений и продлевали томное блаженство релакса. Мони вдруг выгнулась и затряслась от новой серии оргазмических импульсов, выплёскиваясь остаточками своей спермы. То был не новый оргазм, а лишь отголоски прошедшего. И всё равно энеста эти отголоски принимала с большим удовольствием и явно собиралась вкусить их все.

Ещё пару минут она аппетитно причмокивала своей киской, разражаясь всё более короткими сериями импульсов удовольствия, пока не затихла совсем. Её усики плавно выскользнули из моего языка, скрылись в недрах влагалища, и лишь тогда её киска, сочно чмокнув, отлепилась от моего лица.

— А-а-а! — простонал я, когда рот мой наконец освободился. — Кувлуто… как. — Язык мой словно бы слипся в новой для себя форме и плохо выполнял функцию речи. Но постепенно он расклеивался, разворачивался и принимал гораздо более привычный для меня вид.

— Это что за красненькая точка? — услышал я любопытный голос Мики.

— Пурпурный аддон, — ответила ей Мариша, и в голосе её отчётливо прозвучала радость.

Я проморгался, обернулся к зрительницам и увидел, что они внимательно изучают мою шею.

— Что ещё за аддон такой? — обеспокоенно спросил я, волнуясь, что меня опять наградили чем-то позорным.

— Расширение возможностей розовой ветви, — пояснила Мариша. — Он наделяет язык пария способностью самым разнообразным образом изменять форму, с тем чтобы доставить женщине или энесте максимально изысканные ощущения.

Узнав про новый аддон я ошеломлённо завис. Впрочем чего-то подобного и следовало ожидать, судя по тем трансформациям моего языка, которые я ощущал недавно.

— И… что конкретно мне ожидать от этой… этого… — замялся я подбирая формулировку.

— Язык у тебя теперь может гораздо сильнее удлиняться и утолщаться, хитро сворачиваться, принимая изощрённые формы. Парий с пурпурным аддоном способен не только вылизать клитор, но пососать его прямо языком, может ласкать и обсасывать одновременно разные части вагины. А на более высоких уровнях — разделять язык на множество более тонких, формировать усики, присосочки и твёрдые выступы, которые в общей совокупности способны довести и женщину, и энесту до глубочайшего экстаза.

— О да-а-а, — сладостно протянула Лимоника, приподнимая голову, а затем и усаживаясь на берегу водоёма. Верхней парой рук она упёрлась в каменный пол у себя за спиной, создавая опору, а нижними потянулась ко мне и заключила моё лицо в объятия своих ладошек. — Пурпурный аддон — будто специально предназначен для неолетанок. И вовсе не из-за этих ваших извратов, множества язычков и присосочек, а потому что позволяет энестам вместо мелкого и скользкого языка ощутить у себя во влагалище добротный толстый член. Вот это я понимаю модификация. А всё остальное энестам не особо и нужно. Как только я поставила своему мужу пурпурный аддон, так сразу же оценила его по достоинству и поняла, что это настоящий подарок. Поэтому я и твоему парию, Мариша, решила его активировать. Думаю, что в свете будущей помолвки он Диме очень пригодится. Но вот что я не ожидала, так это столь быстрого результата. Хе-хе, с мужем-то моим мне пришлось несколько дней повозиться. Диме, видать, очень нравится доставлять удовольствие языком, раз он с первой же попытки включил пурпурный аддон.

— О-о-ох! Ла-а-адно! Блин! — прохныкала Мариша. — Услуга за услугу. Так и быть, сделаю я тебе один небольшой термальный источник. Ну просто не могу не отплатить встречной благодарностью за такой сказочный подарок.

— Ура! — возликовала Лимоника и аж подпрыгнула от радости. — Ох, боги! Как это круто! М-м-м! Я аж возбудилась! А давай Димчика твоего трахнем вдвоём. Ты его аддончик испытаешь, а я членом наслаж… — Она вдруг осеклась и посмотрела на дочку. — Мика, ты как себя чувствуешь? Всё нормально?

— Да, мамочка, — ответила эми, прислушиваясь к себе. — Нормально вроде.

— Хм-м-м, ну тогда, моя хорошая, мы продолжим наш урок. Ты должна понимать, что Диму я использую исключительно для твоего обучения.

— Я понимаю, — вздохнула юная неолетанка.

— Хорошо. Мариша, ты присоединишься?

— Да-а-а! — с предвкушением протянула моя жена.

Ох! В тот день они меня ещё долго трахали вдвоём, менялись местами и снова трахали. А Мика смотрела на эту оргию заворожённо и словно впитывала глазами каждое движение, каждый изгиб тел, вслушивалась в каждый вскрик, запоминала. Мариша пото́м призналась мне, что так увлеклась новыми ощущениями от моего языка, так перевозбудилась, что, когда уселась на мой член, совершенно забыла применить противозачаточную магию. Так что уже в тот день у меня могла быть заложена первая дочка. Но, видимо, обошлось. Неолетанкам в мире Форсу очень непросто стряпать детей, и получаются они далеко не с первого раза.

Лимоника рассчитывала, наверное, что, показывая своей дочке страстный секс, спровоцирует в ней рождение Мевы, но с первого раза этого сделать не удалось, не удалось и со второго, и с третьего. В общем, по закону подлости случился атас очень неожиданно и как раз тогда, когда мы были с Микой наедине. Причём эми будто специально завела меня в самую глухомань сада, чтобы там никто не помешал ей меня изнасиловать.

Знаете, есть такое понятие "секс-бомба", применяемое к привлекательной женщине, способной массово сражать мужчин наповал своей экстраординарной сексапильностью будто взрывом. Так вот Мика тоже была секс-бомбой, но только в другом смысле. Бомбой, заложенной скрытно, она была, и способной взорваться похотью неожиданно, в любую минуту, когда этого никто не ждёт.

И ничто ведь не предвещало сексуальной агрессии от слова совсем. Мика как всегда была очень мила и невинна, даже в каком-то смысле воздушна. Она будто бабочка порхала и, наслаждаясь окружающими красотами, балдела от моего общества и вела-вела за собой, уводила всё дальше и дальше от дома, от людей, в самые глухие и уединённые зоны сада, словно специально искала укромное место, где никто ей не мог помешать.

Эми ни капельки не выглядела маньячкой, и никаких коварных замыслов не ощущалось в её эмоциональной ауре. Она была искренне романтична, переживала совершенно новые для меня яркие чувства. Здесь бы и задаться вопросом: а почему, собственно? Но я был беспечен и увлечён прогулкой. Мика буквально опьяняла меня своими эмоциями, будто неким душевным эквивалентом амосы.

Если б я знал, что именно так и проявляется у неолетанок "рождение Мевы" на самых ранних стадиях пробуждения гормональной системы, то был бы гораздо более осторожен и уж точно не следовал в самую глухомань за коварно одухотворённой подружкой, а отвёл бы её первым делом к маме. Ами Лимоника с моей женой как назло в тот день настолько увлеклись проектом нового горячего источника, что напрочь забыли про нас, закрывшись в кабинете Мариши.

Хи-хи, в общем поняли, да? Я, надеюсь, подробно описал сложившуюся обстановку. Мика завела меня в самую глухомань, а пото́м, пылая от переполнявших её чувств и глядя на меня влюблёнными глазами, заключила в нежные объятия и сладко, волнительно, восхитительно поцеловала. Она сделала это настолько захватывающе и волшебно, настолько увлекла меня своим поцелуем, погружая в любовный транс, что громкий возглас Мары:

— Атас!!! — послышался для меня будто за километр.

Я таял в нежных объятиях неолетанки и не замечал, как они становятся более жадными и страстными. Амоса обильными потоками вливалась мне в рот, наполняя тело сладкой негой. Так что, когда Мика оторвалась от меня и я встретился с её наполненными сексуальным безумием глазами, моё тело отказывалось мне повиноваться.

После длительного и многократного приёма амосы мой организм научился достаточно оперативно её обрабатывать и обычно быстро приходил в норму. Короткий поцелуй в губы сопровождался лишь онемением на какие-нибудь пару-тройку секунд. Более долгие и страстные поцелуи лишь на десять-пятнадцать секунд лишали меня подвижности. Но в этот раз амоса, видимо, была какой-то особенно концентрированной и сильной. Поскольку, пока Мика лихорадочно раздевала меня, разложив прямо на траве, я и мизинцем пошевелить не мог.