— Ты отправляешься в тот примитивный мир, — велит Гагер. — На Южный полюс. Там встретишься с монахами Обители Мучений. Передай им предложение: союз против мальчишки-менталиста, лорда и конунга Данилы. Скажи, что я готов поддержать их усилия… но на своих условиях.

Он делает паузу, обдумывая, чем могут быть полезны монахи.

— Големостроение и демонология — вот что меня интересует. Их геномантские эксперименты и прочая мерзость мне не нужны. Пусть даже не заикаются об этом. Мне нужны технологии и магия, которые укрепят мои войска.

Гагер поднимает ледяной взгляд на полукровку:

— Взамен я предложу им помощь. Артефакты, чтобы они могли продолжать свои игры. Но пусть понимают: мне плевать на них. Союз этот временный. Я веду, они следуют. Иди, — бросает он, отворачиваясь. — И действуй быстро.

Полукровка низко кланяется, прежде чем исчезнуть в дверях. Лорд Гагер хмыкает глядя ему вслед,

«Тринадцатый,» — мрачно размышляет он, барабаня пальцами по краю стола. — «Нет… даже четырнадцатый, кого я отправляю к этим упёртым монахам за всю свою жизнь. И никто не вернулся. Я уже предлагал им союз очень давно, но без толку. Либо они параноидальны, либо глупы. Сколько ещё раз стучаться в их закрытую дверь? Они и правда считают, что могут игнорировать меня?»

Он встаёт, подходит к окну и смотрит на туманное море, скрывающее границы его владений.

«Если они вновь проигнорируют меня,» — думает Гагер, его губы кривятся в холодной усмешке. — «Пусть винят только себя, тупые гомункулы.»

Через пару дней всё готово для великого шоу — полёта императора Ци-вана на Золотом Драконе. Ражское поле, тщательно расчищенное и огороженное забором, напоминает арену для гладиаторских боёв. Только вместо кровавой битвы здесь — масштабный фарс для публики. Охрана повсюду: каждое движение фиксируется, пропуска проверяются, все же скоро прибудут великие персоны.

Репортёров маленькая группа. Слишком много камер — это же хаос и неуправляемая толпа. «Новостной лев» здесь, конечно. Ольга ведёт себя по-королевски, раздавая взгляды и улыбки, но держится рядом с князем Хабаровым. Репортёры суетятся, пытаясь выжать кадры с максимальной помпезностью.

Я прибываю на место в своём «Буране». Камила и Настя, нарядные и сияющие, словно с обложки журнала, одеты в изысканные платья, которые подчёркивают их элегантность. Махаю рукой Золотому Дракону, который уже с деланным величием летает над полем под щелчки фотоаппаратов.

— Ну как ты не стесняешься? — мысленно поддразниваю его.

— Эти жалкие люди ничего не значат для меня, — гордо отвечает он с привычным высокомерием. — Пусть смотрят, муравьи, и завидуют рожденному летать.

Ну да, конечно. Чешуйчатый позёр.

Оглядываю поле. Князь Хабаров и княжна Ольга заметили моё прибытие. Подхожу, здороваюсь, обмениваемся парой формальных фраз. Дракон, уловив нужный момент, лениво опускается на землю, демонстрируя свои золотые бока так, чтобы каждый папарацци мог запечатлеть этот миг величия. Камеры клацают, объективы горят. Если бы он мог, наверняка собирал бы за съёмки роялти.

— Ты что ли позируешь? — мысленно усмехаюсь.

— Делать мне нечего! Я всегда выгляжу достойно, — бастует Дракон.

И тут на поле въезжает серебряный кортеж Ци-вана. Машины сверкают под солнцем, словно жемчужины в ожерелье. Наконец, из одной выходит сам император, в золотом костюме наездника, расшитом драконами. Пурпурный плащ развевается на ветру. Полуторный меч в ножнах сверкает драгоценными камнями на рукояти. Ци-ван ярко принарядился по сегодняшнему поводу.

«Похоже, что нас с Настей затмили по части наряда» — смеется Камила по мыслеречи.

«Будьте милосердны, — усмехаюсь. — Все же у Ци-вана сегодня праздник».

Ци-ван в окружении сановников уверенно направляется к нам с князем Хабаровым. Его шаги медлительно-величавы.

— Князь, княжна, — учтиво кивает он Хабарову и Ольге Валерьевне, а затем переводит взгляд на меня. — Граф Данила. Благодарю вас за подготовку этого животного, — с пафосом произносит он.

Золотой Дракон выдыхает густой поток пара, сопровождая его громогласным рыком. Звук настолько мощный, что у большинства присутствующих от неожиданности вздрагивают плечи.

Я лишь усмехаюсь:

— Прошу вас, Сын Неба, — спокойно говорю, — не называйте Дракона «животным». Он парень обидчивый. Думаю, вы должны понимать. Ну а теперь прошу — садитесь. Как говорится, долг платежом красен. Я предоставляю вам честь полетать на Золотом Драконе, в знак благодарности за вашу поддержку в прошлой военной кампании.

Ци-ван слегка замешкался, его уверенность на мгновение дала трещину, но он быстро берёт себя в руки. Рассеянно кивнув, император делает несколько шагов к дракону, пытаясь выглядеть спокойно, хотя в его взгляде читается лёгкое напряжение.

Мысленно я обращаюсь к Золотому:

— Веди себя достойно. Шоу должно быть на высоте.

Дракон, будто нехотя, отвечает громким ленивым рыком и медленно сгибает лапы, плавно опускаясь к земле. Золотое сияние его чешуи под лучами солнца отражается в объективах камер и фотоаппаратов.

Ци-ван приближается к Золотому Дракону, его шаги уже не столь уверенные. Сначала он нерешительно касается гигантской лапы дракона, но тот демонстративно напрягает мышцы, и чешуя едва заметно вздрагивает. Император тут же одёргивает руку, будто обжёгся. После секундного замешательства он, видимо, решает, что храбрости добавляет не что иное, как сталь, и начинает натягивать металлический доспех.

В доспехе Ци-ван осторожно предпринимает новую попытку взобраться на Дракона. Но задача оказывается не из простых: Золотой намеренно качается.

— Чжу! Скажи ему, чтобы он не качался! — раздражённо кричит император, цепляясь за гладкую чешую.

Чжу Сянь, растерянный и заметно нервничающий, поворачивается ко мне с неловкой улыбкой:

— Граф Данила Степанович, может, вы как-то сможете уладить это?

Я мысленно связываюсь с Драконом, пряча ухмылку:

— Слушай, я понимаю, тебе хочется быть здесь единственным парнем в золотом. Но давай без показательных выступлений. Ты же не хочешь опозорить нас перед всем миром?

Золотой тихо хмыкает. Наконец он слегка успокаивается, позволяя Ци-вану забраться на его спину. Император цепляется за выступающие шипы, с трудом устраиваясь на месте. Правда, вид у него не величественный, а скорее комичный — словно он пытается освоиться на неуклюжем механическом быке.

Пауза затягивается. Неловкость заполняет пространство, пока все ждут продолжения.

— Ну что, он будет взлетать? — растерянно спрашивает Чжу Сянь.

Я спокойно улыбаюсь:

— Вы готовы? Отлично. Для начала мы поднимемся в воздух. А потом уже Дракон полетит.

Мы с Камилой забираемся в «Буран», где уже ждёт экипаж. Настю оставляю рядом с княжной Ольгой, все же чем меньше народу тем больше кислорода. А Камила нужна для левитации боевого модуля. Машина, словно обжитый зверь, тихо урчит, готовясь к взлёту. Сажусь в кресло, пристёгиваюсь и мыслеречи говорю желточешуйчатому:

— Золотой, поднимайся аккуратно. И не вздумай его скинуть, понял?

Дракон, послушно выпрямившись, начинает подниматься в воздух. Неожиданно из-за елей показываются два вертолёта ханьцев. Сопровождение, как я и ожидал. Правда, полезности в этом не вижу: если Ци-ван рухнет, ни один вертолёт его не подхватит. Но пусть летают, раз им так спокойнее.

Когда мы все оказываемся в воздухе, я замечаю, как Ци-ван что-то говорит Дракону. Это вызывает у меня любопытство. Подключаюсь к сознанию Золотого. Голос императора звучит с демонстративным пафосом:

— Ты слышишь меня, Дракон? Тебе выпала честь служить Императору Поднебесной. Смотри на образы, что я тебе посылаю. Это реальные сокровища. Я предлагаю тебе горы золота. Они будут твоими, если ты станешь моим наездным животным.

Золотой накрывает глаза третьим веком. Я, хмыкнув, наблюдаю, как он переваривает услышанное. Ну что ж, вот это переговоры. Камила, заметив мою задумчивость, осторожно спрашивает: