Дрянь, не сумев пробиться в наши сознания, зависает где-то на границе моего восприятия. Чувствую её в себе, словно чужую мысль, парящую вблизи. Пытаюсь вычистить это из своей головы, но безуспешно. Первый заход неудачен, а возиться дольше я себе позволить не могу. Она остаётся плавать где-то в стороне, и это раздражает.

Хмурюсь, пытаясь понять, с чем имею дело. Но ничего в голову не приходит. Да и снаружи подозрительно тихо. Ни шагов, ни сигналов тревоги — явно не облава. Что ж, раз так, сперва займёмся делами. Может, документы, которые мы здесь найдём, прояснят ситуацию. Авось ответ на мой вопрос уже лежит где-то на этих пыльных полках.

Лаборатория поражает своей странностью: кристальные колбы и странные каменные таблички, заключающие в себе информацию. Я начинаю читать эти таблички, используя генный анализатор, чтобы расшифровать их содержимое. Лидзор и Красивая тем временем явно скучают, лениво бродя по помещению.

— Хо-хо, граф, — лениво бросает Лидзор, разглядывая одну из колб. — Долго мы тут будем возиться?

— Может, и недолго, — отвечаю, не отрываясь от табличек. — Тут важные вещи. Очень важные.

Я погружаюсь в чтение всё глубже, линии текста складываются в тревожную картину. Монахи разрабатывали вирус. Демонический вирус, основанный на сущностях из Астрала. Он не обладает разумом, но его цель очевидна — подчинение. Судя по записям, этот вирус предназначен для контроля над большим количеством людей. Однако его побочные свойства и механизм действия до конца остаются загадкой.

Задумчиво проговариваю вслух, больше для себя, чем для остальных:

— Монахи изобрели телепатический вирус…

— Да? И как передаётся этот вирус? — лениво спрашивает Ледзор, точа топор о край какого-то экспериментального кристалла.

Я поднимаю взгляд и отвечаю коротко:

— По ментальным импульсам. — Мгновение тишины, в течение которого решаю быть откровенным: — И, кстати, мы все уже заражены.

Ледзор и Красивая явно ошарашены. Они даже переглядываются. Затем Ледзор, со свойственной ему прямотой, тут же взрывается:

— Хрусть да треск! Граф! Да как это «заражены»⁈ — перекрывает он урчание тигрицы.

Я спокойно, вчитываясь в таблички, поясняю:

— Лаборатория была уже насыщена вирусом, как только мы вошли.

Делаю паузу, чтобы они успели переварить услышанное, и добавляю, с лёгкой самоиронией:

— Я почувствовал астральное вмешательство, как только мы здесь появились. Тогда это показалось пустяком. Ну, не угадал. Теперь ясно, что это было заражение.

Краем глаза замечаю, как Ледзор хмуро прищуривается. Его ледяные глаза блестят настороженностью, и он отбрасывает топор в сторону, словно пытаясь сосредоточиться:

— Что за вирус? Я ничего не чувствую!

Поднимаю одну из табличек, бросая её через плечо и продолжая читать другую. Не отвлекаясь, отвечаю:

— Потому что я усилил ваши щиты и держу их прямо сейчас. Так что ваши разумы в безопасности. Пока что. — Мой голос остаётся ровным, но от этого слова, похоже, им легче не становится.

Ледзор молчит, так что я продолжаю:

— Судя по этим записям, это вирус массового поражения. Что-то вроде Астрального демона на автопилоте. Нет разума, только алгоритм.

Звучит просто. Может, даже слишком просто, чтобы быть правдой.

— Ладно, — отрываю взгляд от таблички, — дайте мне пару минут.

Погружаюсь в записи глубже, выуживая крупицы информации. Всё сходится: монахи создали из Демонов астральную ловушку. Работает по принципу подчинения сознания, заточена на массовое воздействие.

Однако остальное… туман. Побочные эффекты описаны так скупо и туманно, что это вызывает больше вопросов, чем ответов. Одно ясно: с этим нужно разобраться — и быстро.

Спутники бросают мне ошарашенные взгляды. Тигрица громко шипит, её хвост нервно подрагивает. Ледзор, напротив, резко выпрямляется, словно его ударило током.

— Граф, я так и не понял, почему мы заражены⁈ — восклицает он, с недоумением смотря на меня, будто я только что объявил, что снег горячий. — Ещё и вирусом? Да я с детства закаляюсь! Мне никакой грипп нипочём! Мороз на кости!

Я отрываюсь от записей, чтобы на секунду взглянуть на него, и отвечаю с лёгкой иронией:

— Ну, это не совсем грипп. Вернее, совсем не грипп, — бросаю, снова углубляясь в текст.

Ледзор ругается себе под нос, а Красивая начинает нервно ходить взад-вперёд, распушив хвост. Их беспокойство передаётся даже мне, хотя я пытаюсь сохранять хладнокровие.

— Успокойтесь, — говорю я, поднимая руку. — Вирус сейчас нейтрализован. Но держать его в себе всё равно не стоит.

Ледзор смотрит на меня тяжёлым взглядом:

— То есть это ловушка?

— Именно. Мы попали в неё, — спокойно подтверждаю я. — Но теперь наша задача — найти способ избавиться от вируса.

Я возвращаюсь к табличкам, пытаясь найти хоть что-то, что поможет нам разобраться в этой каше. Ситуация становится всё более странной. Монахи не просто занимались разработкой экспериментального оружия — они превратили его в своеобразную охранную систему. Любой, кто приблизится слишком близко, автоматически попадает под удар.

У меня закрадывается подозрение: без Гагера здесь не обошлось. Этот ушлый лорд наверняка подсказал монахам, что я умею проникать в самые защищённые крепости и замки. Для него выудить такую информацию — задача из разряда «раскопать мизинцем».

— Ну, нашёл что-нибудь полезное? — не унимается Ледзор.

Красивая тут же подходит ближе и начинает тереться спиной о моё бедро, вся взволнованная и явно не собирающаяся оставить меня в покое. Они, кажется, сговорились — не дать мне спокойно изучить записи.

— Может быть, — бормочу я рассеянно, не поднимая глаз от табличек. Пальцы перебирают одну за другой, взгляд быстро выхватывает ключевые фразы. — Надеюсь, что недолго осталось. Хотя, знаете, если бы мне не мешали, я мог бы быть в этом абсолютно уверен.

Последнюю фразу сопровождает быстрый взгляд на Ледзора и тигрицу. Они, конечно, притихают, но ненадолго — оба явно не из тех, кто умеет сидеть сложа руки.

Ледзор вдруг хмуро улыбается, и его голос звучит с грубоватой, почти весёлой игривостью:

— Хо-хо. Давненько не приходилось жить с сюрпризом в завтрашнем дне. Ну что, граф, какие планы на продолжение банкета?

Я отрываю взгляд от табличек, аккуратно складывая их стопкой на ближайший стол. Вдруг еще пригодятся.

— Много чего можно сделать, — отвечаю неопределённо, но тут Ледзор продолжает, явно задумавшись о своём:

— Слушай, граф, а если вдруг враг возьмёт нас под контроль? Мы же не должны… ну, самоубиться, чтобы не стать их оружием? — он бросает сомнительный взгляд на свой топор, словно уже начинает прикидывать, куда лучше его применить.

Тигрица мгновенно обрушивает на него взгляд, полный явного осуждения. Смотрит на Одиннадцатипалого как на дебила. Да и я, честно говоря, не удерживаюсь от того же:

— Сплюнь, — фыркаю. — Ну ты и придумал, конечно.

Ледзор только пожимает плечами и усмехается в бороду. Я же шагаю к выходу.

— Идём дальше. Нам нужно понять, что монахи скрывают в этой обители. На это и сосредоточимся.

Мы продвигаемся вперёд, всё глубже углубляясь в холодные недра крепости. Монахов по пути больше не видно, и Обитель кажется вымершей. Хотя, может, они просто все собрались в одном месте.

Достаю артефакт удалённой телепатии и, сосредоточившись, проверяю обстановку. Ну конечно, в подвале. Все, до последнего. Очень удобно, не надо гоняться за ними по всей крепости. Спасибо, монахи, за такую организацию. Уважаю.

Вот знаете, если бы я точно знал, что внизу больше нет ничего стоящего, то давно бы обрушил эту крепость монахам на головы и дело с концом. Но, увы, придётся выяснить, что это за вечеринка они там устроили, прежде чем делать такие решительные шаги.

Через некоторое время находим лестницу, ведущую вниз. Узкая, словно нарочно спроектированная, чтобы сужать пространство и усиливать чувство уязвимости. Кажется, она тянется бесконечно вниз.