— Хотите прокатиться?

Князь качает головой, его глаза блестят лёгкой усмешкой.

— Нет уж, благодарю. Я уже стар для подобных экспериментов как драконьи горки.

Я улыбаюсь шире.

— Понимаю, князь. Зато можно любоваться полетами других на безопасном расстоянии.

— Именно так, — подтверждает он, улыбнувшись. — Кстати, граф, благодарю за урок дипломатии. Проучить, но не убить — очень действенно.

Он разворачивается и уходит. Что ж, забавно. Такой уважаемый человек оценил мой подход к ситуации, и это дорогого стоит.

Временная резиденция Ци-вана, Владивосток

Ци-ван и Чжу Сянь сидят в роскошных апартаментах. На огромном экране напротив них идут имперские новости. Всё выглядит безупречно: диктор с серьёзным выражением лица рассказывает о героическом полёте Его Императорского Величества. Камера плавно сменяется кадрами, где Ци-ван изображён под идеальным углом, создавая впечатление бесстрашного и решительного наездника.

— Настоящий ас! — восторженно восклицает диктор. — Император Поднебесной продемонстрировал поистине выдающиеся навыки, совершив головокружительные виражи и даже мёртвую петлю!

Чжу Сянь украдкой бросает взгляд на Ци-вана. Император сидит в кресле, хмурясь, сжимая бокал в руках так, будто он может треснуть в любой момент. Картина на экране идеально отредактирована, но он знает правду. И она далека от того, что сейчас видят миллионы.

Ци-ван молчит, но его мысли неумолимо возвращаются к событиям дня. Он вспоминает, как мальчишка навёл пушку на вертолёт с его телепатами. В тот момент что-то внутри него сжалось. Всё, что он так тщательно планировал, рухнуло, как карточный домик.

Но это ещё не всё. Ему достаточно закрыть глаза, чтобы снова почувствовать, как силы гравитации вырывают его из седла, а мир переворачивается вверх ногами. Воспоминание о том, как он беспомощно летел вниз, уверенный, что его размажет о землю, по-прежнему вызывает леденящий ужас.

Этот страх пробуждает другое воспоминание — давно забытое, из детства. Маленький Ци-ван, впервые севший на карусель, и тот панический ужас, когда она закрутилась быстрее. Тогда он испугался так сильно, что обмочился. Это унижение он помнит до сих пор. Сейчас же он понимает, что если бы не доспехи, история могла повториться. Сегодня он вновь почувствовал себя беззащитным, униженным и обоссанным.

— Сын Неба, вы в порядке? — осторожно спрашивает Чжу Сянь, замечая его затравленный взгляд.

— Всё хорошо, — хмуро бросает Ци-ван, не желая вдаваться в подробности.

Чжу Сянь неловко кивает.

Ци-ван сидит молча, медленно вращая бокал в руках. Воспоминания о падении в бездну, унижении и страхе всё ещё гложут его, но на их место постепенно приходит другая эмоция — решимость.

— Я больше не хочу летать на этом драконе, — наконец говорит он, стиснув зубы. — И пытаться его подчинить тоже. Это… бессмысленно.

Чжу Сянь облегчённо выдыхает, но тут же напрягается, когда Ци-ван резко добавляет:

— Выпусти разрешение!

— Какое разрешение, Сын Неба? — спрашивает Чжу Сянь, растерявшись.

Ци-ван откидывается на спинку кресла, его лицо становится жёстким.

— Выпусти разрешение, в котором я, Император Поднебесной, выражаю благодарность роду Филиновых за доступ к поставкам мяса в будущем через транспортный портал или за какую-нибудь другую ерунду, неважно. И… — он делает паузу, — разрешаю этому мальчишке летать на Золотом Драконе. Это будет моей милостью.

Чжу Сянь ошеломлённо смотрит на него, словно не веря своим ушам.

— Летать на Золотом Драконе? — переспрашивает он. — Но как мы это объясним?

— Очень просто. Мы подадим это так же, как делаем с пандами. Поднебесная «раздаёт» панд в зоопарки по всему миру, но они всё равно остаются нашей собственностью.

Чжу Сянь, быстро осмысливая услышанное, медленно тянет:

— Но… панд мы можем в любой момент отозвать обратно.

Он осекается, осознавая, что Император только что заключил сделку со своей гордостью.

— Значит, «дарим» дракона роду Филиновых, — наконец соглашается сановник.

— Именно, — подтверждает Ци-ван, его голос становится твёрже. — Свяжись с канцелярией Царя Бориса. Убедись, что их телепат не устроит никаких фокусов во время церемонии вручения этого разрешения.

Чжу Сянь кивает, внутренне признавая, что это мудрый ход. Убедиться, правда, не помешает.

Граф Данила, без сомнений, будет удивлён, когда Император Поднебесной «великодушно подарит» то, что и так ему принадлежит.

Наконец долг Ци-вану отдан. Конечно, он явно не в восторге, но сам напросился. Как говорится, будьте осторожны в своих желаниях.

Я сижу в гостиной, наслаждаясь долгожданным спокойствием, Камилой по левую руку и Настей по правую. Жена и невеста уютно устроились рядом, обсуждая что-то по мыслеречи. Завтра наконец полетим домой.

И тут караул сообщает о визите.

— Приехала Ее Высочество княжна Ольга Валерьевна, Ваше Сиятельство.

Опять? Секунду раздумываю, но, конечно, велю впустить Ольгу. Камила и Настя синхронно вспорхнули с дивана, будто кто-то дал команду «встать».

— Мы переоденемся, — шепчет Камила и уводит Настю, хотя их домашние платья вполне подходили для позднего визита. А я? Да я остаюсь в своей уютной кофте и шароварах. Я что с ума сошел, переодеваться ради пятиминутного разговора?

Когда Ольга входит, я с улыбкой встаю навстречу.

— Прошу прощения за столь неформальный вид, Ваше Высочество. Конечно, мог бы переодеться, но тогда пришлось бы заставить вас ждать.

Она качает головой, усмехается.

— Ничего страшного, Данила Степанович. Так даже лучше.

Но её лёгкая нервозность заметна сразу. Губы чуть поджаты, пальцы нервно теребят пояс на платье. Словно она несёт на себе груз, который никак не получается скинуть.

— Данила Степанович, — голос её ровный, почти уверенный, но глаза выдают переживания. — Я должна попросить вас об одной вещи… от имени Царства.

Поднимаю бровь. Это уже интересно.

— Слушаю.

— Вам должны выдать разрешение на Золотого Дракона.

Пауза. Секунда на осмысление.

— Не совсем понял. Кто «должен»?

— Ци-ван, — чуть тише поясняет Ольга. — И вы должны удержаться от любых комментариев. Просто примите это разрешение… и улыбнитесь.

Ох, вот теперь я едва сдерживаю смех.

— Подождите, вы хотите сказать, мне дадут разрешение… на моего же Дракона?

Ольга вспыхивает краской, её взгляд уходит куда-то к ковру, а голос становится едва слышным.

— Именно так. Ци-вану нужно сохранить лицо. А это выгодно Царству… ну, в смысле, чтобы он остался спокойным и больше не прикапывался к вам.

Ах, политические игры, как вы прекрасны в своей нелепости. Я киваю, раздумывая, как именно принять этот абсурд с подходящей долей иронии.

— Хорошо, — соглашаюсь. — Я улыбнусь и промолчу. Исключительно благодаря вашей просьбе.

Сначала я почти поддаюсь порыву злости на ханьцев, но быстро одумываюсь. Ну в самом деле, из-за чего тут злиться? Из-за очередной попытки Императора Поднебесной сохранить лицо и прикрыть своё раненое тщеславие? Смешно. Пусть изворачивается, как хочет. Надломленное эго — его проблема, не моя. А обращать на это внимание? Нет, увольте. Я не выдерживаю и усмехаюсь.

— Ладно. Пусть выдаёт, что вздумается. Всё равно я не собираюсь ставить подпись ни на какой макулатуре, которую он раздаст. Это его забота, не моя.

Ольга заметно расслабляется, благодарно улыбаясь:

— Спасибо вам большое, Данила Степанович.

— Может, чаю? Кофе?

— Нет-нет, спасибо. Мне надо бежать — монтировать записи для канала, — она торопливо прощается, сияя счастливой улыбкой, и исчезает за дверью.

Через минуту в гостиную входят Настя и Камила, уже нарядные, явно готовые к светской встрече. Они синхронно хлопают глазами.