– Уф… Нам еще долго?

– Мы только начали. Еще весь день идти.

Дженни вздохнула. Спорить с Дьюлой – себе дороже, но к таким резким нагрузкам она не готова. Пешие походы – не ее стихия.

– Привыкай, – угадал ее мысли клоун. – Настоящий человек Договора должен быть вынослив.

– А почему мы не могли подъехать на машине к его резиденции?

– Потому что. – Дьюла был лаконичен. Однако, видя, что девушка готовит следующий вопрос, все же пояснил: – К Фреймус-хаусу ведет только одна тупиковая дорога. И она под наблюдением. По всему периметру резиденции стоят камеры и датчики слежения. Даже если мы зайдем со стороны болот, нас заметят за несколько километров.

– Что же мы будем там разведывать? И как?

– Скоро увидишь.

Дженни поняла, что до обеда от зверодушца она больше и слова не добьется.

«Похоже, мистер Вадаш исчерпал свою словесную норму на утро, – подумала она. – А я хотела спросить, чему же он будет меня учить. Хотя тут и думать нечего. Буду изучать молчание разных видов – от угрюмого до ехидного. И спецкурс по злобноглядению».

Клоун поднялся. Привал закончился.

Девушка впряглась в лямки рюкзака – сегодня он казался ей куда тяжелее, чем вчера. Зачем Марко так его нагрузил? Одежда, еда… Дженни все понимала, но зачем ей стилеты? На кого она будет здесь охотиться – на девонширских пони?

Они все глубже забирались в вересковые пустоши. Давно скрылись из вида дома, столбы электропередачи, исчезла дорога и остались далеко позади заборы, о которые она себе все коленки исцарапала.

Поднявшись на пологую вершину гранитного тора[27], девушка замерла.

– Ух ты! – выдохнула она.

Вокруг, насколько хватал глаз, простирались торфяные болота Дартмура.

Высокое прозрачное октябрьское небо, еще не затянутое серой пеленой облаков, легкий ветерок, чуть шевелящий бесконечный фиолетовый ковер вереска, дрожащая осока над черными бочажками, тусклое пламя рыжего мха, охватывающее валуны, все это она увидела новыми, словно омытыми утренней росой глазами.

А после… она не заметила, когда взгляд ее раскрылся, и болота вспыхнули огнем скрытой жизни. Мир преобразился – по мху струился призрачный зеленоватый огонь, проницая его нити, и каждый куст вереска объяло искрящееся фиолетовое пламя. Осока метала в небо нити нежно-зеленого света, и темным изумрудом пылал дрок, вцепившийся в камни.

– Ты видишь его? – спросил Дьюла, встав рядом.

– Кого?

– Ястреба. Вон там, над горизонтом.

Девушка поймала взглядом светящуюся точку в небе.

– Позови его.

– Как? – не поняла Дженни. – Он же дикий.

– Попроси его прилететь сюда.

Девушка потянулась к птице – не рукой и даже не взглядом, а всем своим существом, и ощутила ответную дрожь. Ястреб услышал ее. Но…

– Он не хочет, – удивилась Дженни.

– Охотится, – заметил Дьюла. – Ему не до тебя. К тому же ты не просишь, а почти приказываешь. Вон как вцепилась. Отпусти его…

Дженни сперва не поняла, о чем он говорит, но потом почувствовала слабые рывки – как будто туда, в синеву неба, была протянута невидимая нить и на конце ее бился и пытался сорваться воздушный змей.

И она дала ему сорваться.

Ястреб ринулся вниз, и девушка на мгновение ощутила его ярость и голод, а потом неведомо откуда долетел слабый писк, и тоскливое отчаяние наполнило сердце. На мгновение она задохнулась.

– Полевку поймал, – равнодушно заметил клоун.

– Это… это… – Дженни хватала ртом воздух. – Я сама там умерла!

– Ты почувствовала ее смерть? – удивился Вадаш. – Должно быть, связь распалась не полностью, и ты захватила и мышку. Однако на таком расстоянии…

Он замолчал и пошел вниз, с холма.

Таким был ее первый урок.

Дьюла заставлял ее проделывать странные упражнения: они лежали на камнях и слушали землю, ловили ветер пустыми ладонями и долго сидели у маленького ключа, сочившегося из-под камня.

У девушки ничего не выходило. Земля оставалась глухой, ветер – неуловимым, а ручей – мокрым и холодным. И все. Ясный взор ничем не помогал.

Сначала Дженни злилась, потом начала скучать, потом думать, затем наступила на хвост собственной гордости и стала расспрашивать клоуна. С таким же успехом можно было разговаривать со мхом. И, наконец, когда силы ее иссякли, а терпение готово было лопнуть, девушка услышала…

Нет, она почувствовала, как вода обняла ее красные от холода ладони, как живое существо, и Дженни услышала песню. Ручей пел о долгом пути – из глубины земли, сквозь пласты гранита, сквозь толщи известняка и слои торфа, меж корней вереска и нитей мха. Ручей пел о лазурной чаше моря, которое ждет его, он пел об облаках, к которым летучим паром поднимается вода жарким днем, и о туманах, стелющих свое холодное покрывало на усталую землю. Он пел о росах, искрящихся на лезвиях трав, и о прекрасном лике Луны, которая манит все воды…

Девушка вынула руки из воды (удивительно, но ледяной ручей больше не обжигал кожу) и ошеломленно посмотрела на Дьюлу.

– Значит, вода, – кивнул венгр. – Этого следовало ожидать. С твоей-то фамилией и наследственностью…

– При чем тут моя фамилия? – насторожилась Дженни.

– Твоя фамилия переводится как дельфин. Скорее всего, твои предки по отцовской линии были жрецами Аполлона. – Вадаш поднялся. – Идем, скоро привал.

– Солнце еще высоко, – удивилась девушка. – Разве ты не говорил, что мы будем идти до заката?

– Да, но ты услышала Стихию. На второй день обучения. Это явный прогресс. Значит, сегодня мы можем прогуляться по Дороге Снов.

– Без Ласа? – девушка остановилась.

– Я лучше Ласа, – хмыкнул венгр и уточнил: – Как проводник.

– Ну да… – начала девушка, но клоун уже шел по тропинке. – Вот так всегда. Как можно общаться с таким человеком?

Вадаш повелительно помахал рукой – «дескать, догоняй, ждать не буду».

Дженни развела руками и пошла следом, размышляя:

«С чего Дьюла решил, что папины предки были жрецами какого-то Аполлона?»

Альберт Фреймус закрыл ноутбук и откинулся в кресле, массируя глаза.

Пожалуй, хватит на сегодня. Его акции идут вверх, и проблем с финансированием операции «Чертог» пока нет. Он поглядел на карту графства Уайтшир, где был обведен маркером городок Венсброу. Провинциальные газеты под контролем, местные коммуны – тоже. Следует решить вопрос с телефонными операторами – на время проведения ритуала городок необходимо изолировать от внешнего мира. Он мог бы это сделать, как выразился Хампельман, «нефизическими методами», но чтобы выпустить во Внешние Земли кого-то из свиты Охотника, ему придется полностью выложиться. Ритуал отберет все силы. Поэтому придется полагаться на старые добрые методы – деньги и насилие тоже творят чудеса.

Единственная трудность – отделение полиции и его глава Гилберт Этвуд. Возможно, стоит подумать об устранении мистера Этвуда. Но это требует лишних затрат, и финансовых, и организационных. Хотелось бы решить это вопрос… тоньше. К сожалению, взять город Венсброу под полный контроль он не успел – слишком поздно началась подготовка. Впрочем, если мистер Этвуд начнет расследование и станет проявлять чрезмерный интерес к раскопкам древних курганов на окраине города, его начальство ясно даст понять, что эту тему не стоит так уж усердно развивать. У Альберта Фреймуса очень хорошие связи в министерстве внутренних дел. Если же шеф полиции не уймется… Колдун вздохнул. Вероятно, тогда дети Гилберта Этвуда осиротеют. Скорее всего, их папа скончается на рабочем месте от сердечного приступа. Однако активность шефа полиции муниципалитета Венсброу заботила «темника» не в первую очередь. Гораздо важнее было получить Список Хранителей Печати. Без него вся операция бессмысленна.