— Может, сам с ней поговоришь? — и если до этого не было очевидно, что он не на моей стороне, то вот прямо сейчас все и встало на свои места.
— Нет, — я не знал, как говорить с ней. Я и так едва держался. — Андрей, ты должен! Ты обязан о ней позаботиться, ведь она одна из вас!
— С момента разрешения Ани и Ника она — твое Дитя. Ты и заботься о ней, — он произнес это очень холодно. — И мы не решаем за наших женщин! Она сама сделает выбор.
Где-то я это уже слышал.
— Андрей, пожалуйста…
— Алекс, — уже ее голос. Очень мягкий и спокойный. Кажется, она в порядке.
— Настя, — сердце оборвалось.
— Почему ты не хочешь со мной разговаривать? — даже не спокойный, а веселый тон! Это меня немного обескуражило. — У нас тут все хорошо. Мама приезжает через неделю. Пару раз заходила к бабе Жене, она про тебя спрашивала, но я сказала, что ты уехал навестить родителей. Как у тебя-то дела?
— Все отлично, — я сжал кулаки, но голосом дрожи не выдал. — Настя, тебе нужно согласиться уехать к Волкам.
— Хорошо, я понимаю! — звонко отозвалась она.
Ну вот. Я добился, чего хотел. Что ж так пусто-то? А она продолжила:
— Только мне бы память разблокировать. И маме.
— Настя, — я постарался улыбнуться. — Тебе пока необязательно это делать. И у Волков есть Стиратель. Я тебе не нужен. Матери вы сможете все объяснить и сами.
— Ладно. Если ты считаешь, что так правильно! — я и раньше знал, что она очень умная девочка, всегда принимающая правду. Ей только нужно было время, чтобы все осознать.
— Я рад, — может, прозвучало не слишком радостно, зато правильно.
— Я тоже рада. И надеюсь, что все благополучно разрешится. Мы же еще встретимся? Когда-нибудь?
— Обязательно, — если я прямо сейчас не смогу хотя бы одну слезу выдавить, то меня, наверное, разорвет на части. — Ты только сделай все, как надо.
— Я сделаю! Не волнуйся! Буду пай-девочкой. Но вот только я не понимаю, почему бы тебе самому не приехать? С мамой будет проще разговаривать, если ей вернуть воспоминания прямо здесь. И я не доверяю другому Стирателю, как тебе. Ты уверен, что это не опасно?
Уговаривает меня? Таким веселым голосом?
— Нет, Настя. Это не опасно. Он не навредит тебе, если сам не захочет. А я не могу приехать.
— Почему? — искренне-детское удивление.
— Потому что мне плевать, — ее желании увидеть меня надо как-то пресечь. — Война идет, ты же не думаешь, что твои проблемы важнее Соколов?
— А-а-а! Ну тогда ладно, — что-то уж очень странно, поэтому я ждал продолжения, которое не заставило себя долго ждать. — Ой, слушай, Алекс! Хочешь, кое-что интересное расскажу, если у тебя есть время?
— Выкладывай, — я уже напрягся.
— Вчера, когда шли от бабы Жени, детей увидели. И у одной девочки был красный велосипед с наклейками! Представляешь?
Не представляю, но спину обдало холодом первого понимания.
— Мне же на одиннадцатилетие такой подарили! Отчим учил меня кататься, это было так здорово! А Таня — она жила тогда еще в соседнем подъезде — сказала, что у меня скоро будет брат или сестра! Она была уверена, что если люди женятся, то у них очень скоро появляется маленький! Как же я была расстроена, когда выяснила, что моя мама не ждет ребенка. И потом сказала Тане, что она идиотка. Мы так поругались…
Я отшатнулся к стене.
— Ты… Твоя мать не могла тебе этого рассказать.
— Неужели? — все, никакого веселья в голосе. Сухо и жестко.
— Настя! — я закричал. — Ты что делаешь? Нельзя!
— Проверяю, насколько тебе плевать, — мороз волнами скатывался по телу. — О, не бойся! Я еще пока полностью в себе. Получилось разблокировать только малюсенький участок! Сегодня я узнаю, что мне подарили на двенадцатилетие. Разве тебе не интересно?
— Нет! Настя, нет! Когда у тебя включатся эмоции, ты не сможешь контролировать процесс! Нельзя этого делать! Дура!
— Неужели? — точно так же спокойно.
— Я прилечу первым же рейсом.
— С этого и надо было начинать, Сокол, — и повесила трубку.
Маленькая гондурасская шантажистка! Как же я хочу тебя увидеть. Идиотка!
Глава 16
Алекс
Я влетел в дом, уже не сдерживая ярости, которая за последние несколько часов успела трижды перевесить терпение столетней выдержки.
Эти двое гондурасов сидели на диване в гостиной, явно ожидая меня, и оба улыбались: Андрей — ехидно, Настя — немного виновато.
— Я знал, что охотникам даже простейшее дело нельзя поручить! И ваша помощь «своим» — только пук в небытие! Или у вас и психушка для своих имеется?! — он, однако, только растянул губы еще сильнее, а отвечать не собирался.
Настя встала и подошла ко мне, теперь не только улыбкой, но и глазами показывая высшую степень вины. Волосы распущены, пальцы немного нервно перебирают край блузки. Убью! Но зачем же она так смотрит? Ладно, убить ее я всегда успею. Я прижал ее к себе, заставив уткнуться лицом в плечо на несколько секунд, а только потом позволил себе и ей то, чего мы оба хотели. Она даже на цыпочки приподнялась, чтобы дотянуться до моих губ, а я не возражал. Манипулирует мною, успокаивает! И даже понимая это, я поддавался на манипуляции и успокаивался. Теперь вся злость на нее превратилась в одно единственное слово — мало! И еще раздражало какое-то жужжание неподалеку. А, это охотник решил подать голос:
