Уже на грани пропасти я ощутила укус в шею. Секундная боль, а потом внахлест ей — волнами, рывками абсолютное наслаждение. Он замер на секунду, и я сорвалась. Ощущение, которое я испытала, было гораздо больше, чем оргазм. Меня раздавило. Растоптало. Уничтожило. Бесконечность соединения двух точек во Вселенной — я и он. Еще немного, и я просто умру. Еще два толчка, языком по ране… пустота. Он отстранился, глядя на меня все еще красными глазами, смотрел еще, до тех пор, пока я полностью не пришла в себя, и лишь потом откатился на спину.
Не имею понятия, что говорят друг другу нормальные пары после такого — хотя откуда такое у нормальных пар, но я прошептала тихо, едва только смогла говорить. А на это ушла не одна минута.
— Алекс, я тоже хочу.
Он, конечно, понял. Посмотрел на меня с улыбкой и поднес свое запястье ко рту, прокусывая. А потом протянул мне. И я, отчего-то не испытывая ни малейшей неловкости, прижала губы к ране, впитывая его кровь. И снова понеслась куда-то в межпространство, которое было спокойнее, но от этого не менее приятным. Я еще не успела слизнуть последнюю каплю, как его красные глаза снова приблизились с нарастающей новой жаждой.
Проснулась в его объятиях. Это случалось со мной не впервые, но на этот раз все было по-другому. Он дышал ровно, поэтому я постаралась не шевелиться. Все было… я не знаю слова, которое бы описало то, что было. У меня не возникло никаких ассоциаций с отчимом, но это как раз вполне объяснимо. Я отдавалась Алексу, он отдавался мне, взаимно, полностью, поэтому между нами не могло возникнуть никаких границ, сомнений или комплексов. И теперь только он станет моим Мастером. Я счастлива, что ни у него, ни у меня больше нет выбора. Когда-нибудь — через месяц, год или десятилетие мы будем лежать рядом, точно так же, как сегодня.
— Вставать надо, в аэропорт опоздаем, — раздалось отчетливое, как будто и вовсе не спал. И, как обычно, он даже не удосужился открыть глаза.
— Алекс, я… мне понравилось пить твою кровь. Это нормально?
Один глаз все же приоткрылся и снова захлопнулся.
— Вампиры во время секса часто пьют кровь друг друга, поэтому у тебя еще века впереди, чтобы этим пресытиться.
Вот как… Я, кажется, просто подсознательно догадалась о том, что обмен кровью — это важная часть их страсти, поэтому, возможно, мне так этого и хотелось. Полное соединение, абсолютное поглощение друг друга. Каннибализм какой-то! Но мне почему-то наплевать.
— Алекс, я люблю тебя, — сказала это не для того, чтобы услышать ответ, а потому что не могла не сказать.
— Знаю, — ответило это самовлюбленное существо, а потом наконец-то смилостивилось поцеловать. В итоге мы действительно чуть не опоздали в аэропорт.
***
Свое «люблю» он сказал, когда мы прощались. Ему нужно было возвращаться в Лондон, а мы с мамой через несколько дней уезжали в Питер. Именно так я и решила. Там очень большое сообщество охотников, и до его возвращения меня будут тренировать. Часть из них, конечно, присоединится к Волкам, но многие останутся, потому что следить за порядком в городе — их основная задача. И еще я смогу встретиться наконец-то с отцом… И вот, уже в аэропорту он сначала пожал руку Андрею, потом обнял маму, которая нехотя и не сразу, но все же приняла все происходящее, и лишь потом наклонился ко мне и шепнул: «Люблю».
Сердце невыносимо болело от тревоги. В его чувствах я не сомневалась и раньше, но вот гарантировать, что он вернется невредимым, никто не мог. Я буду ждать его сколько потребуется. И я совершенно не беспокоилась, что возникшее между нами, в разлуке угаснет. Это было бы слишком… по-человечески. И я не сомневалась в своем или его выборе. И в том, что если он… не сможет вернуться, то я просто доживу свою короткую человеческую жизнь, радуясь, что в ней был он. А теперь я не буду плакать, стану тренироваться так, чтобы моя мать, мой отец и мой Алекс, когда вернется, мною гордились. Я стану отличным охотником, когда мой Мастер наконец-то вернется ко мне.
Андрей успокаивал меня, говоря, что никто не захочет убивать Стирателя, будь то Змеи или Волки. Слишком редкий дар, да и Боец он неплохой — это было сказано чуть приглушенно, будто тот его мог услышать. Вряд ли убьют, но обязательно попытаются взять под контроль. Точно Андрей не знает, каково это — контролировать Алекса! С ним можно договориться, но заставить…
Алекс
Вторая Война длилась почти два года. Волки после объявленного трехмесячного перемирия с их ультиматумом заняли дворец Императора, а только потом пошли в наступление, принимая всех, кто готов был к ним присоединиться. Первыми пали Тигры. Их Управление находилось ближе всех, к тому же, они не успели восстановить свою численность, а союзная коалиция не перебросила все силы в Китай. Это было стратегическое решение — отдать Тигров Волкам, чтобы сэкономить время для остальных на передислокацию войск. Основная часть сил сосредоточилась в восточной Европе. И Волки шли к нам, расширяя границы своей Империи. Их становилось все больше, ведь они убивали не всех. Мастера приказывали своим Детям сражаться до последнего, но если Геммные могли подойти достаточно близко, то эти приказы отменялись. Таким образом, их армия пополнялась пленными, которые под внушением или без такового оставались с ними, а также и довольно значительным количеством тех вампиров, которые сомневались, что диктат Змей лучше диктата Волков.
Первая битва, в которой принимали участие Соколы, состоялась вблизи польской границы. Именно туда были стянуты все основные боевые резервы, но уже к тому времени большинству стало понятно, что шансов на победу нет. Наш план состоял в том, что мы — Соколы и Крокодилы — встретим врага лицом к лицу. А Змеи и Бабочки должны будут напасть с флангов, пытаясь добраться до Геммных. Но в тот момент я уже очень сомневался в том, что даже их смерть остановит кровопролитие. Слишком мощные силы они задействовали, слишком многие выступили в их поддержку добровольно. Раскол в Тысяче Сокола под руководством моей прекрасной Аниты уже был явным. Многие Бойцы шли вперед только по приказам своих Мастеров. А тем, в свою очередь, отдавали приказы их Мастера. Но так или иначе, система жесткой иерархии, держащаяся только на согласии нашего Главы, работала. Он был непреклонен по отношению к Волкам, поэтому мы решили действовать самостоятельно. Просто всем, до кого успели добраться, я стирал последние приказы, давая право выбора. Мы не призывали их к дезертирству или направить оружие против своих собратьев, но я дарил им право на страх. Когда ты видишь, как сотни вампиров ложатся на землю от одного слова Ника или Ани, как десятки рассыпаются в прах под натиском охотников, ты имеешь право бояться. А значит, и выбирать. Поэтому когда враги дошли до нашей позиции, сопротивление было не таким масштабным, как сначала планировалось. Думаю, именно это и спасло многим жизнь. Нас окружили охотники и Волки, и, видимо, они тоже не спешили уничтожить каждого. Издалека раздался приказ: «У Соколов есть Стиратель! Найдите Стирателя!». Да неужели мою жизнь решили оставить из-за нашей старой «дружбы»? Тянуть время не было смысла, поэтому я вышел вперед.
